Павел Мамонтов - Пограничник

– Блин, это что же получается? Демон на нашей Родине? Что же делать?

Над поляной среди попаданцев прошёл глухой ропот, все были, мягко говоря, шокированы.

– Вы, Алексей, сейчас находитесь не на Внешней Земле, – сказал командир разведчиков, обращаясь не столько к юноше, сколько к остальным пришлым, – и вас в первую очередь должны волновать собственные проблемы, а не проблемы вашей Родины. Это мой вам совет. Там и без вас разберутся. Магия на Внешней Земле всегда присутствовала, и против неё умели бороться.

Алексей и остальные попаданцы погрузились в молчание.

– Подождите, – опять заговорила Таня, она высвободилась из Лёшиных объятий и села. – Я о другом. Нелюди Энт Гара приютили нас, потом Лиг спас нас совершенно бескорыстно. Понимаете, с ними ведь можно жить мирно, как с собратьями. Об этом говорил Лиг, когда выручал нас. Они хотят мира. С ними можно договориться.

Виктор Ахромеев улыбнулся, на этот раз снисходительно, будто вспомнил что-то:

– Татьяна, вы знаете о наших отношениях с коренными расами Мира?

– В общих чертах.

– А я вам скажу конкретно: мы из них делаем рабов, чтобы они добывали нам уголь и торф. Сажаем на тяжёлые наркотики, ломаем волю и заставляем работать на нас. Больше пяти – семи лет на шахтах никто из нелюдей не живёт. В те времена, когда только создавалась Колония, солдаты просто убивали всех воинов племени, сдуру бросавшихся прямо на стволы, а после этого брали в плен остальное кочевье. Потому что самки нелюдей вмести с детёнышами и прочим обозом не могли уйти от погони. Детёнышей забирали с собой, они успевали вырасти и немного поработать на шахтах, а совсем маленьких – нет, не убивали – просто оставляли в лесу.

Когда Колония окрепла, стали брать в плен воинов нелюдей, когда те, опять сдуру, пытались атаковать наши города, чтобы освободить своих соплеменников, которых уже посадили на наркотики. После того как неандертальцы, снежные люди и тролли наконец поумнели и научились бороться с огнестрельным оружием, они старались кочевать небольшими племенами и держаться подальше от поселений Колонии. Но к этому времени выросли такие разведчики, как я, – Виктор гордо ударил себя в грудь, прикрытую бронёй панциря. – Войска Зелёного Города начали проводить облавы. Всё с той же целью – захватить племя и увести его в рабство. Вам всё понятно, Татьяна?

– Но так же нельзя, – ошеломлённо проговорила девушка.

– Да, нельзя. Но здесь всё просто: либо их младенцы замерзают в лесу, либо наши. Или мы захватим этот Мир, или они – другого не дано. Я всё это вам говорю, чтобы вы поняли: мира между нами и нелюдями быть не может. То хрупкое перемирие мы заключили благодаря общему врагу и действиям одного очень хорошего человека. Теперь врага нет, а с убийством Энт Гара всякие переговоры теряют смысл.

Татьяна застывшим взглядом смотрела в огонь и не знала, что сказать.

– Я понимаю, Татьяна, вы переживаете, вы женщина и к тому же… маг. Я ведь прав, у вас есть довольно серьёзный магический дар?

Татьяна охнула и прижалась к Лёше. О своих магических способностях она никому, кроме него, не говорила, чтобы и без того не пугать людей, попавших вместе с ней в беду. Как же о нём мог узнать командир разведчиков?

– Не волнуйтесь, в нашем Мире магов ценят, вы никогда не будете изгоем. Можете завтра утром поговорить с Гавриком, узнать, что такое Профсоюз магов. Гаврик, я уверен, даст вам немало ценных советов, и он их, наверное, уже подготовил. Так ведь, Гаврик?

– Вечно ты, командир, всякие небылицы городишь, – ответил маг, уже завернувшийся в плащ-палатку.

– Это наш маг, Гавриил Русаков, он вам поможет.

Лёша неодобрительно посмотрел на худощавого бородача.

– Ну всё, поговорили – и будет, – распорядился командир зелёных, – доедаем ужин и спать. Завтра трудный день.

Разбудили Алексея с рассветом, никакого бэтээра не было, пришлось снова идти через лес почти бегом. Однако очередной переход давался гораздо легче предыдущих. На привале Лёша подошёл к Чижу. Он казался самым близким, привычным для общения, наименее неприступным. А разговор у Лёши был деликатный.

Юноша подошёл к разведчику, когда тот, сидя на корточках, чистил автомат, части которого были разложены на плащ-палатке.

– Здравствуй, тебя, кажется, Чиж зовут, так?

Разведчик поднял голову, расплылся своей паскудной улыбочкой, но вблизи показался вовсе не сверхтренированным суперсолдатом, а обычным человеком.

– Василий, Вася меня зовут. А тебя Алексей, да? Ты что-то хотел?

– Я, ну нет, вернее, да. В общем, не совсем, не очень важное.

– Да говори ты напрямик. Чем смогу, помогу.

– В общем, что ты знаешь об этом вашем Гаврике? Он как, нормальный мужик? Что он за человек?

– Ревнуешь?

– Кто? Я? – воскликнул Лёша. – Ну да, ревную. Гаврик о чём-то уже с Таней разговаривал. О чём, не знаю. И ещё этот Виктор, он, кажется, на что-то намекал. Как думаешь, Гаврик этот может к Тане начать клинья подбивать?

– Вот честно скажу, тут я тебе не помощник.

– Почему?

– Да ты садись, – разведчик собрал автомат, подвинулся, освободив место на плащ-палатке. – В ногах правды нет.

Лёша послушался.

– Так почему помочь не можешь?

– Потому что я не состою в разведгруппе Ахромеева.

– Как это?

– Я из отряда «Ермак», а здесь, можно сказать, прохожу стажировку. Мы с тобой соотечественники, Алексей, и оба новички в Мире Колоний.

– Ага, только один боец спецназа, а второй программист-любитель с неоконченным средним.

– Главное, ты жив, Алексей, значит, чего-то да стоишь. Уж поверь мне, я знаю.

– А про Гаврика и Таню ничего не можешь сказать?

– Скажи, ты доверяешь своей девушке?

– Доверяю, но всё-таки…

– Нет, ты не понял. Ты её любишь, она тебя любит?

– Люблю. Мы любим друг друга.

– Вот и весь разговор. Доверяй своей девушке, раз она тебя любит. А Гаврик… Ну им в Профсоюзе магов виднее, что делать. Они во всей этой магии разбираются. Это вовсе не означает, что Таня тебе будет изменять. В конце концов, на спортбазе мои знакомые лыжницы и биатлонистки к манулу каждый день ходили и никому не изменяли. И перед врачом когда женщина раздевается, это не значит, что она с ним трахаться хочет.

– А думаешь, Таня перед Гавриком раздеваться будет?

– Этого я не знаю. Думаю, вряд ли, – Чиж засмеялся.

– Странные какие-то они все. По-моему, не совсем нормальные, – заметил Лёша после минуты молчания.

– Ты про бойцов Виктора?

– Да, какие-то грубые, жестокие, наглые. Интересно, все колонисты такие?

– Это не они такие. Это жизнь в Колониях такая. Вот Ахромеев и его команда, к примеру. Я далеко не из последних в спецназе, а меня в его группе почти любой сделает. И в рукопашке, и по выносливости, и даже по стрельбе, хотя вроде бы патроны в Колониях дефицитом должны быть. Думаю, сделать я их смогу только при зачистке помещения, и то если в хорошей тактической связке работать буду.