Алекс Делакруз - Царетворец. Волчий пастырь. Книга третья

– Так почему же ты уверен, что события далеких преданий непосредственно…

– Во время Посвящения Двуликий бог смотрел на меня их лицами.

– Что?

– Во время Посвящения в Златогорье, в храме, Двуликий бог смотрел на меня их лицами. Ликами короля и императора.

«Ничего себе!» – не сдержал эмоций Кавендиш, выразив удивление немного другими словами.

– Кавендиш, это Место силы, здесь лучше не выражаться таким образом.

– Ой ладно, Северные боги меня поймут. Те из них, кто тебя сейчас слышал, наверняка удивлены не меньше, – только и отмахнулся легкомысленно Кавендиш.

– Кавендиш.

– Да.

– Еще несколько часов назад, на поляне закрытой рощи в Новогороде, я сказал, цитирую: «В Империи относятся к своим богам как к покровителям, и считается естественным делом сходить в храм и просить у богов совета; Боги Северного круга – владыки иных миров, которые могут озлобиться, если их потревожат зря. Нордлинги живут так, чтобы не вызвать гнев своих богов, и обращаются к ним лишь в исключительных случаях».

– И ты это сейчас к чему?

– К тому, что это не шутки. Убедительно тебя прошу: помни об этом и не поминай всуе Северных богов, тем более в таком насмешливом контексте. Кровавыми слезами может отлиться, это не благожелательные боги имперского пантеона. Если что, то кровавый орел, которого мы недавно вырезали на спине Лавиолетта – это была милосердная казнь.

– Хорошо, не буду, – кивнул Кавендиш, явно смутившись.

Заметив, что Ливия приподнялась и села, я перевел на нее взгляд. Она, как и Кавендиш, сейчас – судя по нескрываемым эмоциям, была в состоянии глубокого изумления.

– Не понимаю, чего вы удивляетесь? Я же вам сказал недавно: «Это рассвет новой эры». А все новое – это хорошо забытое старое, кому как не богам этого не знать. Вы вообще читали сагу о названных братьях Вига-Барне и МакКанисе, прозванных кровавыми? Оригинал на нордвикском я имею в виду, а не «Слово о собирателях земель», адаптированное для младшей школы?

– Нет.

– А я читал, причем недавно. И могу вам сказать, что наши первые шаги в Северном круге почти в буквальном смысле повторяют события саги о кровавых братьях. Уход Девятого легиона со Скаргейла, бегущий прочь опальный сын императора, аутодафе, казнь, дуэль – все это уже было однажды, мы прямо по абзацам саги идем.

Долгое время, пока Кавендиш и Ливия приходили в себя от услышанного, царило молчание. Информация о том, что Король и Император ликами Двуликого бога смотрели на меня, повергла обоих в шок. Да, я их понимаю – непросто осознать, что живешь в будущем учебнике истории, причем еще и идешь по своему пути рука об руку с легендарными героями былых времен.

– Рейнар, – окликнул меня после долгой паузы Кавендиш.

– Да.

– Итак, я кровь-от-крови владыка Северного круга. Давай дальше. К чему ты все это выяснял и к чему был твой вопрос?

– Да. Прости, я что-то задумался. Продолжаем: Дракенсберг – это маркграфство, образованное на острове Айлгвен.

– И?

– Маркграф Дракенсберг – лорд-протектор Северного круга. Но при этом, будучи лордом-протектором, формально он еще и один из владык севера. А именно – владыка Айлгвена. И владыкой Айлгвена его выбирали здесь, на этой самой площади, во время тинга Северного круга. Выбрали для того, чтобы соединить правовые системы Империи и Северного круга, легализовав право Дракенсберга как одного из владык приказывать остальным владыкам Северного круга.

– Именно приказывать?

– Формально нет. Это сложно, но я объясню, потому что это важно. Для нордлингов неуместно подчиняться приказам имперской администрации. Они и не подчиняются: все приказы Дракенсберга как лорд-протектора внутри Северного круга не имеют хождения вообще, они идут только в Семиградье информацией. По Северному кругу же указы Дракенсберга как лорда-протектора рассылаются не в повелительной форме, а в форме рекомендации от администрации протектората, без его личной подписи. И одновременно эта рекомендация дублируются уже личным письмом Дракенсберга как владыки Айлгвена с просьбой другим владыкам земель сделать именно так, как рекомендует имперская администрация. И да, еще каждый год здесь, на тинге Северного круга, Дракенсберга объединенный совет старейшин переутверждают арбитром северных земель.

– Это… – Кавендиш не договорил, но сделал характерный жест не до конца сжатым кулаком, как будто полирует древко копья. – Это звучит слишком сложно, – дополнил он чуть погодя.

– Если разобраться, то совсем не сложно.

– То есть в Империи получаются в архив отчетности подшивают приказы лорда-протектора Дракенсберга, в местном протекторате рекомендации имперской администрации, а в канцелярии каждой Земли письма владыки Айлгвена?

– Еще есть документация маркграфства, но я тебя сейчас не буду этим грузить. В общем да, все так.

– И весь Северный круг прямо безропотно следует рекомендациям и просьбам? – недоверчиво спросил Кавендиш.

– Да. Каждый, кто желает оспорить рекомендацию имперской администрации или просьбу Дракенсберга как владыки, все равно столкнется с решением Дракенсберга как арбитра альтинга. А те, кто когда-то был совсем против, уже давным-давно сгорели в огне напалма. В общем, здесь очень много бумаги, тройное делопроизводство, зато без урона чести для всех – Империя в своем мире приказывает как Доминион, нордлинги в своем мире выполняют просьбы как свободные лендлорды, все довольны, ни для кого нет урона чести.

– Не знал, что все тут настолько сложно.

– Теперь знаешь.

– Я просто счастлив от этого факта. И какое отношение имеет к нам и нашей ситуации этот сеанс политинформации? Я, если что, так, напоминаю, что все еще не могу понять, зачем был твой вопрос, и что за перспективы ты мне сейчас пытаешься продать.

– Такое отношение имеет, что это все – именно то, что нам нужно.

– Почему?

– Потому что у меня есть вопрос, как ты относишься к тому, чтобы попробовать стать королем, вот почему.

– Что попробовать сделать?

– Стать королем.

– Кому стать королем?

– Тебе.

– Мне стать королем?

– Тебе стать королем.

– Мне стать королем…

– Да! Тебе. Как ты к этому относишься?

– Резко отрицательно.

– Почему? – удивился я.

– Я еще молодой и не успел погулять. Если я стану королем, мои шансы прожить еще лет сто восемьдесят и умереть в борделе, с сиськой в одной руке и с бутылкой вина в другой, резко падают. Кроме того, если я стану королем, когда мне вообще держаться за бутылку и за сиськи? Ты хоть думал головой, когда решил меня об этом спросить? Нет, дурацкая идея. Нет, нет, и еще раз нет, я вообще никак к этому не отношусь.

– Ты даже не спросил «стать королем кого и чего».