Антон Зинченко - Противостояние империй

Король Вариан пребывал в ярости. Пылающий взор желтых глаз сверлил невозмутимого, тощего сенешаля.

– Как нет денег на оснащение королевской гвардии? Куда они делись?! Я закладывал казну с начала года! – Вариан потрясал пергаментом у носа советника. – Налоги собрали по плану, ничего лишнего не делали! Где деньги?!

– Возросли расходы, милорд. – Голос слуги тих и спокоен, точно болотная вода, под стать облику.

– Гномьи преисподние! Тащи разноску по расходам. Я лично разберусь.

– Извольте, ваша милость.

Тугой свиток тонко выделанной кожи бесшумно появился из обширного рукава потрепанной мантии советника. Король недоверчиво покосился на сенешаля, словно на фокусника (или того хуже – мага), но свиток принял.

Нервным движением монарх развернул длинную рукопись на мощной столешнице каменного дерева, мед лучей восходящего светила озарил ровные ряды мелких скупых цифр.

– Гномьи каверны! Ллойс! Еще мельче написать не мог?!

– Простите милорд, я исправлюсь.

Король метнул в сенешаля испепеляющий взгляд. Ллойс никогда не «подсказывал» собеседникам, когда шутит, а когда говорит на полном серьезе. Никто из ныне живущих не видел советника смеющимся.

Молодой монарх водил по убористым цифрам перстом.

– Понятно, это по плану. Тут ты сэкономил, молодец, Ллойс. А это что? Процент гномьим банкам?! Вот грабители в законе! Пора с ними что-то делать. Не платить нельзя. У них все феодалы на коротком поводке. Помощь пострадавшим от орочьих набегов. Так, так, – палец скользил по каллиграфически выведенным столбикам, и чело короля мрачнело все больше. – А это не учли, и это. Ах, глубинные твари их сожри! А это что за цифра? Почтовые расходы? Кому мы столько писали? Еще и подставными скорыми пересылали?!

– Не мы, ваша милость. Это пресвятая церковь, да пребудет ее благость над нами вечно.

– А почему за нее платим мы?! Да еще столько денег!

– Согласно уложению от тысяча…

– Молчи! Молчи, Ллойс! Пока я не сослал тебя на север! Коль скоро мы платим за них, покажи-ка, кому они столько строчили…

– Я предвидел этот вопрос, милорд. Вы, как всегда, зрите в корень. Извольте взглянуть.

На стол лег свиток более скромного размера.

Монарх пробежался по теснившимся столбикам.

– Ей-богу, Ллойс, с тобой мы вернемся к глиняным табличкам! Пиши крупнее. Мы настолько бедны, что не можем позволить себе пергамент? Я ослепну от закорючек, – проворчал молодой монарх. – Смотри. Всем пишут по три-четыре письма в год. Видимо, напоминания о десятине, поздравления с праздниками и все такое. И суммы хоть и разные, что объясняется удаленностью от резиденции ордена, но вполне сопоставимы… Вот группка сеньоров, ведущих переписку с церковью. Ишь, грамотеи… Впрочем, не сильно злоупотребляют. А этот барончик, Д'Ассо. Ему инквизиция шлет письма, чуть ли не каждый месяц… Он еще так далеко живет. На юго-востоке. Пограничные земли. Эльфы его, что ли, в ересь склонили? Ну, тогда бы переписки не было. Приехал бы Утер и все спалил. Что-то тут нечисто!..

– В общем, так! – Король распрямился, устремив острый, как лезвие меча, взор на сенешаля. – Коль скоро у нас все равно нет средств на модернизацию моей гвардии, мы поедем к этому Д'Ассо и разберемся, что там к чему! Ллойс, найди мне повод. И, желательно, недоимки с этого барончика. – Венценосный монарх криво ухмыльнулся и хлопнул по столешнице дорогим кинжалом, прижимавшим край свитка. – Заодно и отдаленные земли посетим, совместив приятное с полезным.

– Слушаюсь, милорд, – тихим, бесцветным голосом отвечал слуга.

Вариан занял место на жестком резном стуле. Желая немного сбросить напряжение, король сменил тему:

– Что там от Рофура? Как идет утверждение изобретения? Как там оно называется? Небесный пузырь, кажется? До чего смешное название, право слово. Штука и впрямь обещает быть заманчивой. Подумать только! Подняться в небеса! Посмотреть на летящего орла сверху вниз! Это же чудо, Ллойс!

– Боюсь разочаровать вашу милость. Это ересь. Именно так обозначила инквизиция в своей булле. Ваш бывший наставник Утер требует к себе мятежного гнома для, хм, просветительской беседы. Он уверен: изобретателя можно вернуть в лоно пресвятой церкви, да снизойдет ее благодать на нас.

Монарх побагровел.

– Опять! – вскричал он. – В гномьи глубины Утера Рофура я не отдам! Карраг их возьми! Только появляется стоящая вещь, инквизиция накладывает на нее запрет! Проклятье!

Высочайший монарх в гневе хватил кулаком по полированной столешнице.

В массивную дубовую дверь, окованную вороненым железом, решительно постучали. Словно дюжий кузнец решил опробовать молот.

Добраться до двери без ведома короля, без доклада, да еще и так стучать в дверь, когда его величество занят, мог только сэр Утер – несравненный Молот Колдунов, гроза разбойников и карающая десница пресвятой инквизиции.

– Входи, Утер! Входи! Мы уже не заняты, – крикнул монарх.

Резко и широко распахнулась толстенная дверь, и на пороге возник здоровенный северянин. Медовые волосы c изрядно уже пробившейся сединой волнами ниспадали на плечи. Пышные рыжеватые усы на гладко выбритом по старинной моде лице были заплетены в косички и туго стянуты хитрыми золотыми бусинами на концах. Небесно-голубые глаза смотрели прямо и открыто. Мощная челюсть, которой, казалось, можно вышибать ворота, была надменно вздернута. Словно бы высеченное из цельного куска гранита простое, строгое и грубое лицо вдруг озарилось мягким внутренним солнцем. Решительные и угловатые черты сгладились – гигант расплылся в радостной улыбке. Словно ребенок, увидевший свежую сдобную булку.

– Вариан! Мальчик мой! – Пара чугунных столбов рук распахнулась, словно створки замковых ворот, обнажая выпуклую броню груди.

– Утер! – воскликнул со смехом король. – Сколько весен!

Высочайший монарх под невозмутимым взглядом сенешаля крепко обнял старого наставника. В наступившей тишине звякнули звенья кольчуги, приглушенно хрустнули кости монарха. Юный король закашлялся.

– А ты, я смотрю, так и не научился соизмерять силу, – хрипло хохотнул он.

– Прости, мой мальчик! – прогудел здоровяк. – Как же давно мы не виделись! Почти с самой коронации.

– Да, Утер. Как дела на юге? – спросил, отстраняясь, король. – Всем оркам бока намял? Или кто-то успел бежать? – весело подмигнул венценосный воспитанник.

– Нет, скрестить оружие с орками мне не довелось. Даже жаль немного – говорят, они могучие бойцы. И что удумали! Выбивают сеньора с гарнизоном. Рушат крепость, уводят замковую живность и уходят! Народ начинает роптать: лучше без сеньора жить. Какой от него толк, если не может обороняться? А простой люд орки не трогают. Им, конечно, невдомек: не будь сеньора – орки будут грабить их. Твари живут войной. Им неинтересно сражаться с селянами. Их интересуют только воины. Оттого-то постоянно и грызутся меж собой…