Крис Эвас - Свет пылающих теней

Порка – плохой способ поддержания дисциплины. «Будь тверд. Будь честен. Не требуй от них ничего, что не готов сделать сам, и они пойдут за тобой куда угодно». Конова от души хотел доказать это солдатам, но с тех пор проявились истинные последствия кровной клятвы, и принц больше не приказывал никого сечь.

– Люди это оценят, сэр, – сказал сержант Агуом.

– Вы, сержант, главное, позаботьтесь о том, чтобы они были готовы выступить, – сказал Конова. Он отдал честь, отпуская солдата, и повернулся к принцу. В это время толпа за воротами взревела. Судя по голосам, там собрались тысячи. Выбраться из дворца будет не так-то просто...

– Майор, я хочу, чтобы полк выступил в поход, и чем раньше, тем лучше! – заявил принц, застегивая новый мундир.

Конова обратил внимание, что принцу не пришлось перецеплять все свои медали и орденские ленточки с одного мундира на другой: новый был заранее увешан всеми положенными цацками.

– Сэр, относительно прошлой ночи...

– Я слышал достаточно, чтобы понять, что нам необходимо немедленно выступить отсюда и направиться в пустыню. Я требую, чтобы полк был готов к походу. Немедленно! Этот сброд не сможет нам помешать.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Конова, довольный шансом увильнуть от расспросов. – Сейчас же распоряжусь. Но только как же нам выйти из дворца? Толпа вот-вот взорвется.

Принц перестал возиться с мундиром и подошел вплотную к Конове. Эльф машинально задержал дыхание, надеясь избавиться от вони принцева одеколона, но, к его удивлению, от принца не пахло. Кроме того, эльф лишь сейчас заметил, что его высочество больше не носит свой особый кивер, на несколько дюймов выше стандартного.

– Быть может, я невольно вдохновил их сильнее, чем рассчитывал, – сказал принц.

– Вдохновили? Кого, сэр?

Принц Тиккин взглянул на Конову так, словно это было совершенно очевидно.

– Как кого, майор? Наших дам, разумеется. Все эти мои разговоры о новом порядке и меняющемся мире, должно быть, разгорячили им кровь. Как же вы не видите? Они предугадали возвращение новой Звезды и помчались ей навстречу. Они, несомненно, намереваются опередить нас обоих.

Конове и в лучшие времена бывало непросто уследить за логикой принца, а нынешние времена к лучшим не относились.

– То есть вы думаете, что они... они решили забрать Звезду себе?

Принц улыбнулся той самой улыбочкой, которая ежедневно заставляла Конову жалеть о клятве служить империи и, в частности, защищать ее королевскую фамилию.

– Да нет, не себе, конечно! Не поймите меня неправильно, я очень хорошо отношусь к нашим дамам и очень высоко ставлю всех троих. Уверен, намерения у них самые благородные. Они отыщут Звезду и заставят ее выполнять функции хранителя здешних земель и народов. В конечном счете они не хотят, чтобы я заполучил ее и отправил в Калагрию. И уж тем более не хотят оставлять ее вам, дабы вы использовали ее могущество для разрушения клятвы.

– Простите, сэр?

Принц обернулся и уставился Конове в глаза.

– Давайте начистоту, майор. Многое изменилось. Я осознал, что заполучить Звезду в единоличное пользование не в моих интересах. Лучше предоставить ей выполнять свое предназначение. Главное – н е сама Звезда, а ее появление. Вот что выпускает на волю магические силы. Подумайте сами, майор. Что такое Звезда, если не путь к сокровищу, тысячекратно более ценному, чем она сама? Мне нужна библиотека Каман-Рала. И новая Звезда приведет меня прямо к ней. Вот где подлинная добыча!

Конова поймал себя на том, что смотрит на принца почти с восхищением. Это не только удивило, но и слегка напугало его.

– Это очень умно, сэр, но как насчет эльфов, которые находятся там, в пустыне? Вы предлагаете так и бросить их там?

– Напротив, майор, напротив! Я более чем когда-либо хочу, чтобы вы наконец разыскали своих эльфов! Видите ли, мне пришло в голову, что я не единственный, кто переосмыслил ситуацию, – сказал принц. Он разгладил несуществующую складочку на мундире. – Что произошло бы, если бы вы тогда в Эльфии использовали Алую Звезду и разорвали клятву? Да, вы и ваш полк освободились бы, но какой ценой? Вы утратили бы ту силу, которой владеете теперь. А без этой силы как бы вы могли бросить вызов Темной Владычице и покончить с Нею раз и навсегда?

– Уж как-нибудь нашли бы способ, с клятвой или без! – убежденно ответил Конова. – Но на данный момент благодаря клятве наш полк действительно самый мощный в калагрийской имперской армии. И прямо сейчас, думаю, было бы глупо отказываться от такого преимущества.

– По-моему, солдаты смотрят на дело иначе, – заметил принц, глядя на солдат, которые суетились, готовясь выступать.

– Они – да, – ответил Конова. – Но они не располагают полнотой информации.

Стоило Конове услышать себя со стороны, его передернуло от собственных слов.

– И с могуществом Каман-Рала то же самое. Если мы обнаружим его источник, нам следует попытаться использовать его либо вступить с ним в союз, дабы повергнуть Темную Владычицу. Клятва рухнет, когда Темная Владычица умрет, и самый быстрый способ добиться цели – это использовать все и всяческие средства, какие только у нас имеются.

Принц Тиккин несколько секунд смотрел на Конову в упор, словно впервые его видел.

– Эту мысль стоит обдумать, майор.

– Сэр, нам по-прежнему необходимо выбраться из дворца. Город бурлит. Возможно, придется прорываться с боем, – сказал Конова, от души надеясь, что не придется.

– Приготовьте полк к выступлению, остальное – мои проблемы!

Принц отдал честь и ушел прочь, один раз оглянувшись на Конову.

Тому некогда было размышлять над его словами. Пятьдесят солдат из Третьего копейного полка, темнокожих воинов, набранных на островах Тимолия, выстроились вдоль края двора. Увидев, что Конова освободился, они вытянулись по стойке «смирно». Великолепное зрелище! Все они были выше шести футов ростом. В отличие от железных эльфов они носили обычную форму калагрийской пехоты, мундиры и стандартные серые брюки, но ходили без сапог. Нижняя часть каждой штанины у них крепилась к ноге длинными, узкими полосами черной ткани под названием «обмотки». Конова недоумевал, как это они ходят в бой босиком, тем более по горячим булыжникам Назаллы.

У каждого солдата за плечом висел мушкет, но, в соответствии с их национальными традициями, штыки, примкнутые к их мушкетам, были вдвое длиннее уставных. Пятеро вообще вместо мушкетов носили пистолеты, а в руках держали восьмифутовые копья, в честь которых Третий копейный и получил свое название. Конове случалось видеть эти копья в бою: наконечники, зазубренные, как лезвие пилы, наносили жуткие раны.

Конова заметил поблизости сержанта Агуома, который разговаривал с остальными солдатами, и жестом подозвал его к себе. Сержант тут же подошел.