Дмитрий Тихонов - Эпоха последних слов

Это было похоже на клубок корней, длинных, гадких, живых корней.

Так говорил усатый солдат, чьего имени им так и не удалось узнать, незадолго до своей страшной смерти. Как давно? Три, четыре, пять дней назад? Тварь, убившая его и странствующих музыкантов, уничтожившая Гром-Шога и надсмеявшаяся над Вольфгангом, снова была здесь. Выполнила ли она свое обещание, успела ли расправиться с Рихардом?

Щупальца из раны расползались в стороны по мертвому телу старой Ивэйны, пронзали кожу, разрывали плоть, выпускали себе подобных. Демон освобождался.

Рыцарь бросил быстрый взгляд на небо. Солнце уже село, но алые отсветы его все еще пробивались сквозь пелену серого дыма, сквозь завесу из пепла и копоти. Да на вершинах башен горели сигнальные костры — наверняка разведенные, чтобы служить ориентиром для отрядов подмоги, двигающихся к Цитадели. Света все еще хватало, хотя тени уже удлинились и налились силой.

Вольфганг потянулся за стрелой, нащупал в колчане последнюю и, быстро прицелившись, выстрелил, не надеясь на какой-либо успех. То, что разворачивалось перед ними, не могло погибнуть от обычной стали. Стрела канула в мешанину непрерывно изгибающихся конечностей и пропала бесследно.

— Ой-йо! — воскликнул Скалогрыз. — Кажись, винтец!

— Узри, коротышка! — прогудел демон изменившимся голосом, совершенно не напоминающим человеческий — видимо, его собственные пасти не были способны нормально воспроизводить звуки речи. — Полюбуйся моим великолепием, осознай свою ужасную участь… — Последние слова вообще превратились в сплошной рев и рык, разобрать которые обычное ухо оказалось уже не в состоянии. О глуховатом Скалогрызе и говорить нечего: коренастый бородач только помотал головой, да криво усмехнулся, продолжая деловито перезаряжать аркебузу.

Вольфганг понял, что смерть подобралась к ним вплотную, ближе, чем когда-либо ранее. Она уже не дышала в спину и не заглядывала через плечо, нет — сейчас она плотно держала их за запястья и смотрела прямо в глаза, тошнотворно скалясь множеством пастей. Как целыми эпохами и всего несколькими днями ранее, в другой Цитадели, в тесном темном коридоре, полном запаха крови. Но тогда она приходила не за ними, тогда она забрала других. Теперь настала их очередь.

— Червяк, не смотри! — сказал он, хотя и понимал, что опоздал с этим. Мальчишка успел увидеть все: и змееподобные конечности, и жадно распахнутые зубастые зевы, истекающие серой слизью. Позади испуганно всхлипнула Элли. Шумно, по-лошадиному, втянул воздух Костолом. Гном и рыцарь молчали. Они успели накричаться в прошлый раз. Тварь предстала перед ними во всем своем мерзком величии, уродливая и прекрасная, исковерканная и совершенная одновременно.

— Ну и гнида, — протянул Скалогрыз. — Страшнее Кромовой задницы…

— Ты видел, что ли? — фыркнул Костолом, не спуская глаз с монстра, но Роргар его не услышал. Несколько мгновений, утомительно-долгих, полных глухонемой тишины, ничего не происходило. Демон все так же висел в воздухе, медленно и беспорядочно шевелил руками-щупальцами, словно задумчиво прислушиваясь к некоему далекому шуму. Восставшие покойники стояли на месте, слегка пошатываясь в такт движениям конечностей своего хозяина. Остальные участники этой сцены: Паладин, гном, орк, эльфийка и мальчик — медленно отступали, шаг за шагом загоняя себя все глубже в угол, в котором оказались. Ни один из них не сомневался, что погибнет в ближайшие пару минут. Ни один из них не сомневался, что путешествие, полное приключений, опасностей и преодолений, вот-вот завершится.

Затем появился Аргус.

