Кирилл Кащеев - Тень дракона

– Великая фея Мелюзина, – сдавленным шепотом сказала Танька. – Неужели она еще жива?

– До прошлого года была, – с горечью ответила итальянка. – Ее нашли в ее избушке, она лежала на топчане с ножевой раной в груди – смертельной.

– Ясно, – вздохнула Танька. – К нам он явился, накачавшись силой самой феи Мелюзины. Неудивительно, что он то тенью становится, то золой рассыпается, даже электричество его не берет.

– Это он делал и в Лиссабоне, после Мануэлы, – неожиданно сказала Серафина. – Появлялся, исчезал, превращался, и ни оружие, ни чары его не брали.

Ирка и Танька переглянулись – это противоречило тому, что рассказывала Стелла.

– Я примчалась, как только он объявился в Португалии, – точно почувствовав их сомнения, пояснила Серафина. – Хотела отомстить. Хорошо, что сама уцелела, – она отвернула рукав своего тонкого черного свитера… От локтя до самого запястья по руке тянулся длинный уродливый шрам от удара ножом. Несмотря на прошедшие два года шрам казался свежим. – Когда потекла кровь… Мне казалось, жизнь вытекает… – на глазах у Серафины заблестели слезы. – Я стала такой слабой… Не могла двигаться… Не могла сплести ни одного заклятья… Я не знаю, – она беспомощно поглядела на девчонок по другую сторону объектива веб-камеры, – не знаю, почему проклятый Спиридонне меня не добил, почему кинулся на другую ведьму – ведь я совсем не могла сопротивляться!

Ирка с Танькой переглянулись.

– Сила потом восстановилась? – не столько сочувственно, сколько задумчиво поинтересовалась Танька.

Серафина кивнула, поправляя рукав.

– А кого убили в Лиссабоне? – быстро спросил Ментовский Вовкулака.

– Я ее совсем не знала. Говорят, тоже ничего особенного, разве что магические ловушки хорошо получались…

– Попроси ее, пусть напишет все, что знает, – подергал Ирку подполковник. – Как охотились на Спиридона в Риме, как в Лиссабоне, со всеми деталями. Подружек подключит. Может, сама эта… сеньора Бефана соблаговолит поделиться впечатлениями. Вряд ли ей понравилось, что ее французскую подружку как овцу зарезали.

– Я попробую поговорить с сеньорой, – сказала итальянка, но в ее голосе звучало сомнение.

– Скажи, что ее просит о помощи ведьма Симурановой крови, – негромко вмешалась «ВедьмаТанька».

– О! – снова вскричала итальянка и взглядом безошибочно нашла Ирку. Вскочила и… присела в глубоком реверансе. – Вы немедленно получите мой отчет, сеньорита Ирина! Я переговорю с сеньорой Бефаной – уверена, она не откажет! – итальянка снова почтительно поклонилась и исчезла с монитора.

– Ну зачем ты… – неловко пробормотала Ирка.

– А пусть знают, что у нас тоже крутые ведьмы есть! – в один голос сказали обе Таньки – реальная и виртуальная. – А то фея Бефана, фея Мелюзина…

– Слышали – рукой, которую поранил нож Спиридона, трудно накладывать чары? – добавила реальная Танька. – Значит, он тянет из убитых ведьм дар вместе с жизнью!

– Только его сила почему-то от этого не прибавляется, – пожала плечами «ВедьмаТанька». – Спрашивается, куда девается?

– Ведьмовская сила должна куда-то деваться… – Танька задумчиво забарабанила пальцами по столу. – Узнать бы куда.

– Лишь бы не на собственном опыте, – буркнула Ирка.

«ВедьмаТанька» вдруг повернулась, точно заглядывая за край экрана:

– Оксана Тарасовна возвращается – я ее такси через милицейский радар вижу. Вы ей особенно не доверяйте, – предупредила она. – Сейчас она с вами, а потом…

– Думаешь, если у тебя вместо мозгов – чипы, так ты уже самая умная? – скривилась Танька. – До «потом» еще дожить надо! Лучше сама вали с монитора – незачем ей про тебя знать!

– И свалю! – воинственно согласилась ее виртуальная близняшка. – Пока, Богдан! – персонально помахав Богдану кончиками пальцев, «ВедьмаТанька» распалась на пиксели и исчезла.

Дрожащими руками Танька закрыла ноутбук. Красный как вареный рак Богдан топтался у нее за спиной.

– Танька… – наконец пробормотал он. – А вот ты была бы рада…

– Чему? – преувеличенно громко спросила Танька. – Твоей виртуальной копии? Мне тебя и в реале – во, выше крыши! – она рубанула ладонью над макушкой.

Неизвестно, что бы Богдан ответил, – в комнате послышались шаги, и появилась Оксана Тарасовна.

– Пока я там вкалываю, вы тут бифштексы лопаете! – тыча пальцем в сковородку, возмутилась она. – Интересно, не из тех ли собачек, что вокруг дома сидят!

Ирка с ужасом обернулась к Вовкулаке.

– А что, собачек поуменьшилось? – не моргнув глазом, поинтересовался оборотень.

– Наоборот, даже больше стало, – признала Оксана Тарасовна. – Хорошо хоть мне оставили! Я поем, а вы нате развесьте, пока совсем не стемнело! – и в руки Таньке полетел целый ворох расшитых рушников.

– Вот это класс! – не смогла сдержать восхищения Танька.

На вышитое ею самой безнадежное убожество эти рушники уж никак не походили. Снежно-белое полотно украшал узор, казавшийся сплошным, – только поднеся рушник к глазам, можно было рассмотреть, что складывается он из мельчайших крестиков. Казалось, их не человеческие пальцы создали, а крохотные эльфы потрудились. Цветов тоже хватало: пламенеющая алая мальва – символ солнца, кисть калины – красота и любовь, мак – защита от злого духа, дубовый лист – сила и мужество.

– Офигеть! – зачарованно повторила Танька.

– Еще Вика вышивала, – с неожиданной печалью сказала Оксана Тарасовна, теребя яркий желто-зеленый рушник. – Она была доброй девочкой…

Остальные воззрились на нее в изумлении. Вику, бывшую ро́бленную Оксаны Тарасовны, знали все, вот только определение «добрая» с нею никак не сочеталось. Ро́бленные ведьмы просто не могли быть добрыми. А также честными, благородными. Не могли пожертвовать собой. Не могли выбирать. Природные, наделенные даром от рождения ведьмы оставались как все люди, творя добро или зло, складывая свою жизнь из поступков. Из ежедневного выбора – сказать правду или солгать, помочь или бросить, добиться выгоды для себя или сделать добро другому. Живущие заемной силой, чужим даром ничего не решали – сила решала за них. Помогала, поддерживала, оберегала – только их, никого другого. За ней ро́бленные оказывались как… вот уж точно как за стеной! Каменной.

– Конечно, до того как стала моей ро́бленной, – заметив обращенные к ней взгляды, буркнула Оксана Тарасовна.

– Теперь она снова может стать доброй девочкой, – отрезала Танька, сыгравшая немалую роль в том, что Оксана Тарасовна лишилась своих предыдущих ро́бленных[Этот печальный факт описан в книге «Ведьмин дар» (издательство «Эксмо»).].

– Только теперь вышитые ею рушники не имеют никакой силы! – парировала старшая ведьма.