Робин Маккинли - Меч королевы

– Беспорядки? – мягко спросила леди Амелия. – Новая беда?

Сэр Чарльз уронил занавеску и обернулся.

– Да! Новая беда. – Он взглянул на свои руки, сообразил, что держит в одной из них чашку с чаем, и отпил из нее с видом человека, делающего то, чего от него ждут. – Назревает война с севером. Так думает Джек. Я не уверен, но… мне не нравятся слухи. Мы должны обезопасить проходы через горы – особенно ущелье Ритгера, которое обеспечивает практически прямой путь на Истан, а отсюда, разумеется, во всю провинцию. Надеюсь, это просто какой-то племенной бунт, однако может быть и война, такая же настоящая, как восемьдесят лет назад. Старых дамарцев – горцев – осталось не много, но они заставили нас уважать себя. А если король Корлат решит помериться силами с северянами…

На улице раздался стук копыт. Сэр Чарльз резко обернулся.

– Вот и они наконец, – выдохнул он и метнулся к входной двери и распахнул ее самостоятельно под негодующим взглядом дворецкого, слишком поздно возникшего из своего внутреннего святилища. – Входите же! Я последний час весь на нервах. Где вас носит?! Вы выяснили что-нибудь полезное? Я пытался объяснить дамам, в чем наша проблема.

– Не изволите ли позавтракать? – неторопливо спросила леди Амелия, как всегда безмятежно вежливо. – Чарльз действительно старался просветить нас, но не особенно преуспел.

Повинуясь ее жесту, горничная накрыла еще два прибора.

Звеня шпорами, вновь прибывшие ввалились в комнату, извинились за свой грязный вид и с воодушевлением принялись за еду. Ричард по пути к омлету и ветчине запечатлел на щеке сестры дежурный поцелуй.

Сэр Чарльз с едва сдерживаемым нетерпением расхаживал по комнате. Спустя несколько минут, занятых разливанием чая и передачей масла, первой заговорила леди Амелия:

– Мы оставим вас с вашими делами, которые, как я вижу, очень важны, и не станем досаждать вопросами. Но не ответите ли вы всего на один?

– Конечно, Мелли, – согласился полковник Дэдхем. – Спрашивайте.

– Что столь внезапно вызвало у вас такой переполох? Некий неожиданный посетитель, как я поняла со слов Чарльза?

Дэдхем уставился на нее:

– Он вам не сказал? Боже праведный! Это сам Корлат. Он едет сюда. Понимаете, он никогда и близко не подходит к форту. Никто из настоящих горцев без крайней нужды этого не делает. В лучшем случае, если нам уж очень надо с ним поговорить, мы можем отловить одного из его людей, когда они проезжают предгорьями к северо-востоку отсюда. Иногда.

– Понимаешь, – вклинился сэр Чарльз, – это позволяет надеяться, что, возможно, он хочет сотрудничать с нами, а не с северянами. Джек, вы что-нибудь выяснили?

Дэдхем пожал плечами:

– Не особенно много. Ничего такого, чего бы мы уже не знали: что его приход сюда поистине беспрецедентен и что это действительно он. И все теряются в догадках, почему он внезапно решил так поступить.

– Но твоя версия… – подтолкнул его сэр Чарльз.

Дэдхем снова пожал плечами, и вид у него сделался кислый.

– Вы уже знаете, каковы мои предположения. Вам просто хочется выставить меня ослом. Но я верю в… хм… странные вещи, что происходят там… – он махнул чайной ложкой в сторону гор, – и я уверен, Корлат получил своего рода знак и только поэтому рискнул обратиться к нам.

Повисла пауза. Харри видела, что всем присутствующим неловко.

– Знак? – осторожно переспросила она.

Дэдхем взглянул на нее с мимолетной улыбкой:

– Вы здесь недавно и еще не слыхали загадочных историй про старых правителей Дамара?

– Нет.

– Ну, говорят, они были чародеи… Волшебники. Могли призывать молнии на головы своих врагов и все в таком роде. Полезный навык для основания империи.

Сэр Чарльз фыркнул.

– Нет, вы совершенно правы, – согласился полковник. – Мы видели фитильные замки и энтузиазм. Даже магия рано или поздно иссякает, полагаю. Но, сдается мне, не до конца она иссякла. Что-то еще живет там, в горах. Корлат ведет свой род от Аэрин и Тора, которые правили Дамаром в его золотой век – с магией или без оной, в зависимости от того, какую версию вы предпочитаете.

– Если они сами не легенда, – вставил сэр Чарльз.

– Да. Но мне думается, они существовали на самом деле, – гнул свое Джек Дэдхем. – Я даже верю, что они владели тем, что мы, приземленные островитяне, называем магией.

Харри завороженно уставилась на него, и улыбка его сделалась шире.

– Я давно привык, что меня принимают за дурака в этом вопросе. Отчасти поэтому я до сих пор лишь полковник и до сих пор в Генерале Мэнди. Но кое-кто из нас, старых солдат, кто помнит Дарию тридцати-сорокалетней давности, еще жив, и все говорят одно и то же.

– Ой, магия, – с отвращением произнес сэр Чарльз, но в его голосе тоже сквозило беспокойство. – Видели ли вы когда-нибудь молнию, послушную команде, как собака?

Под вежливостью Дэдхема проступило упорство.

– Нет. Не видел. Но достоверно известно, что людей, выходивших против отца и деда Корлата, преследовали самые поразительные неудачи. И вы знаете, что королева и Совет там, на Островах, все бы отдали за то, чтобы отодвинуть границу туда, куда мы обещаем ее отодвинуть последние восемьдесят лет.

– Неудачи? – переспросила леди Амелия. – Я, разумеется, слышала рассказы… кое-какие старые баллады очень красивы. Но… какого рода неудачи?

Дэдхем снова улыбнулся.

– Признаю, когда пытаешься объяснить, звучит глупо. Но винтовки… или фитильные ружья… стреляют не туда или взрываются. И не одно-два, но множество… ваше собственное, у соседа и у его соседа. И у их соседей. Кавалерийская атака только разгонится, как лошади начинают спотыкаться и падать, словно разучившись скакать, – все поголовно. Люди путают приказы. Интендантские повозки теряют колеса. У половины отряда внезапно и одновременно попадает в глаз соринка, и они не видят, куда идти – или стрелять. Ерунда, которая вроде случается всегда, но тут вдруг выходит далеко за рамки вероятности. От таких вещей люди делаются суеверными, как бы они ни насмехались над эльфами, ведьмами и прочим. Жутко видеть, как твоя кавалерия валится кучей, будто они все перепились, а тем временем эти чокнутые дикари, у которых нет ничего, кроме мечей и топоров да кусков кожаного доспеха, надвигаются на тебя со всех сторон. И никто из твоих в них не стреляет. Уверяю вас, я видел это собственными глазами.

Ричард поерзал на стуле.

– А Корлат…

– Да, Корлат, – продолжал полковник тем же невозмутимым тоном, каким поблагодарил леди Амелию за чашку чая. Тем временем лицо сэра Чарльза становилось все краснее и краснее, и он фырчал себе в усы. Дэдхему трудно было не верить: голос его был слишком ровным и в нем звучала искренность. – Говорят, в Корлате возродились древние короли. Знаете, он начал объединять некоторые из отложившихся племен, те, кто вроде никому конкретному не подчиняется и живет за счет равномерного грабежа всех, до кого может дотянуться.