Когда Рихард пришел в себя, у него далеко не сразу получилось понять, где находится. Он покачивался на шершавой упругой поверхности, прижатый к ней поперек туловища двумя странно изогнутыми бревнами. Ноги его свисали с края, а вверху, перед глазами, расстилалось бескрайнее, изумительно-синее небо. Повернув голову влево, он уперся взглядом в необычного вида утес, тоже покачивающийся в такт. Утес своей формой напоминал огромное, бугрящееся мышцами предплечье, переходящее в могучее плечо, из которого тут и там торчали странные металлические штыри, покрытые рыжим налетом ржавчины. Цвет самого утеса был красным. Нет, не красным, а багровым, почти бордовым. Цвет гаснущего сентябрьского заката, цвет истинного, незамутненного гнева.

Чуть в стороне над ним небо пересекало гигантское, добела высушенное бревно. Оно плавно загибалось кверху, оканчиваясь желтоватым острием… именно эта нелепость и пробудила окончательно разум рыцаря, заставила его напрячься в поисках аналогий и знакомых образов и, в конце концов, привела к тому, что он понял, где оказался.

— Эй! — крикнул Рихард, приподнимаясь на локтях. — Во имя Бездны!..

— Осторожнее, — прогудел сверху голос Зара, настолько мощный, что рыцарь зажмурился. — Не призывай тьму раньше времени.

— Я имел в виду, ничего себе… — Юноша глянул вниз, но увидел лишь густую белизну тумана, сквозь который неспешно шел бог войны. Или то были облака?

— Не удивляйся, я решил, что так получится быстрее.

— Да уж. — Рихард с трудом оторвал взгляд от бледной пустоты. — Если бы я нес тебя, мы бы точно двигались медленнее.

— Шутишь? — прогрохотал Зар. Голос его походил на торжествующий рев сотни парадных горнов. — Шутишь, значит оклемался…

— Ага. — Рыцарь снова посмотрел вниз. — Только все равно… вряд ли смогу пойти сам.

Зар принялся хохотать. Качнув бивнями, он задрал голову к небу и исторг из пасти оглушительный, полный восторга, трубный вопль. При этом пальцы его, те самые «бревна», которыми он прижимал Рихарда к своей ладони, нешуточно напряглись, рыцарь даже сморщился от боли. Впрочем, Зар быстро спохватился, разжал пальцы, позволив человеку сесть и устроиться удобнее.

— Точно оклемался, — сказал он, отсмеявшись. — Готов к серьезному разговору?

— Готов, — кивнул Рихард, изо всех сил стараясь не смотреть вниз. — Готов, мой господин.

— Оставь это, — нахмурился Зар. — Я же сказал, ты — мой брат. Пусть младший, пусть слабый, но брат. Я собираюсь полностью довериться тебе, а это значит, что мы равны. Меж слугами и господами невозможно настоящее доверие. Понял ли ты меня, брат?

— Понял… брат.

— Хорошо. Мы уже почти у цели, но времени как раз хватит, чтобы я мог все тебе объяснить. Потому что нет смысла возлагать миссию на того, кому непонятны ее причины и задачи, согласен?

— Согласен.

— Прекрасно. Тогда слушай. Я, пожалуй, начну с того, с чего полагается. С самого начала, то бишь. Давным-давно мы создавали этот мир. Не думай, будто это особенно сложное дело. Во вселенной огромное количество миров, они отстоят друг от друга на тысячелетия пути, но в то же время пересекаются, переплетаются настолько тесно, что иногда даже я удивляюсь, в каких странных точках разные пространства могут соприкасаться. К примеру, в юго-восточных предгорьях Торгорского Кряжа стоит хижина Мамаши Кра, жутко древней старухи, которую все местные жители считают ведьмой. На самом деле, никакая она не ведьма, просто удачно пользуется одним секретом: из подвала ее хижины можно попасть в большие подземные тоннели, где по железным рельсам разъезжают стальные повозки. Тоннели эти расположены не в нашем мире, и если кто-нибудь попытается снаружи подкопаться под хибару Мамаши Кра, то не найдет ничего, кроме глины, базальта и, возможно, пары скелетов ее бывших мужей. Хитрая старуха время от времени спускается в подвал и возвращается с предметами, приводящими деревенщину в благоговейный трепет. Знает ли она, откуда взялся этот проход? Безусловно, нет. Знает ли она, когда он закроется? Откуда ей…