Олег Бубела - Проклятые земли

Пока остальная команда занималась самолечением, я успел пересыпать сухофрукты в другой мешочек и заткнуть разрез в рюкзаке котелком. Полумера, но хотя бы выпадать ничего не будет. А потом Дорак скомандовал продолжать движение, и мы потопали по широкой тропинке, тянувшейся от самых ворот, оставив мертвых попрыгунчиков стае ворон. Эти большие черные птицы, прилетевшие из окрестностей Ирхона, давно ждали возможности полакомиться свежатинкой, вальяжно расхаживая в сторонке и поторапливая нас недовольным карканьем.

С полчаса я, взяв пример с искателей, внимательно оглядывал каждый встречавшийся на нашем пути куст или дерево, не забывая посматривать под ноги, но, когда мы сошли с тропинки, решил нарушить молчание и принялся расспрашивать Лашта (из всей компании он показался мне наиболее общительным) о перерожденцах и изменившихся. Как выяснилось, это две категории обитателей Проклятых земель, в которые относили всех животных, насекомых, растения и даже представителей разумных рас, подвергшихся различным мутациям. Изменившихся называли так потому, что в их новом облике еще можно было угадать изначальный, а перерожденцы – это те создания, которых очень сложно, а порой и невозможно соотнести с их первоначальным видом.

Всего таких категорий было четыре. В третью входили те виды флоры и фауны, которые оказались устойчивыми к воздействию аномального магического фона Проклятых земель. Своего названия она не имела, возможно, потому, что видов, сохранивших изначальные формы и свойства, насчитывалось очень мало. Четвертая же была отдана ожившим мертвякам. То есть саблезубые кабаны, гигантские стрекозы и медовые одуванчики относились к изменившимся, живая трава, лягушки-десантники (которых искатели ласково называли плюшками) и летучие мыши (да-да, не удивляйтесь, в этом мире крылатых мышей-вампиров изначально не существовало) – к перерожденцам, а крысы, мухи и тараканы занимали лидирующие позиции в третьей категории. Понятное дело – этим живучим тварям даже приспосабливаться не нужно было.

Однако меня удивило, почему же к перерожденцам не причисляли зомби. Ведь они тоже перерождаются, хоть и после смерти, разве нет?

– Нет, – уверенно ответил Лашт. – И это правильно. Перерожденцев-то уже давно изучили, и каждый хороший искатель знает, как они выглядят и что с ними делать. А вот с мертвяками все по-другому, потому что никогда не угадаешь, что за тварь может получиться из свежего трупа и как она будет себя вести.

Выходит, обычные бродячие мертвецы, мутанты и стрики, которых я видел – далеко не все формы здешних зомби? Учтем на будущее, а пока стоит расспросить искателя о странных слухах по поводу Пограничья.

Я не ошибся – Лашт оказался любителем поболтать, поэтому охотно принялся делиться со мной разного рода сплетнями. Как теми, что начали распространяться в городе лишь в последнее время, так и старыми, о которых все в Ирхоне давно знали. Я быстро понял, что конкретики в них мизерное количество, но все равно слушал байки здоровяка и за какой-то час умудрился узнать о многом.

О новых чрезвычайно опасных видах существ, порожденных Зоной, о которых никто в Пограничье даже не догадывается, поскольку те, кто их встречает на своем пути, уже никому ничего рассказать не смогут. О поводырях – людях, угодивших в магическую аномалию и полностью потерявших человеческий облик, однако сохранивших остатки разума и получивших возможность управления тварями Проклятых земель. О людоедах – выходцах из Империи, которые давно живут в третьем поясе и возвращаться в цивилизацию не собираются, поскольку окончательно перешли на полудикое существование и теперь охотятся не только на животных, но и на своих бывших собратьев. О Короле Проклятых земель, который живет в Асгаде (том самом городе, расположенном в сердце Зоны, который я, рассматривая карту, ошибочно принял за столицу) и регулярно посылает тварей в Пограничье, пытаясь расширить свои владения…

К сожалению, когда искатель начал рассказывать о диковинных созданиях, которые могут обитать в мертвых городах, шедший во главе отряда Дорак решил прервать нашу тихую беседу:

– Лашт, кончай языком трепать и поработай лучше ногами! Прогуляйся вон на тот холмик и осмотрись хорошенько.

– Зачем? Ведь все спокойно.

– Я бы сказал, слишком спокойно, – возразил командир. – Ты заметил, что за все это время мы никаких тварей не встретили? Даже грызуны и то будто разом передохли. Ох, не нравится мне это… Ты еще здесь?

Лашт огорченно вздохнул, молча снял свою сумку, которую на Земле, если я не ошибаюсь, величали солдатским сидором, сунул мне в руки и скорым шагом направился на возвышенность, которую мы должны были оставить в стороне. Остальные не стали дожидаться возвращения разведчика и продолжили путь на восток. Вскинув довольно тяжелую сумку искателя на плечо, я потопал следом, гадая, чего же Лашт в нее напихал? Запас еды на две недели? Да мой рюкзак раза в три легче будет!

Когда спустя десяток минут я оглянулся посмотреть, дошел ли разведчик до холма, то обнаружил его уже на вершине, старательно разглядывающего горизонт в нечто, очень напоминающее подзорную трубу. Хмыкнув, я отметил, что местный технический прогресс все-таки находится далеко не в зачаточном состоянии. А спустя секунду здоровяк опустил блеснувшую на солнце медную трубку и принялся отчаянно махать нам руками. Я окликнул Дорака и указал ему на Лашта. Тот жестами просемафорил командиру какое-то послание.

– Назад! – коротко рявкнул искатель и первым побежал обратно к городу.

Я вместе с Сишком припустил следом. Спустя несколько минут мы встретились с поджидавшим нас у подножия холмика разведчиком, и он объяснил причину поднятой тревоги:

– Шавки. Примерно полсотни, движутся навстречу.

– Быстро? – уточнил Дорак.

– Будут здесь через четверть часа, не больше.

– Что делать будем? – спросил Сишк.

– Постараемся оторваться. Лашт, ты наши запасы прихватил?

– А то как же!

– Действуй! – приказал командир и обратился ко всем: – План такой – возвращаемся по своим следам, потом двигаемся на север и молим богов, чтобы порошок сумел перебить наш запах.

– А почему не на юг, чтобы сразу укрыться от тварей за холмом? – поинтересовался я, недоумевая, отчего нам нужно переться на открытое пространство.

Лашт подскочил ко мне, экспроприировал свою сумку и принялся рыться в ней. Только теперь я понял, почему она была такой тяжелой – там лежало довольно много разного размера жестяных фляг, глиняных горшочков и кожаных мешочков, один из которых искатель вытащил с радостным возгласом. Дорак тем временем снисходительно пояснил:

– Дурья башка, мы же все в крови изгваздались, а у шавок нюх куда лучше зрения!