Ксения Баштовая - Проклятые огнем

– Сердце Единого! – не выдержал травник. – Убирайтесь отсюда, иначе…

– Папа, ты не понял, – чуть слышно обронила девушка. – Это он меня спас…

Йенсен так и замер, пораженно уставившись на Винтара.

Впрочем, тишина продлилась недолго: через пару мгновений вновь ожила Эрменгильда:

– Быстрее!.. Там… Идут… Я чувствую.

Только сейчас травник разглядел если не все, то очень многое: и синяки на лице у девушки, и разбитые в кровь губы, и выглядывающую из-под накинутого на плечи мужского плаща нижнюю рубаху:

– За вами погоня?

Винтар не видел необходимости хитрить и изворачиваться: настойки у травника уже нет, окажется чересчур преданным местным властям и постарается остановить – так Кенниг легко его остановит.

– Инквизитор.

– Папа, это он, – вновь всхлипнула давешняя знакомая.

Впрочем, мастер Йенсен и без того, кажется, все решил:

– Поднимайтесь наверх. Попытаемся вас укрыть.

– У меня конь, – мотнул головой Кенниг, буквально кожей чувствуя, что с каждым ударом сердца у него остается все меньше времени. Еще немного, еще чуть-чуть, и погоня свернет на эту улицу, и преследователи сразу поймут, куда идти…

– Вокруг дома – на задний двор. Там есть конюшня. Потом через черный ход пройдете сюда, я дверь сейчас открою. Идите.

Еще раз Винтару повторять не пришлось.

Гвилла уверенно вела вперед. Был у нее дар или талант, девушка никогда не задумывалась. Впрочем, она и деления-то такого не знала.

Все было намного проще – стоило «ищейке» настроиться, впасть в транс, и мир словно подергивался туманной пеленой, в которой возникали призрачные фигуры тех, кто был здесь раньше. А уж выбрать нужную и пойти по следам за «отпечатком» служанка инквизитора за двадцать с лишним лет жизни научилась хорошо.

Вот и сейчас она, выполняя приказ хозяина, спешила по горячим следам, видя, как призрачные всадники мчатся вперед, как заворачивают за угол, как спешиваются перед лавкой травника…

Гвилла сбилась с шага. Да, она всего лишь выполняет приказ. Да, она не в силах ослушаться хозяина – слишком уж хорошо известно, что ждет непокорного, но… Но разве кто-то заслужил такую судьбу, как у нее, Одильхоха или Фалько? Или, если брать худший вариант, как у Рикмира? Конечно, все слуги знают, что зрение он потерял лишь из-за того, что его сестра решила встать в горделивую позу и заявить, что предпочтет смерть ошейнику. Конечно, все слуги помнят, как, увидев, что огненная плеть, созданная Лиубой, полоснула по глазам того, кто видит дороги и необходимости, Хасса забилась в руках у Фалько и закричала, что сделает что угодно, что поклянется в верности на книге, что согласится надеть ошейник, только отпустите Рикмира, отпустите брата… Всем слугам известно, что каждый из них подневолен. Но разве кто-то еще заслужил такую судьбу? Разве та наивная девчонка, еще не осознавшая свой дар и хватавшая за руки свою умирающую компаньонку, виновата в том, что инквизитор обратил на нее свой взор? Разве должна она тоже надеть ошейник и жить в страхе?

Гвилла на миг запнулась, отбрасывая нужное видение и обращая внимание на другое, более раннее, и, уверенно миновав лавку мастера Йенсена, направилась дальше, уводя своих спутников к Шульцу и Петерсу.

Когда Кенниг, заведя Уголька в пустое стойло, прошел через черный вход в лавку, та встретила его гробовой тишиной. Задвинув засов – на замок травник решил не раскошеливаться, – водяной маг медленно поднялся по расположенной в дальнем углу лестнице на второй этаж. Деревянные ступеньки чуть поскрипывали под ногами, а расположенный над лавкой жилой дом казался совершенно безлюдным. Ни звука, ни голоса…

Самое противное было то, что Винтар сейчас понятия не имел, где Эрменгильда и правильно ли он поступил, оставив ее наедине с травником и его дочкой. Не придумав ничего лучше, водяной маг толкнул ближайшую дверь…

Небольшая комнатка, вероятней всего, служила для отбора и подготовки трав. На столе, стоящем в центре, были бережно разложены пучки сухих растений, у дальней стены стоял перегонный куб – сейчас холодный и пустой, а у занавешенного окна замерла, робко выглядывая меж штор, давешняя незнакомка. Там же обнаружились и ведьма с травником. Эрменгильда, вытянувшись в струнку, сидела на низком стульчике, закинув голову к потолку, а рядом, с небольшой плоской миской, наполненной тягучей желтой мазью, стоял мастер Йенсен. Осторожно окунув чистую тряпицу в лекарство, мужчина бережно прикоснулся к ссадинам на лице у ведьмы, и та дернулась от боли.

– Тихо, тихо, девочка, – чуть слышно выдохнул травник.

Сколько ей лет? Семнадцать – восемнадцать? Она действительно годилась Йенсену в дочки…

Кеннигу, кстати, тоже. Не произойди всех этих несчастий десять лет назад, сейчас все могло бы быть по-другому… У него могла бы быть дочь… Такая же, как Эрменгильда… Или другая, совершенно на нее не похожая…

Незваные мысли ядовитыми змеями впились в душу, и колдун, пытаясь отогнать их, шагнул в комнату.

Услышав шаги, дочка травника отшатнулась от окна, оглянулась и выдохнула слабую улыбку:

– Это вы… Они прошли мимо.

Хоть что-то радовало. Впрочем, Винтар прекрасно понимал, что это всего лишь передышка, и, не обнаружив беглецов сейчас, инквизитор на этом не остановится. И если до недавнего времени на поиски вышел он сам, то завтра – если Кенниг и Эрменгильда еще доживут до этого времени – к поискам присоединится все население Бирикены.

– Это ненадолго, – мрачно буркнул колдун.

Йенсен бросил на него короткий взгляд искоса, но ничего не сказал, продолжая обрабатывать царапины на лице у ведьмы. Закончил, замер, долгим взглядом изучая неподвижную Эрменгильду, и удовлетворенно кивнул.

– От синяков поможет свинцовая примочка. А чуть позже я посмотрю остальные повреждения.

Девушка вспыхнула, опустила голову, невесть с чего засмущавшись, а Винтар, наконец, собрался с мыслями:

– Спасибо за помощь, мастер Йенсен.

Мужчина, наконец, соизволил повернуться к нему. Темноволосый, с рано появившейся сединой, травник казался полной противоположностью водяного колдуна. Да и выглядел лет на десять старше. Если Кеннигу можно было дать, самое большее, лет тридцать пять – дар все-таки имел свои преимущества, то Йенсен казался старше своих лет…

– Я хотел бы узнать, что все-таки произошло. Сигирун говорит, что именно вы спасли ее. Но я хочу знать от чего. Что случилось? Где она была?

– А ее словам вы не верите?

– Достаточно того, что я укрываю вас от инквизитора. Где была моя дочь?

Винтар грустно рассмеялся:

– У инквизитора. Он хотел повесить ее вместо Эрменгильды.

Если Кенниг и рассчитывал ограничиться такими короткими фразами, то у него ничего не вышло. Рассказывать пришлось обо всем по порядку. Ну, или почти обо всем. Объясняться, чем он занимался во времена правления Аурунд и с какими целями приехал в Бирикену, Кенниг не собирался.