Юрий Иванович - Десятый принц

Напуганные предстоящими лишениями, солдаты отъедались впрок, им было не до разговоров. Так что пришлось привлечь внимание близсидящих Девятого и Восьмого привычным шипением. Когда те, косясь на сержанта, глянули на Десятого, тот демонстративно и показательно спрятал пакетики в одном из боковых карманов повседневной формы. Те, хоть и сомневались, долго не думали. Остальным тоже передали по цепочке. И вроде как никто не отказался от неожиданной подачки. Раз уж кто-то взял инициативу на себя по этому вопросу, значит, пусть он и отвечает.

Что это дело рук именно Фредерика, поняли все. Потому что, когда после обеда бежали по коридору к арсеналу, сбоку пристроился самый возрастной, Второй, и стал забрасывать вопросами:

– Ты в курсе, откуда взялись эти пакетики?

– Да. Потом расскажу.

– Но они нам точно нужны?

– Не сомневайся!

– А если накажут? Тем более Третий себя слишком странно вёл… как бы нас не подставил всех.

– Ерунда! Готов за каждого из вас вытерпеть «двоечку».

– А если «троечками» накажут?

– Если боишься – выбрось!

– А что с украшениями делать? Почти у всех в карманах.

– Вот это выкладывать поздно… – запоздало вспомнил Фредди о трофейных серёжках.

Дальше общаться было некогда. Стали готовиться к загрузке, проверяя и перепроверяя доставшуюся каждому часть антенного устройства, остальные пакеты и герметичность самого массивного мешка. Всё это в определённом порядке укладывали на тележку с колёсами и двумя шеренгами выстраивались по сторонам от точки прибытия ожидаемого транспорта. За пять минут до означенного времени стали неспешно и тщательно надевать скафандры, подгонять их и прилаживать поверху разгрузку. Затем закрепили всё остальное оружие на себе, а винтовку оставили на тележке.

Напряжение возросло, когда пришлось отодвигаться метров на пять дальше в стороны. Всё-таки прибывающий транспорт всегда первую минуту отдавал жаром перемещения, да и некая, пусть и малая волна выхлопа от него могла, по утверждениям сержанта, уронить на пол.

Наконец и это ожидание истекло. Трамвайчик доставки прибыл, пахнул жаром тропического солнца и гостеприимно раскрыл створки с обеих сторон. К всеобщему удивлению, сержант не орал, разве что чётко озвучивал истекающие минуты, а все с усердием, но без ненужной суеты грузили оборудование и грузились сами.

Запасную батарею – в углубление под подошвами. Прижать лючком, зафиксировать. Затем большую часть вспомогательного груза, оставляя место для ног. Тоже закрепить. Следом – душка, на привычное место в крепления. Затем втиснуться самому, подтягивая за собой тележку. Усесться, пристегнуться. Закинуть вокруг себя оставшийся груз. Втиснуть, ставший отчего-то более раздутым мешок. (Или это живот так после обеда распух?!) Оттолкнуть тележку подальше. Доложить о готовности:

– Десятый готов! – удалось уложиться чуть ли не лучше всех.

Раньше – только Первый умудрился. И то, кажется, ему командир помогал. А сам Эйро уже начинает нервничать, невероятным образом выворачивая шею и глядя в проход. Самому наклониться из-за мешающего груза довольно сложно, но Фредди делает это, замечает взгляд русского, и про себя отмечает:

«Оглянулся! Хорошая примета! Наверное…»

С сидящим по левой стороне земляком, после его доклада, просто коснулся перчатками скафандра. А дальше уже… (привычное, что ли?) двухминутное падение в невесомости. Когда начались удары по корпусу, никто не думал о себе, только о грузе. Если он сорвётся и начнёт летать по внутренностям, на далёкой планете некому будет десантироваться. Только тогда до конца поняли чрезмерное рвение и дотошность сержанта, который во время тренировки требовал идеального размещения и скрупулёзного крепления опасного багажа. И если бы его было всего по одной единице!

Повезло. А, скорей всего, сработали сами на отлично. Ничего не сорвалось. Спёртое от тесноты дыхание – не в счёт.

– Приготовились! – как всегда перед последним ударом, заговорил Эйро Сенато́р. – Выход свободен с обеих сторон! Врагов нет!

Тормознуло жёстко! Дыхание спёрло ещё больше. Но уже и створки раскрыты! Выталкивается мешок, следом всё остальное, что мешает, затем душка бросается к мешку. И только потом затёкшие конечности выволакивают наружу непослушное тело. Смотреть по сторонам некогда, врагов нет, но не успеваешь согнуться обратно к транспорту, как громкость очередной команды переворачивает душу:

– Прошла минута! – надо же! Как быстро!

Зато вынимать из креплений намного легче, чем жёстко в них фиксировать. Вспомогательный груз летит за спину, потом будем разбираться. Напоследок достать батарею и, наплевав на крышку лючка, упавшую под ноги, сделать три шага назад и доложить:

– Десятый – чисто! – удалось отличиться первым. И скорей всего, чтобы не переживал о товарищах и не мешался им под ногами, отличившийся воин получает специальный приказ:

– Десятый, хватай душку и вон к тем камням! Там спуск в долину! Охраняй!

Естественно, всё-таки кругом дикая, вражеская планета. И ничего приятного не будет, если вдруг на десантников ринется толпа аборигенов с дубинами и камнями. Тем более что местные аборигены и так злейшие враги человека по умолчанию и без оного.

Зато промчавшись к камням и вспугнув там пару резвоногих горных козочек, а потом и спустившись чуть ниже по ложбинке, Фредерик первым из всего отряда получил возможность осмотреться с данной стороны и сообразить, куда это они попали.

Если абстрагироваться от довлеющих забот в предстоящие несколько суток и забыть, что перед ними стоит ответственная боевая задача, то место можно было бы назвать райским. Опять-таки если забыть про обитающих где-то там кальвадров. Широкий, пологий спуск, покрытый высокой травой, протянулся километра на полтора вниз, к целому каскаду внушительных долин. И примерно посредине него паслось небольшое стадо в десять косуль. По сторонам спуска взрастал кустарник, покрытый обильными алыми ягодами, чуть выше на склонах теснились деревья с широкими листьями, напоминающими фикус, ну а данное место наблюдения обжимало два скальных отрога, создавая идеальную площадку для скрытого дозора. Да и вообще за спиной наблюдателя можно было весь временный лагерь построить. И роскошествовать прямо здесь: температура чуть ли не под тридцать по Цельсию и влажность, как в субтропиках. Солнце стояло почти в зените, так что время по местным суткам полуденное.

Хорошо просматриваемые долины, покрытые зелёным лесом сразу нескольких ярких оттенков, манили к себе и подсказывали: там жить и приятно, и радостно. Виднелось два больших озера и парочка маленьких, в одном месте просматривался изгиб реки да вкраплениями темнели выступающие над лесом и на берегах озёр скалы. На тех же берегах выделялись отдельно стоящие, можно сказать, что исполинские пальмы. И в сознании возникало мальчишеское желание помчаться туда и узнать, что же на таких гигантах произрастает.