Алексей Стопичев - Тьма, родившая свет

Подмастерье бросился к своему учителю, но тот лишь слабо поморщился, и прохрипел:

– Меня не спасти, Кан. Уходи через портал. И… живи!

Сай остановился на мгновение, но тут от восточной стены один за другим прилетели три плазменных шара, ударили в площадку, и на ней воцарился ад. Майхе каким-то невообразимым чудом сумел приподняться, взмахнул рукой, и в огненном аду выметнулась дорожка к двери со смотровой площадки.

– Беги, глупец! Уходи отсюда! – заорал Верховный маг.

Кан лишь мгновение смотрел на учителя, и сразу рванул прочь. Сказалась многолетняя привычка беспрекословно подчиняться Майхе всегда и во всём. Юноша выскочил в дверь, и побежал вниз, по ступеням, к порталу случайного перехода, слыша, как наверху дико разносится последний вопль умирающего мага. Кровь стучала в висках гулким барабанным боем. То ли пот, то ли слёзы разъедали глаза, делая всё вокруг размытым и нечётким. Кан мчал изо всех сил, задыхался от страха и отчаяния. Пару раз чуть не пробежал нужные повороты в каменных лабиринтах такой знакомой и родной Крепости. Но вовремя реагировал, поворачивал куда нужно, и опять бежал. Падал, вскакивал и снова бежал, чувствуя, как сжимается всё внутри от невыразимого ужаса.

Портал случайного перехода был всего в двух этажах от смотровой площадки, но Кану казалось, что он добирается туда целую вечность. За спиной юноша слышал шум и грохот, и ему казалось, что это погоня. Что и он сейчас изломанный, истерзанный, будет умирать на каменных плитах крепости. Но подмастерье успел. Добежал. Ворвался в каменную комнату, больше похожую на склеп, привычно зачерпнул энергию, и активировал портал. Тот мигнул и замерцал небесно-синим, с кроваво-яркими сполохами, экраном. Кан, выдохнув, шагнул внутрь и потерял сознание…

Сай приходил в себя тяжело, рывками, будто выныривал из глубокого омута. Он лежал навзничь в чистом поле, залитом солнечным светом, и колосья пшеницы щекотали лицо, тычась в него, как слепые котята. Юноша закашлялся, вместе с кашлем выталкивая из себя слабость и дурноту, и постарался сесть. Руки и ноги слушались плохо, а в голове всё ещё звучал предсмертный вопль учителя. Оттого ещё более нелепым и зловещим показался подмастерью пасторальный пейзаж, будто нарисованный кистью художника-идеалиста. Ровное поле, до горизонта засаженное пшеницей, да деревушка из уютных домиков, крытых соломой.

Кан поднялся и побрёл к деревне. Приминая колосья, выбрел на грунтовую дорогу и зашаркал босыми ногами по пыли. А когда подошёл к околице, растеряно остановился, так как навстречу ему шла толпа человек в двадцать. И люди эти спешили навстречу с вилами и лопатами. Огромный бородатый мужик во главе толпы пробасил, остановившись метрах в пяти:

– Ты, отребье, вали вон от нашего села, мы бродяжкам не рады!

Кан задохнулся от ярости, привычно свёл перед грудью руки, зачёрпывая энергию, и тоскливо замер. Вместо прорвы волшебной маны, которой была напитана Крепость, в окружающем воздухе силы практически не было. Лишь захудалые крохи, позволившие вместо плазменного шара сформировать между ладоней бледную сферу, тут же жалобно истаявшую. Впрочем, на агрессивных селян даже такая демонстрация произвела впечатление, и вилы с лопатами испуганно опустились, а здоровяк боязливо произнёс:

– Прощения просим, ваше магичество! – видя, что Кан стоит перед ним молча, мужик растерянно оглянулся на селян, и добавил: – Мы не знали, что вы маг. Милости просим в наши Медунки.

Подмастерье, решив не нагнетать обстановку, разлепил спёкшиеся губы, и спросил, хрипло выталкивая слова из пересохшего рта:

– Кто ты?

– Староста я, – обрадовался вопросу мужик, отдавая вилы соседу, и проговорил нарочито любезно и дружелюбно: – Староста Медунков Кер Лайв! Милости просим к нам, ваше магичество!

И приглашающе рукой махнул, шикнув на толпу. Явно струхнувших селян уговаривать не надо было, они развернулись и, ускоряясь, рванули прочь. Сай кивнул старосте и побрёл в село. Тот на немощь подмастерья внимание обратил, но виду не подал. Даже сам стал пошаркивать. В деревянной избе усадил Кана за стол, предложил покушать, чего боги послали, и лично стал прислуживать, подавая еду и питьё, и болтая без умолку:

– Побродяжек после последней войны много объявилось, ваше магичество, вот мы и осторожничаем. Вы уж простите нас! На прошлой неделе двое оборванцев сразу пять кур у вдовы Рут упёрли! А мы их перед тем приветили чин по чину. Накормили, напоили, как того обычаи требуют. Вот и серчает народ.

Сай рвал зубами краюху хлеба, запивал её парным молоком и блаженно щурился.

– А в соседних Углах и вовсе три дня назад девку снасильничал бродяга какой-то. Его потом поймали в поле. Причиндалы отрезали, да так и бросили там. Да только девке порченой это уже не поможет.

– Бросили его или причиндалы? – с набитым ртом спросил старосту Кан.

Староста дико глянул на юношу и мелко затрясся смехом, отчего морщины взлетели вверх по лбу, теряясь в густой шевелюре:

– И его, и причиндалы бросили, ваше магичество, – заискивающе ответил, и вновь подлил молока в кружку: – Вы мяско, мяско кушайте, ваше магичество! Видно, что издалека пришли, и случилось что-то с вами…

Сай благодарно кивнул и вгрызся в кусок мяса. А староста, наконец, робко присел на краешек лавки и цыкнул на домочадцев, любопытно заглядывающих в двери, отчего те прыснули во двор, весело и испуганно хохоча.

– А что за война? – спросил Кан, который вволю наелся и решил, наконец, поддержать разговор с хозяином.

– Дык наше княжество с княжеством Флавум воевали, ваше магичество! – даже немного испуганно прошептал староста: – До нас бои не докатились, но беженцев тьма-тьмущая через Медунки прошли! А потом они же назад шли, когда замирились уже, значит, князья наши.

– А воевали за что? – продолжал выпытывать подмастерье, пытаясь вспомнить, в каком из миров находится это княжество и куда его, собственно, забросило из Крепости.

– А кто ж их знает? – удивился Кер Лайв. – Нам-то никто не докладывает! В этот раз не забирали никого в ополчение, и то слава Гуру!

В голове у Кана запульсировало знакомое слово «Гур» – главный бог пантеона. Сказывались многочасовые чтения книг в библиотеке Крепости. И даже название мира выплыло: Лаэт. Сай будто увидел строчки из справочника: около десяти разумных рас. Магия на достаточно высоком уровне. Частые войны и феодальная раздробленность. Почти во всех королевствах особым почётом пользуются маги и жрецы бога Гура.