Юрий Иванович - Обладатель-тридесятник

Но одна идея появилась, вполне возможная к немедленной проверке:

– Пётр, Леон! Если вы в самом натуральном виде, то моих фантомов видите чётко?

– Ну да… – раздалось через пару секунд.

– Тогда присмотритесь вон к той группе возле возведённого помоста для музыкантов. Видите? Там две красивые женщины фантома и два духа, которые их опекают…

– Мм… Видим одну девушку и два духа…

– Не может быть! Там два телесных фантома! – горячился Загралов, потому что утекали драгоценные секунды. – Вот духи разлетелись в стороны, а моя фантом присела, словно у неё заболел живот… Ну?!.

– Видим… Разлетелись… Присела… Но она одна!

– А вторая?! Та, что сейчас выдернула ладошку из-под руки седого степенного мужчины?!

– Мм… Да нормальная она… Нисколько не фантом! – последовал уверенный ответ Пётра Апостола. И после этого всем членам команды Ивана Фёдоровича Загралова пришлось действовать с неимоверной скоростью и сноровкой.

За минуту до того в наблюдаемой группе гостей начались неприятности. Александра Белая вдруг замерла на месте, притормозила Талканина и капризным голосом заявила:

– Я туда не пойду! Там кто-то прячется!

– Да это просто ткань, – улыбнулась Сестри-2, делая три шага вперёд и шевеля рукой свисающее ограждение в виде лёгкого занавеса. – А за ней – музыканты.

– Мне там неинтересно!

– Но как же так? – поразился знаменитый режиссёр. – Ты же сама мечтала….

– А теперь не мечтаю! – заявила Сашенька, ловко ставя полупустой бокал с шампанским на поднос одного из многочисленных, скользящих мимо официантов. После чего её освободившаяся рука потянулась к груди. Похоже, она, а скорей всего её хозяин заподозрил что-то неладное и не пожелал вводить в скрытую от большинства глаз зону. События стали форсированно ускоряться.

– Ладно, – беззаботно улыбнулась провожающая, – тогда вы сами пройдёте за кулисы, господин Талканин?

Тот не успел сказать ни слова, за него ответила его дама:

– Нет, он тоже не пойдёт. Мы возвращаемся к столу.

И стала разворачивать своего кавалера в обратную сторону. Ну ещё бы! Если и совершать диверсию, то не здесь, с краю, а в центре основного столпотворения.

– Хорошо, как скажете, – согласилась Сестри-2, но после этого схватилась двумя руками за живот и присела, словно от боли. Тогда как Александра Белая окончательно рассердилась. Вырвала свою ладонь из-под локтя Стаса и стала шипеть с недовольством:

– Неужели надо обязательно меня унизить?! И обязательно…

Договорить она не успела, чуть в стороне, над хозяйственными постройками в небо грянул залп праздничных салютов, потом ещё несколько с разным интервалом и витиеватым разнообразием огней. А ведь стоило напомнить, что сумерки только приближались и было достаточно светло. Да и вообще, салюты полаются в завершение праздника или в самый его разгар. Но всё равно все присутствующие уставились непроизвольно в небо. И никто не заметил, как нервно дёргающая себя за бюстгальтер госпожа Белая вдруг закатила глаза, ноги у неё подкосились и она стала падать прямо на уложенную плиткой дорожку. Но так и не упала, попросту исчезнув в пространстве, словно её и не было.

Салюты ещё не отгремели, как грузный мужчина в блестящей форме пожарника, оказавшийся неожиданно с ногами прямо на столе с букетами цветов, ударил оркестровыми тарелками и заорал громким голосом:

– Праздник начинается!

Что характерно, новорождённая нисколько не обиделась и не расстроилась, что несколько уникальных, подаренных ей только что букетов оказались грубо растоптаны. Наоборот, запрыгала на месте, взвизгнула от счастья и воскликнула:

– Прошу всех к столу!

Только после этого Стас Талканин повернулся к своей даме и с восторженностью начал лепетать:

– Вот как оригинально и вроде как естественно… – потом замолк, стал в недоумении озираться по сторонам и даже руки расставил в стороны: – А где…

– Ох! Мне кажется, ей по нужде приспичило! – сопровождающая их секретарь ещё и подмигнула при таком простом объяснении. – И она умчалась туда, за сцену. Но вы не волнуйтесь и отправляйтесь к столу… Вон вам Ольга руками машет. А я сейчас Александре помогу и к вам её приведу. Не беспокойтесь! – видя, что знаменитость колеблется, она усилила напор: – Ну не будете же вы заниматься нашими женскими секретами?!

Пришлось режиссёру вздохнуть да и в самом деле поспешить в сторону активно машущей ему виновницы торжества. Он не мог подслушать совсем иной разговор, ведущийся на совершенно недоступном для простого человека канале связи:

– А потом ему скажешь, что его Сашенька на него сильно обиделась и отправилась в Москву на такси. Сейчас мы специально для такого случая сюда парочку вызовем…

Неприятностей удалось избежать. Немыслимое по размаху празднование дня рождения Ольги Фаншель прошло на высшем уровне.

Несостоявшуюся террористку удалось моментально забросить в одну из слепых зон, так предусмотрительно созданных Иваном совсем недавно, накрывающую сразу несколько лабораторий с подсобными помещениями и испытательными вакуумными камерами. Как раз в одну из самых герметичных и больших по объёму цистерн чужого фантома и перенесли. Причём всё это удалось сделать настолько молниеносно, что действующий издалека кукловод ничего не успел противопоставить. Вернее, клапан самоубийца все-таки попыталась открыть, а в последнюю секунду и ломать его начала, но у неё ничего не получилось. А потом, видимо, лишённый собственного сознания фантом из-за прервавшейся связи (что было, в общем-то, странным) превратился в бездумный овощ. Да так и осел на полу в цистерне, ни на что не реагируя.

Романов-2, естественно, что уже находящийся в лаборатории, после краткого осмотра трофея визуально через стекло и по приборам возопил:

– Здорово! Она не успела прорвать несомые ёмкости с газом!

– Чему же ты так радуешься? – вопрошал Хоч старого приятеля.

– Хотя бы тому, что никто из нас не загнулся в страшных судорогах. Ну а Иван уж что-нибудь придумает, чтобы отправить доставленный нам гостинец по обратному адресу.

– Что-то вы, дядь Миша, слишком кровожадны, – полковник Клещ тоже оказался в лаборатории. – Или забыли о всемирной декларации запрета на производство и применение химического оружия?

– Это ты не забывайся! – с притворным пафосом воскликнул учёный. – Здесь я командую! – и уже совсем иным, озабоченным тоном поделился опасением: – Неужели эта гадина просто притворяется?

Теперь они оба через окошко разглядывали бездумное тело женщины, сразу потерявшее всю свою прежнюю привлекательность. А потом и диспут устроили, вовлекая в него и обладателя, пытаясь понять, почему Бонза утратил контроль, а если не утратил, то что такое коварное задумал. Иван их ещё больше удивил: