Юрий Молчан - Ответный удар

– Цитадель… – прошептал Араон, чувствуя, как его покидают последние силы. – Позовите…Хранителей…

Страг проснулся и рывком сел на кровати. По лбу сползают капли холодного пота, текут змейками по широкой мускулистой спине.

В памяти медленно тает ночной кошмар – в который раз он зрит, как падает в пропасть Миранда. Снова это отчаяние и ужас. В страхе разведенные руки тщетно ищут опору… В ушах эхом звучит ее крик.

Поединщик откинул простынь. Нащупал стальную цепочку с Осколком, с которым не расстается даже во сне. Кристалл висит меж выпирающими мышцами груди, касается кожи неровными, островатыми гранями.

Он спустил ноги с кровати, и ступни утонули в медвежьей шкуре на полу.

За окном раздался звонкий смех Брестиды. Раскатисто загоготал Тарнат. Страг поморщился – опять гном ржет над его розами. Амазонка, как и любая женщина, цветы любит, но этот бабник любую рассмешит дурацкими шутками.

Страг подошел к широкому, хоть быка жарь, камину в стене. Над остывшими за ночь углями раскинута одежда после вчерашнего ливня.

Пригладив ладонью непослушные волосы, циркач натянул рубаху, влез в кожаные штаны. Куртку брать не стал. Машинально забросил за плечи перевязь с секирой. Пальцы пробежались по ремням, затягивая туже.

Плеснув в лицо воды из ушата, почувствовал, как в кожу впились бодрящие ледяные иголки.

Он выпрямился и потянул носом. В ноздри ударил густой аромат розовых кустов – с утра благоухают особенно сильно.

– Черт бы побрал этих крылатых девчонок, – выругался Страг, – намечтали мне этот бабский цветник. Выполоть что ли…

Он выглянул из окна и окинул критичным взглядом заросли кустов прямо внизу. Пару секунд кривился, потом покачал головой.

– Нет, – проговорил с сожалением. – Обидятся. Лучше подговорить ворга, пусть вытопчет.

Циркач быстро вытерся и направился вниз.

Ступени винтовой лестницы отдавались под ногами тихим стуком. Едва распахнул дверь, в лицо ударил утренний ветерок. Поединщик задержал взгляд на розах. Крупные распустившиеся бутоны, изящные, с красиво завернутыми лепестками, словно из глины вылепил умелый скульптор.

Посмотрел на Зал Советов, что возвышается в окружении других Резиденций. Бирюзовая башня с куполом сияет на солнце, словно океанские волны застыли, образовав это прекрасное строение.

Он в удивлении покрутил головой.

– Надо же. Даже не верится.

Рядом громыхнул задорный голос Тарната. Гном рявкнул так, будто специально старался в ухо:

– Не верится, что мы Талисманом отгрохали такую вот красоту?

Страг отшатнулся, посмотрел на него зверем – в ухе аж зазвенело от этого радостного гномьего крика.

– Не верится, что теперь у меня свой замок, на шее волшебный Осколок, и я живу среди ваших разномастных морд, – пояснил он. – Я ж с рождения развлекал людей поединками в бродячем цирке. Но Зал Советов тоже красив, кто спорит.

– Да я вообще не про Зал, – ответил гном, отмахнувшись. – Вот у меня какой подземный дворец! Целые хоромы! Вот где красота! Куда там твоему замку и этой вшивой дыре под названием Зал Советов! Вот как-нибудь позову в гости – посмотришь!

– Договорились, – согласился циркач скептически.

Впереди послышались возмущенные крики, ругань. Страг заметил у Зала спину в волчовке, на голове торчит похожий на щетку жесткий красный гребень.

– Ты что о себе возомнил, пернатый недоносок?! – вопил Гнур. – Да как ты смеешь?! Да я тебя…!

– Быстрее! – поторопил Тарната поединщик. – Не то эти два петуха поубивают друг друга!

Он побежал, гном едва поспевает, его голова мелькает у циркача на уровне плеч.

– Что петухи, то верно, – согласился Тарнат. – Но даже если и поубивают, что с того? На двух Хранителей меньше, и двум же достанется по лишнему Осколку.

Они подоспели как раз, когда низкорослый гоблин понятул из-за пояса ятаган, который его сородичи называют крашар. Судя по злому лицу с прищуренным глазом уже прикидывает, как именно разделает стоящего перед ним птеринга. Нижнюю челюсть с бивнями тоже выпятил вперед, словно собирается драться и ими.

Керкегор в плаще, что скрывает пернатое тело до самого подбородка. В каждой руке-крыле сжимает меч с тонким лезвием. Смотрит на гоблина исподлобья.

В сравнении с безудержным на эмоции Гнуром он выглядит намного спокойнее. На голове едва заметно колышется мясистый гребень, еще краснее, чем у гоблина, и заметно крупнее.

– Давай же, скользкая жаба, подходи! – сказал приглашающе. – Еще не отомщена кровь моих сородичей! Жалкие гоблины их вырезали, когда мы только возвели Цитадель! Как хранитель от этих жабомордых, за тот инцидент отвечаешь ты!

Он принял боевую стойку и уже собирался атаковать, но Страг ловко прыгнул и оказался между ними, примирительно вскинув руки.

– Хватит! А еще Хранители называются!

Тарнат тем временем оттаскивает гоблина за волчовку, но тот упрямо прет на птеринга, в ярости не замечая циркача перед собой, как будто Страг – прозрачный.

– Я не дам на поругаение честь гоблинов! – вопит Гнур. – Он оскорбил весь мой народ и меня лично! Птерингов надобно продать в рабство! Или сначала вырезать всех до единого, а уже потом продать! Заставить их страдать, как до этого они заставляли мучиться нас!

– Старые обиды, – произнес птеринг с укором каркающим голосом. Быстрым движением убрал мечи в ножны, – до добра не доводят! Мы и так уже извинились!

Гоблин остолбенел. Зеленая кожа на морде пошла багровыми пятнами.

– Ах, извинились?! Да я тебя, петух ты говорящий! Зарублю! Изничтожу!

– Стоять, Гнур! – ревел гном, удерживая за локти.

– Что здесь творится? – раздался громкий голос с нотками ярости.

Все четверо повернулись и узрели приближающегося к ним Теонарда. Хранитель идет широким шагом. Пепельные волосы спускаются на плечи, контрастируя с черным кафтаном. На поясе висит, легонько стуча в бедро, небольшой арбалет.

– Гнур с Керкегором опять за свое, – высокомерно прокомментировала идущая рядом длинноногая Каонэль. – Ты же глава Совета, Теонард! Скажи свое веское слово, повлияй!

Страг заметил, что рядом уже оказался невозмутимый тахаш. Он вечно появляется из ниоткуда, а потом столь же загадочно пропадает.

Кожаные доспехи на нем как влитые, и сшиты так, чтобы носить постоянно вместо одежды. Фиолетовые глаза с вертикальными зрачками все еще выглядят непривычно для циркача. Равно как и пятно на лбу, что, как поговаривают, осталось от тщательно спиленного рога.

– Опять что-то не поделили? – поинтересовался Глава с неодобрением.

Теонард оглядел собравшихся Хранителей, с упреком посмотрел на гоблина с птерингом.

– Гнур, Керкегор! – проговорил он. – Мне и без ваших стычек забот хватает! Хорошо, что Каонэль меня позвала! Если еще хоть раз устроите драку, честью клянусь – отберу Осколки и выгоню обоих взашей!