Юлия Рыженкова - Халт

Их взгляды пересеклись, и, хотя они находились друг от друга в семи шагах, Аннет обожгло. Казалось, глаза мужчины – настоящие угли, притом горячие! Он насмешливо улыбнулся краем губ и отвесил небольшой поклон, после чего поманил пальцем надсмотрщика. Тот сорвался с места и бросился к нему. Смуглый что-то сказал, и надсмотрщик тут же развил бурную деятельность. Пригнал псиглавцев: десяток с ведрами воды и еще столько же со странными вениками в руках. Те, что с ведрами, поставили их на землю; смуглый обошел все, капая по одной капле из флакона, который выудил из недр плаща. Часть псиглавцев тут же вскарабкались на помост, куда им передали ведра. Рабы принялись макать в них веники и брызгать на разложенный песок.

Шеренга из двадцати псиглавцев шла от одного края противня к другому, тщательно орошая песок. Аннет не видела в этом никакого смысла, но поняла: вот оно! Годы мародерского дела не прошли даром: она чуяла, где можно найти жемчужину, а где лучше не терять время. Теперь нужно незаметно взять горсть обрызганного песка, но как? Псиглавцы, конечно, приближаются к ней, но рядом с ними с двух сторон идут надсмотрщики, да еще этот смуглый… К тому же вдалеке уже появилась фигура конюшего, бодрым шагом направляющегося к ней. Оценив ситуацию, Аннет пошла ему навстречу.

Поравнявшись со смуглым, она почувствовала, будто ее просвечивают насквозь, и уже давно не испытывавшая страха мародер вспомнила это чувство, но, собрав все силы, выдавила из себя улыбку. Она шла вдоль бортика противня, навстречу надсмотрщикам и Епифрасу. Вот она минула шеренгу рабов, оставив их позади. Аннет уже могла рассмотреть нашивку городского конюшего на камзоле своего ухажера. Выбора не было. Прижавшись бедром к краю противня, она запустила руку в песок и зачерпнула горсть. Тут же сделала вид, будто поправляет декольте, и ссыпала добычу в корсет.

Судя по вожделеющей улыбке конюшего, тот ничего не заметил. Аннет обернулась. Надсмотрщикам и рабам не было до нее никакого дела, а вот смуглый глядел не моргая. Девушка мысленно ругнулась: наверняка он все видел. Тут же стала продумывать варианты: сражаться бесполезно, их слишком много; один выход – бежать. Лучше в город. Вот только она не успеет… Но странный мужчина в черном плаще не шевелился и не предпринимал никаких действий. Епифрас же обнял ее и зашептал на ухо всякие нежные глупости.

Закончив на этом рассказ, Аннет достала мешочек и аккуратно высыпала из него песок на чистую тарелку. Драга, Ванда и Халт склонились над ним, чуть не стукнувшись головами. Внешне это действительно был обычный песок, но Ванда и Драга учуяли слабую магию. Старуха забрала его и вместе с подругой ушла в свою мини-лабораторию. Несмотря на то что она переехала в роскошный дом в центральном районе, все привезенные с Аррета магические вещи остались у Драги: дом был лишь ширмой.

Халт и Аннет остались одни, и им оставалось только ждать. Тут-то у Халта и появился вопрос: а что было между его девушкой и тем конюшим после? Она закончила рассказ на карьере, но куда он повез ее дальше? И что между ними было? Сейчас Аннет сидела в привычной одежде, привезенной еще с Терры: брюки и футболка. Но еще сегодня утром Халт видел ее в том самом соблазнительном платье с глубоким кружевным декольте и понимал, что конюший просто так ее бы не отпустил. Возможно, несколько часов назад этот гад лежал с его девочкой, и виноват в этом он, Халт. Она умница, добыла то, что их всех спасет, а вот он подонок. Сначала предал своего брата, потом – магов Ордена, теперь любимую женщину… Он презирал себя.

От очередной порции самобичевания его отвлекли маги. Ванда сияла, будто подросток, сходивший первый раз на свидание; она тут же потребовала самого лучшего алкоголя, ибо «это надо отметить».

– Ну, что там? – не выдержал Халт.

– Поздравляю, Огай у нас в кармане. А заодно и этот самый конюший. Если этот песочек попадет в лабораторию черносолнцевцев, их гнездо так всколыхнет – Огай пожалеет, что родился на свет!

Халту казалось, что он сейчас лопнет от любопытства, но Ванда не спешила. Аннет уже притащила из погреба арденское, одно из лучших сухих вин, и разливала по бокалам. Старуха сжалилась и все же рассказала подробности:

– Песок действительно совершенно обычный, но раствор, которым его обрызгивают, – магический. Слабенькая магия, которую практически невозможно ощутить из-за сильного магического фона в городе. Заклинание рассеивания. Обычно им пользуются направленно и концентрированно, для обороны при сражении с магом. Если в меня бросают заклинание, которое сложно отбить, я могу сильно ослабить его, рассеяв часть мощи в пространстве. Из минусов – мне все равно достанется, что-то да долетит. Из плюсов – оно действует на заклинание любой сложности и любого типа. Удобно, если ты не слишком искушен в магических знаниях. В песке же оно очень слабенькое, максимум, на что способно, – снизить мощь любой магии процентов на пять, а то и меньше. И я бы долго гадала, зачем это нужно, если бы мы с Аннет кое-чего не выяснили. Ее слова о том, что этот песок готовится специально для Арены, а также мои скромные изыскания о жизни Огая поставили все на свои места. Наш глава города очень не хочет освобождения Лероннэ и старается всячески оттянуть этот процесс. Думаю, если бы не волшебный песочек, черный шар заполнился бы энергией на несколько десятков лет раньше!

У Халта и Аннет одновременно вырвался возглас удивления. Ничего себе! Ставленник альвов, захвативших Антракас для освобождениях мага Брандея, делает все, чтобы помешать этому! Да с него за такое просто кожу сдерут живьем!

– Почему? Он что, сторонник Хедина и Ракота? – никак не мог понять Халт.

– Ни разу. Насколько я понимаю, Огая устраивает положение главы города. Я навела справки и узнала, кем он был раньше и из какого он рода. Так вот: сейчас Огай сильно поднялся. Что ему эта Лероннэ, освобождение которой он лично не готовит и, возможно, даже не будет к нему допущен? Возрази мне, юный тан, если я не права, но альвы ни с кем не считаются, особенно с другими расами. Думаю, что они просто использовали людей для завоевания Антракаса, а теперь захотят выслужиться перед своей заточенной хозяйкой. Зачем же им делить ее внимание и свои достижения с какими-то людьми?

Халт кивнул. О предательствах и эгоизме альвов ходили легенды. Ванда продолжила:

– Думаю, Огай тоже это прекрасно понимает. Ему плевать на Хаос. Его, как и большинство правителей, интересует лишь собственное положение и благосостояние. Уж я-то насмотрелась схарматов на Аррете! Большинству из них удобнее служить магу в коконе, руководя от его имени, чем освобождать его, превращаясь в слугу. Да Огай сейчас трясется от ужаса перед грядущим освобождением Лероннэ! Полетит в тартарары вся налаженная система, а может, и сам город, ну и мир, конечно. Но это город Огая! Он тут глава, он с него кормится, и не исключено, что по-своему любит. Он, конечно, уйдет через портал вместе с золотом, но куда? И кем он там будет? В общем, ему выгодно поддержать нас. Тайно, конечно, чтобы черносолнцевцы ничего не узнали. А чтобы подтолкнуть его, мы покажем ему песочек.