Евгений Щепетнов - Перекресток судеб

Почему он этого не сделал? Ему хотелось, чтобы Амела была рядом, чтобы он в любой момент мог зайти в ее комнату, посидеть возле нее… потрогать за руку. Когда он сидел возле возлюбленной, ему казалось, Амела что-то чувствует, казалось, девушка спит – до него словно доносились отголоски эмоций, будто ей было приятно, что Нед сидит рядом. Вот ради этих минут он и не хотел отправлять девушку под надзор домашних демонов. Ради этих минут, и… чего скрывать – в глубине души таилось недоверие к магическим существам. Кто знает, что те могут сделать Амеле? Вроде бы эти демоны не способны нанести вред человеку, находящемуся в замке, но… но… вот так. Нет веры – и все тут! Демон есть демон!

Они обсуждали все это с Бордонаром и Харалдом, и принц долго с пеной у рта доказывал Неду, что, судя по книгам Хозяев, эти демоны совсем даже не демоны, что это магические сущности, души, которые заключены в артефакт, что они никак и никаким способом не могут повредить человеку. Споры длились долго, наконец Нед сдался.

Вообще-то он понимал, что нет лучшего способа обезопасить Амелу, как только заключить ее в замок. И что он не может гарантировать безопасность девушки, отправляясь в дальние края, оставив ее на попечении чужих людей, пусть даже и лояльных подданных. До Амелы могут добраться шатрии секты Ширдуан, чтобы убить или, скорее всего, похитить ее и устроить ловушку Неду. Потому через день после того, как они вернулись в Черный город, все-таки было принято решение переместить девушку под попечительство домашних демонов.

Нед не взял с собой в замок никого, кроме Харалда и, само собой, Гиры, – куда ж без нее? Порывались отправиться в путешествие и девушки охраны Неда – «тени», но он категорически запретил им сопровождать себя. Зачем? Пусть подождут возле колонны, тем более что он долго в замке не задержится.

Вот так Нед и оказался у знакомой колонны в ясный полдень, с Амелой на руках в объятиях Гиры.

Зал колонн ничуть не изменился за то время, что Нед тут не был. Мерцающий свет колонн, запах как после грозы, чистота и сухой воздух без признаков сырости.

Нед поудобнее перехватил Амелу, которую боялся уронить во время перехода, и негромко приказал, с усмешкой глядя на ошеломленную Гиру:

– Слуги, отнести Амелу в комнату. Впрочем, всех отнести в эту комнату!

Магиня взвизгнула от неожиданности, когда невидимые руки подхватили ее и спутников, подняли в воздух и понесли в коридор. Нед и Харалд плыли рядом – Нед спокойно, сумрачно, Харалд же торжествующе улыбался, будто эти магические фокусы – его заслуга.

Через полчаса Амела лежала на кровати, накрытая белой простыней. Ее глаза были закрыты – как и всегда. Лицо – цвета простыни.

«Статуя. Прекрасная статуя… Что тебе снится в твоем зачарованном сне? Ты не испытываешь боли, сомнений, страданий… даже завидно. Спи себе и спи. А мне – как жить, думать надо! И за тебя думать тоже. И за эту красотку, при взгляде на которую кровь приливает… ко всем частям тела. Ты думаешь, мне легко сдерживаться? Думаешь, я разлюбил тебя? Ошибаешься. Только вот что мне делать со всеми вами? Сбежать бы куда-нибудь подальше и начать все сначала! Только куда сбежишь, когда вы висите у меня на ногах, как камень, и я не могу вас стряхнуть. Да и не хочу стряхивать – я не смогу без вас. Увяз по самое…

Все, милая, прощай. А лучше – до свидания!»

– Я простился. – Нед посмотрел на Харалда, задумчиво наблюдающего за Недом, на Гиру, поглядывающую то на Неда, то на Амелу, то на убранство комнаты, уставленной странной, непривычной мебелью, явившейся из древних веков.

Все здесь было так, как когда-то любили обустраивать хозяева замка, ушедшие в иной мир. Какой? Никто не знал. Бордонар пытался найти упоминание о том, что это за мир, в который ушли Хозяева, но так и не смог. А если уж Бордонар не смог, то Нед и подавно не найдет. У него и времени-то на поиски не было – в замке все свободное время Нед посвящал «общению» с Амелой. Впрочем, он ничуть об этом не жалел. Воспоминания о днях, когда они с Амелой любили друг друга и наслаждались этой любовью, были самыми светлыми воспоминаниями в жизни Неда. Если, конечно, забыть о том времени, когда он женился на Санде…

Еще раз бросив взгляд на подругу, Нед повернулся и пошел к двери. Дело сделано. Теперь – назад. Теперь – на поиски амулета Великого Атрока.

Снова перелет, снова мелькание звезд и жар, обжигающий тело.

В этот раз Нед приземлился неудачно – склон горы принял его не очень ласково, и, приземлившись, он едва не сломал ногу, подвернув ее на камне, впившемся в землю возле колонны. Гира тоже вскрикнула – от боли, и Нед с неожиданным для себя мстительным удовлетворением подумал о том, что, когда ты приковываешься к партнеру запретным заклинанием, получаешь не только приятные ощущения, чувствуя, как тот занимается любовью, но и ощущаешь боль всех его ран. И поделом. Красивые цветы частенько имеют шипы, больно ранящие тех, кто хочет насладиться запахом прекрасных растений…

В замке они пробыли около часа, за это время Нед пристроил Амелу, а еще – заказал демонам запасной ключ к колоннам. Вернее, два запасных ключа. Это следовало сделать еще в первый раз, но… тогда ему было не до того. Теперь Нед исправил свою ошибку.

Демоны доставили ему ключи – они ничем не отличались от того, что когда-то он забрал у высохшей мумии одного из хозяев замка, а вернее – хозяйки. Небольшой плоский кинжальчик из серебристого металла, вернее, предмет, похожий на кинжал. Когда этот артефакт висел на шее, он мало чем отличался от кинжалов, которые носили на своих шеях ардки. Такие кинжалы называли любовными, они показывали статус владелицы. Не носили кинжалов только рабыни. Впрочем, рабам вообще не было позволено иметь оружия. Так что, если в Арде ты встретил человека и у него на поясе нет хотя бы ножа, это раб.

Один кинжал-ключ Нед повесил на шею Гиры – теперь она выглядела как заправская ардка, другой надел Харалд.

– Никому ни слова об этих кинжалах, слышите? Никому! Передвижение через колонны – наш секрет, никому его не раскрывайте.

– Васаба все разболтает, – пожал плечами Харалд, – зря предупреждаешь. Чушь это все.

– Чушь не чушь, но лишнего не говорите – иначе беда, – устало покачал головой Нед. – Впрочем, мы без беды как нищие без вшей. Все, пошли. Хелда, как тут, все спокойно? Чужих не заметили? Лошадок наших там не угнали? Охрану-то оставили?

– Да перестань, – усмехнулся Харалд, – тот, кто попрет коня у конора, долго не проживет! Все боятся тебя как огня!

– Обижаешь, конор, – фыркнула Хелда, – правильно Харалд говорит: тот, кто тронет имущество конора, погибнет!

– На конях-то не написано, что они принадлежат конору, – возразил Нед, отодвигая еловую лапу и с отвращением стирая с лица липкую паутину. – Тьфу, пакость какая! Представляете, а ведь когда-то к колонне вела дорога. Каменная дорога. Колонна стояла внутри здания. Большого здания. Я видел картинку здешнего храма – или как его назвать, этот дворец? Кстати, не храмы это. Более того, я сомневаюсь, что хозяева поклонялись каким-нибудь богам.