Виктор Кузнецов - Пленники Долины

Роган отчетливо помнил тот, последний, день. Как привел остатки гарнизона в лагерь, потребовал аудиенции лорда Босуорта. Рассказ звучал вполне убедительно, и вельможа приказал готовиться к нападению. Но кочевники так и не появились. Разгромив отряд Джона, они послали вдогонку разведчиков, строго наказав лишь проследить за людьми. Дикие, косматые скакуны быстро нагнали усталых коней, несущих в седле по два-три человека. Обнаружив войско лорда Босуорта и совершенно не испытывая желания вступать с ним в бой, кочевники спустились вниз по течению и благополучно обошли лагерь стороной. Все это время Его Высочество терпеливо ждал нападения. Наступившая ночь только усугубила нерешительность военачальника, и лишь на заре, вняв уговорам своих командиров, лорд отправил на переправу гонцов.

Вернувшись, разведчики доложили, что враг переправу давно покинул. Тел Джона, Криса, Берта, Ринго они среди погибших так и не отыскали. Лорду Босуорту ничего не оставалось, как признать, что кочевники обвели его вокруг пальца. Но ушлый военачальник не был бы собой, если бы не умел в любой ситуации отыскивать крайних.

Уже к вечеру Рогану выдвинули обвинение в невыполнении приказа и взяли под стражу, а лорд Босуорт на правах доверенного лица короля возглавил скоротечный суд. Роган отказался от защиты, понимая всю ее бесполезность. Заседание проходило в просторном восьмиугольном шатре, разбитом по центру поляны. Как только воины Рогана дали показания, а обвинитель произнес речь, лорд поджал губы и с видимой неохотой задал обвиняемому предусмотренный регламентом вопрос:

– У вас есть что сказать в свою защиту?

Взгляды присутствовавших скрестились на одинокой фигуре бывшего командира.

– Нет, – Роган сглотнул образовавшийся в горле комок. – Я сам принял решение сдать переправу и готов понести наказание.

Не ожидая столь легкой победы, лорд удовлетворенно хмыкнул, потер пальцами глаза и зачитал приговор, согласно которому Роган приговаривался к шести годам каторги в Таниевой Долине. Но тут в тишине помещения раздался возмущенный юношеский возглас:

– Но это несправедливо!

Лорд удивленно поднял глаза. Роган стоял к залу спиной, однако, в отличие от вельможи, хорошо знал голос Мартина.

– Что неправильно? – не повышая тона, спросил лорд Босуорт, пребывая в полной уверенности, что легко поставит выскочку на место.

– Да все неправильно, – с места прокричал Мартин. – Если бы не Роган, мы бы все там полегли.

– Считаешь, что отдать жизнь за своего короля – недостойный поступок?

– Я совсем не это хотел сказать, – замялся юноша, пытаясь подобрать правильные слова. – Мы же предупредили о вторжении. Почему нашего командира обвиняют в невыполнении приказа? Какой смысл…

– Здесь вопросы задают только члены суда, – резко оборвал Мартина лорд. Исподлобья разглядывая юношу, он пригладил волосы за ушами.

Мартин растерянно озирался по сторонам, ища поддержки, но товарищи молчали.

– Простите, ваша светлость. – Юноша облизал пересохшие губы и опустил глаза.

Лорд Босуорт выжидал. Именно в эти мгновения он думал, что лучше: отправить дерзкого воина на каторгу вместе с его командиром или простить, проявив показное великодушие. Чаша весов, качнувшись несколько раз, медленно склонилась в сторону милосердия.

– Ты забыл о главном, – продолжил наступление лорд, – не выполнен приказ короля! Противник все-таки проник на нашу территорию. И случилось это по вине твоего командира. Он так торопился назад, – лорд не сдержал презрительной улыбки, – что даже не заметил, как указал врагу дорогу в лагерь. Разве это не преступление? Разве не должен человек, совершивший такое, понести заслуженное наказание? – Лорд метнул гневный взгляд в сторону бывшего командира.

– Да, милорд, – закивал Мартин.

Оказавшись один на один с законом, принявшим на этот раз облик лорда Босуорта, пыл юноши быстро иссяк.

– Что «да»? – требовательно переспросил вельможа.

– Должен, милорд, – полным скорби голосом согласился Мартин…

Роган вновь прилег на скамью и скрестил на груди руки. Вскоре дыхание его выровнялось, лицо просветлело. Страхи и сомнения, радость и грусть: все то, что так мешает обрести спокойствие, ощутить себя частичкой окружающего мира, – затерялись в самых потаенных уголках сознания, уступив место иной реальности – миру сновидений, который на этот раз Роган совершенно не желал покидать.

Семь лет Доминик Хэнли возглавлял Орден магов Артуана. Пример для подражания молодым – спокойный и выдержанный – сейчас Магистр испытывал непривычное для себя возбуждение. В зале, где должна была состояться встреча, находился большой круглый стол, вмещавший до пятнадцати человек. Помещение освещали два десятка факелов и шесть подсвечников на три свечи.

Прохаживаясь из стороны в сторону, Доминик обдумывал поступивший от короля приказ. Магистр знал, что Конрад недолюбливает последователей учения Бейонда, если не сказать больше: он их боится. А страх – весьма благодатная почва для ненависти.

Первым на встречу пришел Крон. Худощавый стройный человек, он всегда отличался пунктуальностью. Вытянутое лицо, высокие надбровные дуги, холодный взгляд. При первом знакомстве могло показаться, что маг высокомерен, но на самом деле Крон был всего лишь до неприличия педантичен.

Дружелюбным жестом Доминик пригласил гостя к столу. Вскоре появились Христофор и Аурелий. Служители Бейонда пришли вместе, что-то шумно обсуждая. Но стоило им занять свои места, как разговоры стихли, лица магов посерьезнели.

Чуть позже подтянулись Тиафраст, Септениус, Лоренций и Март – самый молодой участник встречи. Красивые красные мантии – парадное одеяние магов – волнами ниспадали с их плеч. Все четверо несколько лет назад покинули Храм Могущества и стали приверженцами Храма Древней Веры. Тиафраст считался одним из самых уважаемых духовных лиц Артуана, и при его появлении все приветственно встали. В этот же момент в зале гулким эхом зазвучали шаги последнего приглашенного – великого Красса. Доминик не судил старика за опоздание. Ему самому давно минуло шестьдесят, и Магистр знал, что чувствует собрат по Ордену, его ровесник; какой груз знаний и ответственности он несет. На встречу Красс надел длинный синий плащ, игнорируя традиционные парадные одеяния.