Юстина Южная - Перворожденная

Игла заклятия ушла в облака.

– Остановись. – Просьба раздалась совсем рядом, тихая и горькая. – Пожалуйста, Анарвэ, остановись.

Перворожденный медленно повернулся на звук.

Горсть шариков из сумки Финеаса отогнала крылатых тварей и подсказала двум особо рьяным оркам, что к чародею соваться не стоит. Землетрясение маг и эльфийка пережили без потерь. Исилвен только прижала руки к траве, и вокруг них образовалось кольцо, где ничего не дрожало, не подпрыгивало и не валилось с громким стуком. Однако стоило земле успокоиться, как ратники из армии Хессанора напали снова.

Хессанора или… Финеас оглянулся на девушку. Она по-прежнему всматривалась вдаль, туда, где брандеец и его военачальник о чем-то совещались, отгороженные колдовской стеной. И зачем он услышал это имя? Лучше б не знал.

Но не время для размышлений и злости, не время и для ревности, мастер Юрато. Битва – все остальное после. Финеас опять задействовал чародейское зрение.

– Он уходит!

Массивный силуэт чернобородого колдуна опрометью удалялся от реки. Ну нет, так просто ты не скроешься, не на тех напал. Темный маг развернулся к Перворожденной.

– Исилвен, найди мэтра Лидио, спрячьтесь где-нибудь оба. Я должен догнать Зафира.

Ладонь эльфийки ласково коснулась плеча Финеаса.

– Иди, я здесь… недалеко.

Что-то не то было в ее голосе, но у мага не имелось ни минуты для расспросов. Убедившись, что врагов рядом нет, он бросился бежать.

Небо светлело. Зеленовато-лазоревая лента тянулась через весь его огромный свод, а на горизонте уже прорезалась первая багряная полоса. Незаметно гасли звезды.

Землетрясение окончательно смешало все построения, и сражение превратилось в одну большую драку. То тут, то там Финеас натыкался на схватившихся между собой ратников или бьющиеся строй на строй крошечные отряды.

Вон эльфы, половина осаждает чародейскую «ограду», за которой стоит Хессанор, половина рубится с исконными врагами – орками. Их давно уже не сотня. Прав был Валакар, не желая отправлять своих воинов на континент, но он знал, что такое необходимая жертва. Чуть подальше несколько магов. Все еще ведут свой неутихающий бой, и заклятия несутся со скоростью полыхающих комет. А вон огнегривый сид. Его меч взмывает и падает, разя без устали, словно долгие часы этой схватки лукавый фейри превратил в пару коротких мгновений. Бьются люди и гномы, мчатся напуганные недавней стихией кони, перепрыгивая через павших и раненых. Но Зафир впереди, и смотреть за битвой Финеасу некогда.

Черный колдун бежит, отводя глаза всем попадающимся на пути. Что это? Смятение побежденного или очередной неведомый план? Конечно, план! Не так прост этот хаосит, чтобы поверить в его внезапную панику. Но и у мастера Юрато есть один данный себе зарок…

Он настиг брандейца почти у самого края долины. «Сеть» полетела к Зафиру в качестве разведочного удара, тот обернулся, почуяв атаку, отразил заклятие и уставился на мага выпученными глазами.

– Ты… жив?

Финеас усмехнулся:

– Если помнишь, я обещал тебя убить. А у меня, знаешь ли, мерзкая привычка выполнять свои обещания.

– Да когда же ты сдохнешь?!

Светящийся диск с черной каймой зародился в руке Зафира и со свистом ушел к темному магу. Взмах посоха – чары развалились, не добравшись до цели каких-то пары футов. И тут же аметистовая молния пропорола защиту брандейца, заставляя его отклонять заклятие талисманом из восьми стрел.

Финеас поразился – черный колдун слаб! Не сильнее обычного мага теперь. Вот он, его шанс!

Аметист закружился в танце с серым маревом. Оба чародея погрузились в закрытый, мир, где и пространство и время не подчинялись законам этой земли. Тут пролетало мгновение, у них проходила маленькая вечность.

Удар – парирование – контратака – снова удар… Посвященный Хаоса и посвященный Ночи бились насмерть.

На миг Финеас выскользнул из сплетенного кружева чар, обернулся на холм у реки. Там творилось что-то дикое… буря, ураган, тайфун? Гигантская воронка пронзала небо, а из нее сполохами вырывались чернильно-алые нити, окрашивающие рассвет густой кровью. Всевышний, да что же это такое?!

Гибкое щупальце потянулось к магу, и ему пришлось на время забыть о невиданном Хессаноровом заклинании. Нырнув под рассеянное ответной волшбой смрадное облако, Финеас хлестнул огненной струей и оказался совсем близко от Зафира. Брандеец этого не ожидал, заслонился легкой «оградой». И увидев его взгляд, яростный и испуганный одновременно, темный маг понял – он сможет победить. Вот сейчас – сможет.

Наживка, «волчья пасть», понеслась к черному колдуну, разрывая его защиту в клочки, вторая попыталась «укусить» чародея в затылок. Тот прорычал заклятие, отбил оба нападения, но… Кристалл магического посоха мигнул ослепительным светом, и новая аметистовая стрела вырвалась из навершия, рассекая воздух.

Зафир увидел. Зафир взмахнул рукой.

И с удивлением осознал, что его волшба развеялась в пустоте, потратившись на обманку. А настоящая колдовская стрела входит ему в живот, и на этот раз истощенное зерно Хаоса не в состоянии справиться с мощью Ночи, вложенной в самое нутро чар.

Хрипя, Зафир повалился наземь. Финеас подскочил, прижал его грудь коленом, выхватил из-за голенища нож и всадил в сердце черного колдуна. Вот так. И еще раз – чтобы наверняка. И еще… и еще… и еще…

– Финеас, все. Перестань. Он уже мертв.

Крепкая, суховатая ладонь мэтра ди Альберто легла на плечо. Темный маг застыл, медленно опустил нож. Утерев рукавом забрызганное кровью лицо, повернулся к седобородому чародею.

– Мэтр, где Исилвен? Она должна была найти вас.

Сознание само ринулось к эльфийке, и эмпатический поток накрыл мага – такой же неожиданный и могучий, как тогда у храма. Финеас ощутил нестерпимую боль. Ее боль.

Он впился глазами в смерч, раскручивавшийся вдалеке. Хессанор и Исилвен. Они там. Оба. И ей очень плохо.

– Не делай этого, прошу тебя.

Хессанор опустил руки, мазнул взглядом по тонкой фигурке, стиснувшей пальцы так, что они белели в пробуждающемся свете зари. Бледное лицо, волосы – снег и сажа, васильковые глаза…

– Ты прошла сквозь завесу. Значит, твоя магия с тобой.

– Я прошла, чтобы сегодня больше никто не погиб.

Воронка над головой бывшего Перворожденного раскручивалась все стремительней. Дымным столбом она рвалась в небеса, пробивая себе путь из этой Реальности в Реальность иную и еще дальше…

– А он тебя почувствовал. Едва вступил в долину, – промолвил Хессанор. – И когда услышал твою Музыку, понял, что не ошибся. Странно, я думал, он давно мертв.

– Кто «он»?

– Тот, кем я был раньше. Кого ты зовешь Анарвэ.