Юрий Иванович - Преодоление

«Ого! Кажется, я и в самом деле твёрдо пошёл на поправку! Если уж в таком состоянии крайнего доходяги меня потянуло на некие близкие контакты с женским полом, можно не переживать о последствиях переедания. Мой Щит точно выжил! Ха-ха! – Но мысленно отсмеявшись, задумался по дальнейшей логической цепочке: – Он-то выжил, а вот что случилось с груаном?»

Тут вариантов было несколько, и самый оптимальный для меня являлся и самым естественным по своей природности. То есть мой желудок, при активной помощи нашего общего симбионта, – переварил чужака. Война окончена, потому что воевать больше не с кем. Осталось только отпраздновать хорошим… завтраком.

Я уменьшил толщину своих вакуумных беруш и прислушался, что там творится на кухне. Там бушевала в явном недовольстве Ксана, попрекая слабо отнекивающуюся Франю в неумении хоть что-то держать про запас. Потом к их голосам присоединились ещё и голоса двойняшек, да усиленный шум посуды, и я понял, что придётся подождать ещё какое-то время, а потому продолжил размышление о груане. Причём размышления уже не совсем приятные.

Потому что стал обдумывать второй вариант: что случится, если чужой симбионт не уничтожен? Казалось бы, как такое возможно? Иного и не дано, как либо раствориться в желудочном соке, либо взорваться за момент до собственной смерти. Да только фантазии и множество знаний из Интернета живо подкинули мне альтернативу. Коль мой Щит настолько силён и всемогущ, то он мог и не переваривать врага, а попросту его изолировать от внешних смертоносных обстоятельств. А именно: создать вокруг груана некую не растворимую желудочным соком оболочку. Просто? Неимоверно сложно! Но не значит, что невозможно! Тем более свойств своего Щита, его возможностей и инстинктов сохранения я так толком и не знаю. Что бы там мне ни рассказывали старый патриарх или встречавшиеся мне на пути Двухщитные, никто толком мне все плюсы и минусы обладателя разложить по полочкам не смог. А значит, и такой вариант исключать было нельзя.

Теперь следовало сообразить, что это мне давало при таком варианте. По большому счёту любой груан – это некое оздоровительное влияние на организм. Причём даже в состоянии неактивной ракушки пассивное лечение наверняка для человека продолжалось. И если у меня в желудке будет этакий вечный «позитивный фонарик», то это мне пойдёт только на пользу. А раз так, то мой личный симбионт мог и вполне сознательно пленить чужака, чтобы черпать из него дополнительные для себя силы и энергию.

Лепота! Иначе и не скажешь! Если бы…

…Если бы не тот факт, что пресловутые ракушки слишком уж взрывоопасны. Правда, они никогда не взрываются в поясах (что тоже требовало тщательного и скрупулёзного исследования и перепроверки!) при падении человека или при его слишком жёстких прыжках. Но ведь всё когда-нибудь случается впервые. И этим самым новатором быть ох как не хотелось! Да и вообще, носить у себя во внутренностях живую гранату (пусть и с примотанной намертво чекой или даже без взрывателя) – то ещё удовольствие! Вдруг щёлочка в оболочке появится и туда сок желудочный незаметно проникнет? Или кто мне в бою ногой в живот засадит? В ином бы случае я выжил, а тут – эпическая гайка! И радости мало посмертной, что ударивший ногой неприятель тоже со мной рядом окочурится.

Вот и думай тут: польза от второго варианта или преждевременная седина в бороду? Да и до бороды ещё вначале дожить надо, ибо моя любимая и незабвенная бабушка Марфа частенько твердила: «Все болезни – от нервов!» И следствия сразу проистекают от причин, вызывающих нервные стрессы. То есть: буду волноваться о груане – умру очень скоро от сонма навалившихся на меня болячек. И Первый Шит не спасёт.

Я тяжело вздохнул и прислушался к неведомо куда исчезнувшему аппетиту.

«Вот я уже и начал волноваться! – запаниковал я, чувствуя близкую смерть в самом расцвете своей молодости. – Сливайте воду, господа, трактор дальше не поедет!»

Благо, что в этот момент в спальню вошла Ксана с внушительным подносом. Мои ноздри уловили запахи съестного и свежезаваренных лепёшек, и я тут же запамятовал о постыдных для любого нормального мужчины мыслях. Во мне опять проснулся сильный, агрессивный зверь, которому теперь хоть десяток груанов зашей под кожу – ничего страшно не будет. Лишь бы его не отвлекали от тройной… хм! А моя подруга явно постаралась и ругалась на Франю не зря: от четверной порции! Благо, что на подносе чего только не было из того, что можно собрать на кухне в тот утренний период, когда первая вода на плите только вскипела.

Подкрепляться я начал, снисходительно поглядывая на Ксану, которая, поглаживая моего когуяра, вела с возмущением монолог:

– Ты представляешь, наша главная кухарка настолько разленилась, что нагло врёт мне в глаза! Заявляет, что ещё вечером отварила мяса и на завтрак, и на обед, а теперь лагун пуст. Причём на полу отыскалось несколько кусочков, этаких небольших остатков, по которым Франя решила, что мясо слопал Хруст! И как у неё язык поворачивается такое выдумывать? Он ведь у нас такой маленький и совсем много не ест… правда, морда ты наша?

Когуяр стоически переносил трёпку и поглаживания, кося на меня укоряющими глазами и как бы спрашивая и сам же отвечая: «Кто всю капусту пропил? Командир! А кого козлом отпущения назначат? Бедного котика…»

С самыми благими намерениями я попытался выгородить прирученного друга, да только рот был настолько занят, что вышло у меня в итоге лишь невнятное мычание. А жесты руками были восприняты совсем неправильно:

– Да ладно тебе, не стоит так сердиться и кого-то наказывать. Хорошо, что я Франю разбудила чуть раньше, и она вполне успевает приготовить на всех полноценный завтрак. Да и двойняшек подняла ей на помощь. Они вообще-то в последнее время жутко вредные стали и заносчивые, со мной через губу разговаривают, но как узнали, что ты на поправку пошёл и ранний завтрак потребовал, сразу забегали словно ошпаренные и на помощь Фране бросились. Хотели ещё и сами поднос тебе отнести, но я это безобразие в корне пресекла!

Да уж! Всё-таки моя подруга, на правах моей интимной пассии, так сказать, особы особо приближённой, всё-таки попыталась подмять под себя женскую часть нашего коллектива. И как бы чего не вышло из возможной конфронтации между ней и двойняшками. Они-то вроде обещали помалкивать о моём с ними, пусть и случайном, не по моей вине совершённом грехопадении, но если начнётся скандал, что угодно у женщины на язык сорваться может. Разъярятся, то какие угодно доводы в споре начнут приводить, а там и до трагедии недалеко.

Но что я мог предпринять для этого в данную минуту? Правильно, только прожевать, что во рту накопилось, да изречь: