Юрий Иванович - Ускоренный реверс

«Душка накрылась?! – метнулась паническая мысль в сознании. А рука уже доставала пистолет, готовясь добивать живучую тварь. – Как не вовремя!..»

Хорошо, что прибор сработал, зрение сфокусировалось, и в последний момент удалось рассмотреть «своего»! У неопознанного пока принца шлем был разбит частично, а сам он явно пытался выбраться из ловушки. А душка не стреляла смертельной энергией по причине опознания меток на скафандре «свой – чужой». Связь, понятное дело, у провалившегося вниз не работала, потому пришлось переключиться на внешние динамики:

– Кто там внизу?!

Послышался глухой голос Яцека Шердана:

– Я! Третий! Скафандр спас, но почти всё вышло из строя! Пробирался по простенкам в этом направлении, тварей двадцать завалил…

Рассказывал он это, уже подцепившись за опущенный к нему трос боевой разгрузки, а потом поднимаясь наверх. Сервомотор выдержал, вес взял, и уже через минуту оба десантника бросились к точке контроля. Наследник империи Эрлишан бежал сзади, до сих пор не веря в собственное спасение и бормоча, словно в оправдание:

– И хуже всего, что улавливаю ваши переговоры отлично, а сам понимаю, что мои крики никто не слышит. Уже только и думал, как бы подороже жизнь отдать, с трупа кальвадра, вон, три «грезаки» на ощупь снял…

До вожделенного кабинета оставалось три поворота, когда замолк на полуслове Восьмой:

– Прутся, как медведи за мёдом… Транспорт ждёт, торо…

Скорей всего, советовал поторопиться. А за два поворота до «домика» и Десятому с ходу пришлось вступить в бой. Вот тогда ему и досталось по полной. Новый, до того не получивший ни одной пробоины скафандр, не выдержал сразу в нескольких местах. На пол свалили не поломанные кости и не порванные внутренности, а волна невероятной боли, захлестнувшей с головой. Короткая потеря сознания, а потом полное онемение всех конечностей. Наверное, обезболивающее пошло по венам, а позвоночник оказался перебит. Появилось чёткое ощущение, что его несут. А впоследствии голос Третьего донёсся сквозь многослойную вату боли и безразличия:

– Сейчас, сейчас дружище!.. Пара метров осталась! Восьмой тут знатно поработал, попробуй эти горы трупов обойти!.. Ещё чуть-чуть!.. Жаль, что мейранину ничем уже не помочь, а то бы я и за ним вернулся! – Затем почти неощутимый бросок на сиденье, которое больное тело встретило с полным безразличием. – Эй, Фредди! Ты глазки-то не закатывай! Дыши! Дыши, я тебе говорю! Домой! Терпи, мы уже в пути!

И еле осязаемые попытки его пристегнуть.

Больше принц Астаахарский ничего не помнил.

Разве что надежда осталась на донышке сознания, что его вскоре достанут из медицинского модуля. А вначале он таки попадёт на Землю и воссоединится со своим донором. Наверное…

Не воссоединился. Проснулся на кровати в любимой позе на животе и с чётким осознанием, что он в казарме Полигона. А значит, транспорт не смог удержать при жизни израненное тело, а в холл арсенала со стеной медицинских модулей был доставлен уже труп.

Поднял голову. На своей табуретке в напряжённой позе восседает сержант. Ну да, он только сам несколько минут назад воссоздался в своей новой копии и теперь жадно проходится глазами по коечкам. Причём невероятное расстройство и досада сменяется удивлением:

– Гляди-ка! – понятно, что обращается к уже проснувшемуся земляку. – А Третьего-то нет! Как такое возможно?

Фредерик неспешно встал, прислушиваясь к новому, здоровому телу, стал медленно одеваться и так же неспешно поведал о последних минутах боя и о чудесном спасении Яцека Шердана.

Эйро Сенатор не стал скрывать своего разочарования. Кривился, словно с жуткого похмелья:

– Жаль меня там не осталось в живых… Я бы дал нужную команду, и вместо размазни Третьего ты бы сам успел добраться к транспорту. Может, ещё бы и Восьмого спас. А это было бы многократно более полезным и правильным, чем сохранение этой бестолочи…

– Зря ты так! – довольно грубо осадил его Фредерик. Ещё ни разу он на русского не повышал так голос. – Нормальный он парень, и не смей его больше пускать в расход, словно отработанный материал! Понял?

– А то что?! – встал на ноги сержант, приподнимая кулаки для атаки. – Драться со мной полезешь?!

– Нет. Просто уважать перестану! – И только окончательно одевшись, повернулся лицом к земляку и с укором добавил: – Ну и чего заводишься? Сам понимаешь, что не прав. – Потом не удержался от улыбки и тут же пояснил причины для радости: – Всё-таки мы статистику аналитиков посрамили, вернулись с поля боя большим количеством «процентов». И самое главное: я выиграл невероятное пари. Если эти лежебоки меня не обманут, то вскоре я стану обладателем боевой космической эскадры.

– Ну да, – заулыбался сержант, – слышал я про ваши глупые ставки… Но самое смешное в них, что наши умники тоже некий тотализатор затеяли. Только ставили не на количество, а на то, кто из вас правильно угадает. Если мне не изменяет память, на тебя поставило больше всего игроков. С чего бы это?

И оба земляка интенсивно заспорили на данную тему, ожидая сигнала подъёма.

Встречать Третьего, а может, и вынимать его раненого из «домика» отправились бодрой трусцой всем десятком. Переговаривались на ходу и с молчаливого потворства сержанта, каждый пытался поделиться самыми яркими перипетиями боя. Оказывается, действующие в иных направлениях пары тоже изрядно наколотили жрецов. Пусть те и были низшего ранга, чем цель номер один, но всё равно приятно. Как говорится, «повоевали мы не праздно, врагам досталось преизрядно!»

В холле арсенала припомнилась суть сделанных ставок:

– А ведь Десятый, похоже, отлично на нас разжился! – поднял тему Пятый.

– Пока ещё рано утверждать подобное, – возразил Первый. – Вот достанем счастливчика Яцека живым, тогда и начнём плакаться по нашим фрегатам…

Тут появился транспорт, чуть ли не сразу распахивая все чётыре створки. Поприветствовав тем самым десяток, словно птица взмахами крыльев. Может, и в самом деле живое существо?

Но задуматься над этим никто не успел. Третий наклонился с сиденья номер шесть, вяло приподнимая руку в приветствии и восклицая:

– Привет, ребята! Поможете выйти? А то меня малость подпортили… – смотрелся он жутко окровавленным, но собственных ран оказалось не так много. Пока его вынимали, увидели ранение в голень, да ещё и сам пострадавший добавил: – Когда в ловушку провалился, пару рёбер точно сломал… – при этом он старался не коситься в сторону сержанта, а смотрел только на Фредерика: – Тебе отдельное спасибо, за помощь! Если бы не ты…

– Не за что! – перебил его Астаахарский. – Люди свои, сочтёмся!

Его уже несли и укладывали в модуль, когда Яцек стал оправдываться: