Руслан Мельников - Война без победителя

Увы, вмешались «нетопыри». Видимо, разбойничьему Ордену, имевшему своих соглядатаев в каждой таверне, на каждом постоялом дворе и возле каждых городских ворот, удалось что-то разнюхать. Карету маркиза подкараулили на лесной дороге.

Загрохотали выстрелы мушкетонов, бухнули пистоли. Крики Мертвых Братьев смешались с ржанием раненой лошади. Карета остановилась. Зазвенели клинки.

Бум! Кто-то ударил снаружи по магическому замку. Дверь кареты распахнулась. Исадор увидел оскаленную рожу голодранца с дымящимся пистолем в одной руке и заговоренным палашом, покрытым «тленом», – в другой.

Исадор направил свой пистоль на противника и нажал на спусковой крючок. Кремневый замок не подвел: пыхнул порох на полке, грохнул выстрел. Свинцовая пуля в «тленовой» обмазке ударила разбойника в грудь и сбила его с подножки. Рана взбурлила белой пеной.

Отбросив бесполезный уже пистоль, Исадор выскочил из кареты с обнаженной шпагой. Подстреленный разбойник попытался подняться, но мелькнувший в воздухе клинок четвертовал его не хуже палаческого топора.

Исадор огляделся. С полдюжины сраженных противников уже растекались пенящейся жижей. Однако потери несли не только нападавшие. На земле билась раненая лошадь из упряжки, мешая двигаться остальным. Тело кучера, развороченное картечными зарядами с «тленом», едва шевелилось под козлами. Еще двое «факелов» были изрублены «тленовым» оружием на куски.

Четверо оставшихся охранников, тоже покрытых белыми пятнами, защищали карету с двух сторон. Пока их спасали только стальные кирасы и виртуозное владение шпагами. Но даже лучшие фехтовальщики Ордена не способны долго сдерживать натиск толпы. А нападавших было раз в пять-шесть больше, и это оказалась не такая уж и безобидная шваль. Исадор узнал вожака шайки. Лесными разбойниками руководил Сэлф – пожалуй, самый сильный Магистр Братства Нетопыря.

Отбиться от «нетопыриного» быдла не было никакой возможности.

– Прикрывайте! – крикнул Исадор охране. Сам бросился к упряжке, перерубил шпагой ремни, связывавшие раненую лошадь с остальными, вскочил на козлы…

Какой-то разбойник прорвался к карете и перехватил вожжи, но Исадор одним ударом отсек ему обе руки, ногой спихнул покалеченного противника на землю и сменил покрытую белой пеной шпагу на кучерский бич.

– Остановить карету! – донесся сзади разъяренный вопль Сэлфа.

К счастью, сделать этого «нетопыри» не успели: «факелы»-охранники встали на пути лесных разбойников и подарили спасительную фору в несколько секунд.

– Пшли!!! – заорал Исадор.

В воздухе щелкнул бич.

Перепуганные лошади рванули с места в карьер. Трясясь на ухабах и мотыляя распахнутой дверью, карета понеслась прочь. Каково было там Фениксу на Оси? Об этом Исадор думал меньше всего.

Когда Вольные ушли, Феникс слабо шевельнулся. Совсем чуть-чуть, самую малость.

– Меня сожгут? – донеслось из-под шапки волос.

Страха в словах не было, а вот тихий, безумно уставший голос… Он показался Дмитрию смутно знакомым. Неужели…

Пораженный до глубины души Дмитрий подошел к пленнику ближе.

– Огонь – это страшно, но не очень, – негромко и спокойно, удивительно спокойно говорил Феникс. – Наверное, это лучше, чем так… Как я сейчас…

Дмитрий не сразу нашел в себе силы заглянуть в его лицо.

– Я потерплю. – продолжал тот. – Я долго терпел боль. Я уже почти привык к ней. Жгите. Сначала будет плохо. Потом – хорошо. Когда-нибудь потом.

Дмитрий наконец решился. Протянул руку. Убрал с лица Феникса длинные волосы.

– Мердок!

Да, это был он! Феникс Ордена Погасшего Факела, которого когда-то знал Горс. У «факелов» было несколько Фениксов, но судьба снова свела его именно с этим.

Мердок не изменился. Если не считать длинных волос и стального штыря в голове и спине.

«Интересно, а если бы Мердок и Птеохотем уговорили Горса примкнуть к Братству, что было бы тогда? – подумал вдруг Дмитрий. – А стоять бы тогда Фениксу Горсу здесь, рядом с Мердоком. Или в каком-нибудь другом таком же «уютном» местечке».

Мердок приоткрыл мутные глаза, полные боли, отчаяния и нечеловеческой усталости. Сфокусировать зрение сразу ему не удалось, и узнать Феникса в облике Дмитрия он сейчас вряд ли смог бы, но, похоже, Мердок все-таки что-то почувствовал.

– Ты… кто? – вновь услышал Дмитрий его слабый голос. – Ты знаешь мое изначальное имя.

– Я тот, кого ты когда-то приглашал в Мертвое Братство, насадившее тебя на вертел, – не удержался от злого ответа Дмитрий. Или Горс, который говорил сейчас за него.

– Я приглашал разных Посвященных, – с трудом произнес Феникс «факелов». – Одни добровольно вступили в Орден, других заставили. Отказался и сумел уйти только один. Первый. Ты Горс?

Вопрос прозвучал как утверждение.

Дмитрий решил не отвечать. Раз уж Мердок и так обо всем догадался.

– Что с тобой сделали, Мердок?

– А ты не видишь?

– Но твоя магия…

– Она давно уже не моя, – губы пленного Феникса чуть шевельнулись, изобразив печальную улыбку. – Она принадлежит Братству Погасшего Факела. Как и я сам. Весь. Целиком.

– Тебя предупреждали, – вздохнул Дмитрий. Сейчас его устами снова говорил Горс. Или Дмитрий озвучивал его слова – разницы нет.

– Предупреждали, – согласился Мердок. – Ты был прав, мудрый Горс, но я не внял твоему предупреждению. Страшно было остаться одному, когда Ордена делили мир. Не хотелось остаться ни с чем.

«А что ты обрел в итоге?» Кому-то из них – Дмитрию или Горсу – пришлось сделать над собой усилие, чтобы не спросить об этом. Зачем добивать несчастного?

– Теперь я потерял все, кроме жизни, – Мердок словно услышал вопрос, который так и не был произнесен вслух. – Но я уже устал проклинать такую жизнь. Я нахожусь во власти орденской Оси, и, что самое скверное, сохраняю при этом сознание и частицу своей воли. Больше всего на свете мне хочется утратить и то, и другое.

Тяжелый вздох на секунду прервал его откровения.

– Мертвые Братья очень тонко поработали со мной. Их приказы поступают через Ось, и я должен незамедлительно выполнять любой.

– Она настолько сильна, эта Ось? – спросил Дмитрий.

– Не слабее, чем орденский Знак на плече Мертвого Брата. Ее ставили лучшие маги «факелов». Ось проходит через мозг, она чувствует все мои мысли и намерения. Если я пытаюсь противиться воле Братьев или навредить Ордену недозволенным заклинанием, Ось жжет меня изнутри, но не сжигает полностью. Это больно. Очень. Ни человек, ни Феникс не способен терпеть такую боль. И я… Я всего лишь выполняю, что мне прикажут.

– И долго ты так…

Слово «живешь» Дмитрий произнести не смог. Сейчас это прозвучало бы как издевательство. Такая «жизнь» на шампуре, наверное, хуже смерти.