Анна Велес - Внутри пророчества

– Тебе не о чем волноваться, советник. Тайна будет сохранена. Никто не подойдет к башне, пока ты здесь и пока все не будет закончено.

Грат зло сверкнул глазами, но когда заговорил, тон его был спокойным.

– Я верю тебе, Тари, но…Ведаров называют людьми одного дара. Боги разрешают тебе видеть нити Судьбы. Можешь ты пользоваться и легкой магией артефактов. Нечто большее может тебя убить. А дело останется невыполненным.

– Из правил бывают исключения, – слегка насмешливо ответила Тари. – И я тоже исключение. Дело мы сделаем. О безопасности я позабочусь. Как я это сделаю, и как эти действия на мне отразятся, пусть тебя не волнует. И я вообще считаю, что твои последние слова пусты. Ты просто придумываешь предлог, чтобы уйти. Но почему?

– Хорошо, – после короткого молчания согласился вампир, проигнорировав ее вопрос. – Чем я должен тебе помочь?

– Многим, – ведарка слегка нахмурилась. – Обычно, ко мне приходят узнать свою судьбу. Или судьбы родственников. Я распутываю нити Путей. Но твоя просьба особенная. В том лоскутке мало толку. Мне нужен образ. Его я могу достать из твоего сознания. Ведь не зря Ролас прислал именно тебя. Ты, Грат, видел этого мальчишку? Мне нужна твоя память. Иначе выбор Роласа был бы ошибочен. А я в это не верю. Через тебя я выстрою канал и найду нужную нить. Ты связан с Даэроном. Я это знаю. Мне нужна твоя судьба, чтобы прочесть его.

– Ты просишь многого, – вампир был встревожен и зол. – Да, однажды я его видел. Издалека, мельком. Ролас послал именно меня, потому что дело представляет для него очень большой интерес и оно секретно.

– Ролас так же прекрасно знает меня, – возразила Тари. – Ему известно, как я работаю. И мне известно, как действует он. Но я понимаю, что тебе неприятно быть вот так использованным и мною и им. Ты же его первый советник! Не думаешь же ты, что тот взгляд на Даэрона мельком был случаен?

– Это желание Князя Тьмы, – напомнил вампир. – Его приказ. И я подчиняюсь. Но уверена ли ты, что для тебя будет так просто и …безопасно видеть мою память?

– Я знаю, каково это, – спокойно сказала Тари. – Я видела судьбы вампиров и раньше. Твоя боль и обида будут мне понятны. А кровь…Я давно к ней привыкла.

– Увиденное может быть опасно для тебя, ведарка, – повторил он уже увереннее, и теперь в его тоне уже звучала угроза.

– Разговор об опасности мы уже закончили, – холодно напомнила Тари.

В следующий миг вампир оказался рядом. Она и забыла, как быстро могут перемещаться дети Ночи. Он навис над ней. В ярко желтых глазах светилась ненависть. И голод. Взгляд гипнотизировал ее. В ушах зазвучали слова: «Ты права. Не стоит бояться. Ни тайн, ни смерти. Первую можно забыть, а вторая станет такой приятной, что ты сама станешь звать ее, умолять прийти. Опасности нет. Я позабочусь о тебе, Дэра…» его злая улыбка казалась знакомой до боли, почти родной. Или это действие Зова?

Грат осторожно коснулся воротника ее туники. Ему нужно было освободить горло ведарки для укуса. Почувствовав холод его пальцев, Тари бросила заклинание.

Волна невидимой силы оторвала Грата от ведарки и бросила его спиной о стену. Он попытался быстро трансформироваться, но не успел. Холодный камень башни не отпускал его, а сила продолжала давить, лишая возможности сопротивляться.

Тари тем временем поправила тунику, медленным ленивым движением открыла футляр, обитый черным бархатом, достала кинжал. Неторопливо подошла она к вампиру и поднесла оружие к его шее. Серебро не коснулось кожи, но магия кинжала причиняла Грату легкую боль.

– Опасности и правда нет, – заговорила Тари. – Но тебе не надо обо мне заботиться. Я все сделаю сама. Так просто…А серебро для старших вампиров смертельно. Мы говорили об этом.

Грат молчал. Он не пытался вырваться. В его глазах уже не было ненависти и голода. Только усталость. Он не боялся смерти. Просто ждал, когда серебро коснется кожи. Ведарка подумала, что встретила бы смерть также – спокойно и устало. В этом вампире, судя по всему, осталось еще слишком много человеческого, близкого ей, понятного, и ненавистного ему самому.

Она опустила оружие и пошла к камину, там на полке стояли кувшины с вином.

– Ты свободен, – не оборачиваясь, сказала она. – Выпей со мной вина.

– Если позволишь, – Грат опять скользнул за стол, почти молниеносно, незаметно для человеческого глаза, как всегда двигаются дети Ночи. – Почему ты меня не убила?

– А зачем?

– Я же пытался убить тебя.

– Ты тоже не собирался меня убивать, – Тари разлила вино по бокалам. – Мы просто проверяли друг друга.

Вампир ничего не ответил, просто взял со стола бокал и поднес ко рту. Ведарка наблюдала, как он делает первый глоток. Казалось, вкус напитка удивил Грата. Он как-то затравлено глянул на сидящую напротив женщину. Она печально улыбнулась.

– Это вино с моей родины. Больше нигде такого не делают. Мне было десять, а брату восемь, когда мы впервые его попробовали. На празднике урожая. Тогда оно показалось нам напитком Богов.

– Мне оно нравится, – вежливо, но сдержанно отозвался Грат.

Теперь она чувствовала его, видела, понимала. Он боялся, он ждал…ее расчет оказался верным, а открытие приносило боль. Острую, тяжкую, как чувство вины, с которым она жила все эти годы.

– Я хочу, чтобы ты знал кое-что, – немного помолчав, серьезно продолжала Тари. – Мы будем работать вместе и многое доверим друг другу…Ты назвал меня Дэра. Это имя дали мне родители. Очень давно. Так меня уже никто не называет. И я этому рада…. Потому что Дэры больше не существует. Есть Тари… Я родилась в маленьком селении в восточных лесах. В нашей деревушке жила община очень упрямых людей, которые носили розовые очки. Они не доверяли магам, боялись их и ненавидели. Они отгородились от мира, лелея свою ненависть. В пятнадцать лет у меня открылся Дар. Умения развивались сами собой, хотя я поначалу сопротивлялась им. А потом…Меня изгнали, вся община слала мне вслед проклятья. Мой отец первым бросил в меня камень. За ним последовали и другие. Тогда я чуть не умерла от ран и потери крови…Следовало только уйти и забыть. Что я и постаралась сделать, но… Восемь лет назад стая безумных тварей, ведомая голодом, напала на деревню. Я бы назвала их вампирами, да не хочу зря оскорблять твой народ. После нашествия деревня перестала существовать. Погибли все. Когда через пять дней я добралась до родного селения, то не нашла ничего, что можно было бы похоронить по человечески.

– Неужели ты вернулась, простив? – тихо спросил Грат, как спросил бы любопытный юноша, слушающий тайну, которую хотел бы знать.

– И да, и нет, – она, не отрываясь, смотрела в его глаза. – Я приезжала только ради одного человека. Ради брата. Симпатичного, веселого юноши, которого любила. Когда меня изгнали, он плакал. Я слышала, уходя. Я помнила весь этот кошмар только из-за него. Я клялась себе, что вернусь за ним… Но не успела. Лучше бы меня растерзали тогда вместе с семьей, как мне снится каждую ночь в кошмарах. Тогда бы в последний момент я была бы с ним. Но меня не было.