Владимир Мясоедов - Те, кого испугаются твари

— Смердам под нашим правлением живется хорошо, — вновь заговорила Эола. — Почти никто не умирает от голода, а продавать лишних детей темным магам на опыты в нашей семье считается дурным тоном. Желающие стать дружинниками вольются в ряды наших солдат, если выживут во время отборочных испытаний. Уже внуки их будут иметь те же права, что и рядовые жители Империи, а не быть обычными рабами с клеймом на шее. Конечно, вы можете и отказаться. Но тогда наш отряд покажет вам всю ошибочность подобного выбора. С бандитами барона Виргидума вам повезло. Но против дисциплинированных солдат, а не разбойничьей шайки на жалованье, у толпы сиволапого мужичья нет и тени шанса.

— Нам надо посоветоваться с народом, — сказал Клюев.

Бронштейн повесил трость прямо в воздух и приложил в странном жесте обе руки к сердцу:

— Разумное решение.

Андрей ничего не сказал. Только демонстративно увеличил силу пламени.

— Ступайте, — презрительно хмыкнула предводительница вражеского отряда. — Мы подождем. Но если после вашего разговора с народом оружие не начнут складывать на землю… Что ж, кто я такая, чтобы мешать глупцам самим выбрать свою судьбу?

На обратном пути в деревню Клюев хотел что-то сказать, но Бронштейн приложил палец к губам и покачал головой. И только через два десятка шагов заговорил сам:

— Нас хотели подслушать. Мой коллега в оригинальных, встроенных прямо в лицо очках навесил незаметное, как он думал, заклятие, но я его уже уничтожил. Теперь можно и поговорить.

Андрей покосился себе за спину, на вражеский строй, и смачно плюнул. Трава загорелась от комка чего-то, похожего на напалм.

— Ого! Вот как я, оказывается, умею… — Он обвел взглядом спутников: — Вам не кажется, что с нами держались слишком уж самоуверенно?

— Запугивают, — сказал полицейский.

— Или уверены в своей победе, — возразил Бронштейн. — Перед атакой портал снова может открыться, и из него выйдет подкрепление.

— Тогда придется организованно отступать… — пробормотал Андрей.

В деревне к этому готовились. Ее уже который день старательно нашпиговывали ловушками. Посреди улиц и широких дворов устанавливали колья, смотрящие вверх деревянными остриями. Вроде и немного, а дракон уже не приземлится. Копали и маскировали волчьи ямы. Заборы и даже стены некоторых домов, лишившихся хозяев, подпиливали, чтобы их можно было быстро обвалить, создав баррикаду или придавив врагов. В землю закопали несколько бочек со смесью бензина и остатков синтетики — они должны были взорваться от топота конских копыт.

— Значит, так, — Клюев остановился перед неровным строем зашитников деревни. — Нам предложили сдаться. Обещают сразу не убивать, а лишь сделать рабами и куда-то там уволочь. Если не сложим оружие, они начнут атаку…

— Уже атакуют! — воскликнул пожилой мужчина с длинным копьем и сколоченным из досок ростовым щитом.

— Твою дивизию! — резко обернувшись, выдохнул Клюев. — Ну и короткое же у них терпение! Шипы!

Андрей тоже развернулся на месте. Вопреки его ожиданиям, вперед пошла не быстрая кавалерия. К деревне мерно шагала пехота, выстроившаяся квадратом. Знакомый уже флер магии, защищавшей от повреждений, окружал каждого солдата, превращая строй в подобие какой-то громадной прямоугольной рыбы со множеством чешуек.

— Метать шипы! — скомандовал Клюев.

Над головой у Андрея тут же засвистели конструкции из трех скрепленных друг с другом гвоздей или шурупов. В любом положении они направляли хотя бы одно острие вверх. Этого добра в закромах сельчан нашлось немало. И, по совету египтолога, знавшего толк в древних методах ведения войны, часть его пустили на колючки. Они должны были замедлить продвижение врагов, вонзаясь в подошвы и копыта. Впрочем, если у чужаков железные сапоги, то шипы их не остановят.

С громким лязгом выстрелил большой гастрофет. Полуметровая тяжелая стрела, весившая больше килограмма, унеслась вдаль. И даже не промазала. Вот только бессильно отскочила от магической преграды.

— Как об стенку горох! — Клюев сжал кулаки, наблюдая за полным фиаско артиллерии. — Лучники, товсь!

Бронштейн скривился так, словно у него болел зуб:

— Я, кажется, понял, почему эти девицы так уверены в победе: магические щиты воинов перераспределяют полученную кинетическую и, наверное, волшебную энергию между собой. Но не думаю, что процесс идеален. Скорее всего, отдельные участки все же можно перегрузить. Вряд ли в их артефактах в качестве батареек установлен вечный двигатель. Рано или поздно их заряд кончится. И хорошо бы к тому моменту еще не кончились мы…

Во врагов летели все новые и новые стрелы, но те продолжали продвигаться вперед, не неся никакого урона. А из-за спин пехотинцев начали обстрел всадники. Причем не обычным оружием, а боевой магией. Многочисленные комки огня взмыли в воздух и понеслись, снижаясь, к замершим в растерянности защитникам деревни.

— Ну, нет, — зло ощерился Андрей, наконец-то почувствовав себя здесь полезным. На его пальцах вспыхнул огонь. — Такие фокусы не пройдут!

— В центр строя, быстро! — потянул его за собой Павел. — Так ты прикроешь больше народа!

С рук Андрея сорвались тонкие рыжие бичи. Словно теннисные ракетки, они принялись перехватывать вражеские гостинцы. Те от соприкосновения с покорной автомеханику стихией взрывались, как большие хлопушки, разбрасывая во все стороны капли жидкого огня. Частички чистой магии падали вниз, но лишь несильно обжигали людей и гасли, затоптанные или залитые водой. Сам не понимая как, Андрей при помощи своей силы заставлял чужое волшебство растрачивать свою мощь впустую, раскаляя лишь воздух над головами людей. И почти не вредя им самим. Некоторые снаряды он все же пропускал, и там, куда они падали, мгновенно вспыхивали островки напалма. Эти островки не могла погасить вода, и даже закиданные землей, они норовили прорваться вверх лепестками огня. Несколько человек получили серьезные ожоги, но погибших пока, кажется, не было.

Вновь защелкали самодельные луки, посылая стрелы в заметно приблизившихся пехотинцев. Начал обстрел своими зачарованными семенами агроном, и на пути вражеского строя выросла живая изгородь. Остальные чародеи, не погибшие при наступлении Катаклизма от собственного дара, пока в бой не вступали. Никто из них не мог похвастаться дальностью воздействия, превышающей несколько метров. Потому-то они были вынуждены просто стоять и ждать. Стремительно прорастающие терновые кусты цеплялись ветками друг за друга. Однако их от магии врага никто не прикрывал, и потому они осыпались пеплом, познав на себе всю прелесть нового огненного дождя.

Но и с этим дождем удалось справиться, а проводить очередной огненный обстрел враг почему-то не стал. Андрей опустил руки, на которых медленно угасало пламя, и, чувствуя себя измотанным, выбрался из рядов защитников деревни. Бронштейн стоял неподалеку, опираясь на трость, а вокруг него два подростка выкладывали на земле какой-то узор из блестящей проволоки. Там уже был круг, вписанный в квадрат, а квадрат был заключен в треугольник, который и доделывали мальчишки.