Павел Мамонтов - Общий враг

– Я.

В дверях стоял человек, появления которого никто не заметил. Сэнсэй! Он небрежно вернул пропуск охраннику (тот виновато пожал плечами, глядя на генерала) и прошёл к центру зала. У меня на глазах выступили слёзы, я был так рад его видеть! Он живой… Теперь я мог вздохнуть с облегчением, у меня словно гора с плеч свалилась: появился человек, готовый взять на себя всю ответственность.

– Я поручусь за то, что документы, которые принёс Виктор Ахромеев, подлинные.

– Слава, ах ты сука!

– Не пыли, Валера, – спокойно ответил Сэнсэй. – Я могу засвидетельствовать и документально подтвердить, что главнокомандующий армией Зелёного Города, военный префект Валерий Рогачёв вёл тайные переговоры с правительством Южной Колонии.

– Ну что ж, факт измены налицо, – сиплым голосом высказался лидер Профсоюза рабочих. – Сами по себе переговоры с Южной Колонией необязательно измена Зелёному Городу, но военный префект скрыл это от нас.

– Безусловно, преступление требует наказания, но не такого уж строгого, – добавил начальник Совета окраин, – может быть, ряд взысканий, штрафов, переход на менее ответственную должность.

Рогачёв затравленно огляделся. Зубарев старательно смотрел в папку, лежавшую перед ним на столе, Говоров демонстративно отвернулся в сторону.

– Да вы что, да вы охренели! Да я вас всех тут! – взревел он, рука дёрнулась к кобуре.

– Валерий Павлович, что вы… – Говоров попытался удержать его руку.

Но тут Рогачёв схватился за грудь и повалился вместе с Говоровым на пол.

Я вопросительно взглянул на Сэнсэя, тот отрицательно покачал головой. А Рогачёв между тем замер без движения на полу. К нему подбежали несколько человек, попытались сделать искусственное дыхание. Я заметил, что Сэнсэй колебался, он уже хотел сделать шаг вперёд, но остановился, и черты лица его исказились, как от нестерпимой боли.

– Всё, – сказал один из тех, кто пытался оказать помощь генералу, – умер. Инсульт, кажись.

– Сэнсэй, – сказал я, подходя к своему наставнику. – Всё нормально? Ведь всё произошло так, как и должно было быть. Ведь так?

– Да, Виктор, всё случилось так, как должно было случиться, но от этого не легче.

Сэнсэю явно было тяжело, в тот момент я впервые увидел, что и мой учитель может быть уязвимым. Но какая разница! Невзирая на толпу людей, я горячо обнял наставника.

– Ты жив! Жив, гад, чтоб тебя, – зашептал я куда-то в русо-рыжие волосы. – А я ведь догадывался, верил, что с тобой ничего не могло случиться.

– Ну ты меня переоцениваешь.

– Ничуть. Как же я рад тебя видеть… Но запомни, ты должен мне всё рассказать, объяснить, что случилось в сгоревшем архиве. Всё! Никакие отговорки не принимаются.

– Ну ладно, уговорил, только отпусти, а то рёбра сломаешь.

– Товарищи, – громко объявил Бахрушев, – думаю, нам необходимо сделать перерыв. Исполняющего обязанности военного префекта и временного главу Совета военных мы назначим завтра.

Собрание ответило одобрительно гулом. Все начали расходиться, стараясь не обращать внимания на труп. Голубев поздоровался с Сэнсэем и остался стоять рядом, потерянный Говоров тоже маячил рядом с ними. Ко мне подошёл Зубарев:

– Капитан Ахромеев, надеюсь, вы помните, что всё ещё находитесь под домашним арестом?

– Да, я помню, товарищ полковник. Сэнсэй, я пойду.

– Иди.

– До свидания. Пока, Виталик, я потом тебе всё объясню, ну если никто не опередит.

– Подожди, Ахромеев, – остановил меня начальник контрразведки. – Если мы найдём твою сестру, мы дадим тебе знать.

– Хорошо, – кивнул я.

Спокойным шагом я дошёл до своего дома, поднялся по лестнице, охраны нигде не было.

«Наверное, уже сняли», – подумал я.

Дверь соседней квартиры была открыта настежь, на лестницу выглянула Настя:

– Дядя Витя, вы так быстро вернулись.

– Как видишь.

– Я знала, а мама не верила. А я ей говорила, что вы скоро придёте.

– Ты умница!

Девочка улыбнулась.

– А теперь можно мы поиграем. Пойдёмте к нам, увидите, кто пришёл.

Маленькая ручка дёрнула меня за край рубашки.

– Ну хорошо, веди.

Первой я увидел Лену. Она стояла, прижавшись к стене, живот втянут, в глазах испуг. А напротив неё, свободно устроившись в кресле, сидела Лика:

– Привет, братик.

Рядом с креслом, на столе, покрытом белой скатертью, лежал пистолет. Мой «стечкин».

Я подошёл, забрал его, проверил обойму и, выщелкнув предохранитель, сунул за пояс.

– Привет. Спасибо, что вернула.

Я сел напротив, облокотился на стол, посмотрел на сестру. Какая она всё-таки красивая, близкая, родная! Второй раз за день у меня глаза стали важными.

Лика, как всегда, угадала мои мысли. Немного смутившись, она отвела взгляд, а потом посмотрела на меня так ласково, так нежно… И не скажешь, что она способна убить нескольких человек.

«Интересно, как это – убивать магией? Больше похоже на убийство голыми руками или огнестрелом?» – пришла откуда-то глупая мысль.

– Может, Лену с Настей проводим пока, поговорим без них?

– Почему? – обиженно спросила девочка.

– Настя! – шикнула на дочку Лена.

Лика изменилась в лице. Мягкость ушла. Сестра стала внимательной и сосредоточенной.

– Нет.

Лика часто-часто замотала головой. Только сейчас я понял, как она напряжена.

– Мне надо тебе кое-что сказать, Витя. Я слишком долго тебя делила: с твоими друзьями, с твоими бабами, с твоей глупой войнушкой, где тебе так хочется рисковать жизнью. Мне надоело. С некоторого времени, как ты догадался, у меня появились свои желания, своя цель в жизни. Я хочу идти туда, куда я хочу. И поэтому теперь… Выбирай, Витя, я или она со своей соплюшкой.

– Лика, погоди, что ты хочешь?

– Оставь к чёртвой матери этот Город! Пошли со мной, братик.

– Куда?

– На юг, конечно. Куда же ещё можно идти в Колониях? Ты увидишь новый мир.

– Подожди, Лика, ты всерьёз хочешь уйти?

Я взял её ладонь в свою. Мне вдруг так захотелось прикоснуться к ней, почувствовать её.

Сестра немного смягчилась.

– Да, хочу, или ты предлагаешь мне здесь остаться?

– А что в этом такого, Лика, мы можем что-нибудь придумать.

– Я тебе сказала, выбирай: я или она со своим вонючим Городом. Ты идёшь со мной?

– Ты изменилась, Лика.

– Пришлось, – сестра вырвала свою ладонь, вскочила с кресла и принялась нервно расхаживать по комнате. Чёрные волосы развевались за ней, как вырванный с ночного неба клочок тьмы. – Ты думал, я всегда буду потакать тебе, да? Твоим желаниям, твоим прихотям. Ты обо мне хоть раз думал, а каково мне здесь, когда ты в рейде? Дурак, мальчишка! Пора взрослеть в конце концов.

– Лика, – я тоже встал, – ну подожди.

– Я сказала – выбирай, – резко обернулась Лика.

А я и вправду не знал, что делать.