Марк Ньютон - Город холодных руин

– Что там, Малум? – спросил кто-то.

Он не мог сказать. Несколько его парней подошли к нему и потрясенно смотрели на пролом, и только тут он вспомнил про удар в стену. Странно – что могло врезаться в нее на такой высоте?

Внизу, прямо под ним, лежал человек, засыпанный обломками камня. Его рот открывался и закрывался, не издавая ни звука, и, словно осознав это, человек вдруг скривился от боли и заплакал.

«Странно», – подумал Малум.

Снова свист, еще один взрыв, теперь ниже и правее. Двухэтажный многоквартирный дом чихнул и харкнул пылью. Опять закричали люди, и почти сразу заговорили сигнальные колокола.

Малум с трудом пробрался назад, в покореженный коридор, где сразу заметил отсутствие Беами и ее любовника. В их комнате тоже никого не оказалось.

Чертова баба дала деру.

Беами и Люпус во всю прыть неслись мимо ополоумевших горожан. Он даже не успел сложить лук и нес его в руках, колчан был приторочен к его спине. На бегу он тревожно объяснял что-то Беами. Колокол призывал его назад, в цитадель.

Начиналась война.

Что-то врезалось в стену над их головами, и футах в сорока за ними обрушилась каменная кладка.

Что это за хрень? Снаряды, что ли, какие?

Беами повернула голову и увидела впереди разрушенное кафе, развалины еще дымились от недавнего взрыва. По улице метались люди, плакали дети, мужчины отдавали путаные распоряжения, битое стекло с хрустом втаптывалось в тонкий слой снега. Прямо на их глазах из развалин выволокли троих мужчин и женщину и отнесли в безопасное место. Беами и Люпус подошли к выжившим, чтобы посмотреть, чем им можно помочь, но те все как один молчали. Переглянувшись, все четверо пальцами указали себе на горло и издали безмолвный вопль.

Они онемели.

Беами вскинула голову, услышав новый свист: снаряд летел прямо в теплопровод для огненного зерна. Врезавшись в него, снаряд пробил в нем дыру, и струя жидкого огня выстрелила в ночное небо над городом, осветив картину происходящего. Инстинктивно они втянули головы в плечи, когда камни начали ударяться о мостовую вокруг них. Краткий миг тишины – и новый перебор сигнальных колоколов. Люпус свистнул, подъехал фиакр, в него усадили пострадавших и велели кучеру отвезти их куда-нибудь, где их смогут излечить от немоты.

Любовники поспешили в цитадель.

Бринд слушал донесения, стекавшиеся в цитадель из мест, куда ударили снаряды: пострадавшие от взрывов не могли больше говорить. У них полностью исчез голос. Свидетели происшествий быстро придумали название для загадочных снарядов: немые бомбы.

Пятеро гаруд были отправлены в разведку, чтобы выяснить, откуда именно летят бомбы. Но чем мог ответить на применение столь необычного оружия простой командующий нормальной человеческой армии? Бринд никогда даже не слышал о снарядах, способных преодолевать такое расстояние и причинять такой колоссальный вред. По всей видимости, на этот раз имперская армия столкнулась с врагом, чья техническая оснащенность далеко превосходила ее собственную, – обстоятельство, неслыханное в прежних кампаниях.

Бринд тут же послал за культисткой Блават, зная, что скоро ему пригодится любой совет и понадобится любая помощь, какую она сможет оказать. По городу разослали гонцов с заданием разыскать всех имеющихся культистов и пообещать им щедрую награду за помощь.

Никакое вторжение еще не началось, окуны не продвигались по водной глади, направляясь к берегу, нигде в пригородах не заметили их высадки. Однако ясно было, что больших потерь не избежать, несмотря на ясный приказ из Виллджамура:

«Минимизируйте потери вооруженных сил, но город не сдавайте – он слишком важен для торговли империи. Если город все же будет потерян, то вам надлежит взять его снова, употребив на это, если понадобится, все имеющиеся в вашем распоряжении войска, до последнего человека».

Легче сказать, чем сделать, разумеется. Бринд и так уже укрепил всю береговую линию города, приказав очистить районы порта Ностальжи и Шантиз от тех гражданских, что отказывались вставать под ружье. Тех же, кто изъявил желание участвовать в обороне города, снабдили самым простым оружием пехотинцев и, согласно заранее разработанному плану, объединили в отряды гражданской милиции, руководить которыми поставили нижних чинов из имперских войск.

Девятый и Семнадцатый драгунские полки преградили все подходы и подъезды к новым милитаризованным зонам. Тоннели, ведущие из города, было велено проверить на сохранность кровли после взрывов. Для тех, кто предпочел эвакуироваться, Бринд распорядился организовать подземные поселения на милю дальше южной оконечности города – не бросать же их замерзать в тундре. На протяжении многих веков здесь были просто шахты, давным-давно заброшенные, теперь они могли еще раз послужить людям, предоставив беглецам кров в самых безопасных выработках.

С глубоким вздохом Бринд шагнул на обзорную площадку цитадели, где за каменными укреплениями толпились солдаты Ночной Гвардии, наблюдая периодические вспышки вдали. Немые бомбы, летевшие сначала по одной, по две, потом посыпались гуще, но сейчас почти сошли на нет. Он насчитал всего около пятидесяти взрывов; оставалось только гадать, сколько же еще горожан потеряли дар речи. На лицах солдат явно читались ожидание и тревога. Нелум то и дело бросал на Бринда неодобрительные взгляды, но тот, как обычно, глубоко скрывал свои проблемы. Сейчас не до разногласий с лейтенантом.

Десять минут назад в крепость прибежал Люпус со своей женщиной, от них они узнали о действии немых бомб из первых рук. Сначала Бринд разозлился, увидев Беами, но она представилась культисткой и убедила его в том, что наверняка сможет помочь.

Бринд послал в город глашатаев с повторным оповещением: война приближается, силы всех мужчин и всех женщин понадобятся для обороны. Даже мальчики и девочки, если они уже умеют держать в руках меч, лишними не будут.

Он ведь не представлял, что их ждет.

Следователь Джерид как всегда неторопливо шел по улице, когда вдруг увидел превратившийся в груду камней дом. Осколки стекла, куски дерева и кирпича устилали всю мостовую вокруг, столб дыма был виден, наверное, всему Виллирену. Взвод солдат еще обшаривал руины в поисках выживших, хотя, казалось, за минувшую ночь уже должны были найти всех. Зеваки толпились поодаль, с интересом разглядывая дыру, зиявшую теперь в некогда плотном ряду купеческих домов. Вынув свой инквизиторский медальон, Джерид стал прокладывать себе путь сквозь толпу, желая поближе рассмотреть место происшествия. Ему сразу вспомнился Виллджамур и его собственный дом, превращенный в развалины во время покушения на его, Джерида, жизнь. Он по опыту знал, что перед ним не просто печальный спектакль – это разлетелась на куски чья-то устроенная некогда жизнь.