Владислав Русанов - Братья крови

А вампиры тем временем варились в собственном соку. Застарелую вражду между гнездами и князьями удалось заморозить. Совет вампиров России изо всех сил изображал покой и благолепие. Преступления среди кровных братьев перешли в категорию сенсаций. Княжеская стража скучала от безделья. Диких вампиров практически не осталось. До меня доходили слухи о нескольких гнездах, укрывающихся в лесах Прикарпатья еще со Второй мировой войны. Изредка там пропадали группы туристов, но ни прямых, ни косвенных подтверждений причастности к человеческим смертям вампиров не всплывало. Каминьский склонялся к мнению, что в тех краях действовали шайки недобитых бойцов украинской повстанческой армии, забывая, как посмеивался Амвросий, что люди столько не живут, и представить себе вооруженное бандформирование из девяностолетних старичков довольно сложно. В лесах Белоруссии и Смоленщины всех неподчинившихся ему вампиров каленым железом выжег Трофимов [22]в конце сороковых. И установил в Смоленске жесточайшую диктатуру. Диктатуру закона. Даже я, один из старейших вампиров России, явившись в подконтрольный ему город, не позволил бы себе такой вольности, как с Прозоровским, а примчался бы на аудиенцию сразу из аэропорта. Иногда в скучную жизнь кровных братьев вносили разнообразие появляющиеся стаи анималистических вампиров, или, как мы их попросту называем, зверей.

Природа обидела их, лишив разума, но сохранив примитивные желания – голод, похоть, светобоязнь. Звери появлялись, если кто-то из нас пытался обратить человека против его воли или не соблюдал всех установленных правил и ритуалов. В наши годы на подобный шаг может пойти лишь преисполненный гордыни Птенец, который решил, что Мастер слишком уж ограничивает его волю, и попытался испытать собственные силы. Или Птенец, тайно замысливший переворот и остро нуждающийся в помощниках. Уличенному в создании анималистических вампиров полагалось столь суровое наказание, что в последние годы желающие появлялись все реже и реже, но, с другой стороны, поток молодых глупцов не иссякнет никогда. Как правило, звери – злые, упрямые и тупые – вырывались из-под контроля обратившего их и начинали жить своей жизнью, если подобный термин допустим по отношению к ходячим мертвецам. Нападая на людей, они не знали меры. Убивали направо и налево, а случайно выжившая жертва становилась таким же зверем и вливалась в стаю. Как только сведения о них распространялись достаточно широко, чтобы достигнуть слуха князя ближайшего города, объявлялась охота. Я почти всегда вызывался добровольцем, даже если приходилось лететь через полмира. Ну не мог я простить всему их племени той ночи после Грюнвальдской битвы…

– Пан Анджей, – Збышек осторожно коснулся моего рукава. – Пора к трапу.

Я тряхнул головой, вырываясь из власти воспоминаний. Что-то слишком много в последнее время я размышляю, возвращаюсь в прошлое, старюсь делать какие-то выводы из пройденного пути. Неужели старею?

Мы, вампиры, не изменяемся телом. И если меня обратили в возрасте двадцати семи лет, таким я останусь навечно. Никаких морщин, никакой седины, ни малейшего признака болезней, одолевающих людей на подходе к четвертому десятку их недолгого века. Но мы стареем душой. Поначалу, ощутив почти безграничные возможности, каждый из новообращенных стремится к удовлетворению всех желаний, которые не были доступны ему в человеческом теле. Богатство, власть, женщины… Причем в произвольной последовательности и неограниченных количествах. Кто-то отстраивает для себя роскошные замки, кто-то собирает редчайшие картины или предметы старины. Некоторые с головой погружаются в жизнь художников и поэтов – благо у людей она тоже ночная.

А потом наступает пресыщение. У кого раньше, у кого позже, но накатывает такая скука, что впору выбежать под полуденное солнце. И вот тогда и проверяется крепость характера и сила воли.

Многие кровные братья ломаются – либо кончают жизнь самоубийством, либо начинают мстить всему миру. А вот те, кто выдерживает испытание скукой, обретают мудрость высших существ. Не зря высшим вампиром по праву считается тот, кто достиг хладнокровия разума наряду с огромным опытом, а не тот, кто благодаря убийствам получил большую силу. Во всяком случае, князьями и членами советов становятся именно первые. Хотя в старину случалось по-всякому. Тогда грубая сила ценилась выше мудрости и справедливости.

А бывают и такие, кто «зависает» на полпути. Обычно это случается с теми, кому хватает силы и ума, чтобы возвыситься, но недостает амбиций. Честолюбие – такая черта характера, что оно или есть, или его нет. Стать честолюбивым невозможно, если тебе с ранней юности плевать на власть и почести. Наверное, я как раз из таких. Обладая возрастом и жизненным опытом, какому завидуют многие князья, я не стремлюсь к власти. И никогда не хотел обладать слишком уж большой силой. Амвросий как-то заметил, что во мне сохранилось слишком много человеческого. Хорошо это или плохо? Князь матери городов русских считал, что хорошо. Потому и пригласил меня обитать в своем городе, не связывая вассальными клятвами, кроме обещания проявлять почтение, как к старшему и по возрасту, и по положению.

Обо всем этом я думал, поднимаясь по трапу «Боинга-747» и занимая удобное кресло бизнес-класса. За что я люблю киевское направление, так это за спокойных, уравновешенных пассажиров – кто-то просматривает биржевые сводки в газетах, кто-то уткнулся носом в ноутбук. Это вам не рейс Москва – Донецк, которым возвращаются из Тюмени отработавшие положенный срок буровики – пьяные, довольные и до невозможности шумные.

Збышек прекрасно знал, как я стараюсь проводить время в самолете, а потому тут же протянул мне плотную повязку для глаз и беруши. Мгновение – и я погрузился бы во тьму и тишину. Казалось, самое время предаться размышлениям и воспоминаниям, но близость нескольких десятков сытых, ухоженных людей разбудила во мне чувство голода.

Кончиками пальцев я прикоснулся к рукаву слуги. Збышек понял без слов. Ответил коротким пожатием моего запястья. Это означало – он что-нибудь придумает.

Негромко загудели двигатели. Набирая скорость, «Боинг» помчался по взлетной полосе, коротким рывком оторвался от земли. Интересно, нравится ли людям летать? Наверное, нравится, раз они выдумали столько хитрых приспособлений, чтобы подниматься в небо. Воздушные шары и цеппелины, самолеты и вертолеты. Збышек утверждал, что они нашли способ покидать земную твердь и устремляться к иным планетам, о которых учил прусский немчик Никола Коперник. Мне не довелось познакомиться с ученым близко, но Ладвиг фон Раабе давал почитать его «Малый комментарий о гипотезах, относящихся к небесным движениям», который произвел на меня впечатление плода необузданной фантазии. Почему-то ни одному вампиру, обладающему способностью летать по собственной воле, когда ему заблагорассудится, в голову не приходит устремиться к Луне, а люди, по словам Збышека, там уже побывали и даже привезли обратно кусочки камней, из которых она сделана.