Николай Выговский - Новый Зеленоград. Развитие. Книга III

Попробую, – шепнула Мечта.

(М. Задорнов)

Елисей Павлович, начальник научного блока новозеленоградской общины, не спал уже вторые сутки. У него и раньше бывали периоды в жизни, когда он, забывая всё на свете неделями не выходил из лаборатории, однако сейчас было другое. Его захватил настолько сильный азарт новизны полученных знаний, что он не находил времени не только поспать или поесть, а иногда даже и воды попить, вспоминая об этом когда в горле пересыхало до такой степени, что уже вздохнуть было тяжело.

Они вдвоём с довольно молодым бывшим учёным-физиком, нащупали кое-какие ключики к информации, полученной из кристаллов. В последние годы до катастрофы в стране начали уделять активное внимание науке, вот и появилась молодая научная поросль, которую сейчас с удовольствием и эксплуатировал Елисей Павлович. Тем более материала у них накопилось повозка и маленькая тележка.

Татьяна, с присущей ей игривостью и лёгкостью выдавала учёным всё новые и новые данные, которые до этого момента они лишь только успевали записывать. А вчера девочка, после долгого перерыва наконец-то вырвавшись к друзьям и, на радостях, полдня резвилась на улице. В итоге высокая температура и всё к ней предлагающееся. Ребёнок, что с неё взять. А это означало только одно: наступил тот момент, когда нужно было перевести себя из режима пишущей машинки, в режим научного познания. Чем в настоящее время и занимался профессор.

Всё началось с догадок, с эдакого маленького "Архимедовского эврика" или "Ньютоновского яблока", давшим толчок к разгадке. Профессор в очередной раз сидел и смотрел на ряд непонятных каракуль девочки, не понимая в них ни грамма, от слова совсем, перекручивая лист в разные стороны и разглядывая его под разными углами.

– Елисей Павлович, отдохните немного, совсем себя не бережёте. Вот пойду и скажу Андрею Николаевичу, он-то вас быстро спать уложит, – сказал Илья, ставя очередную кружку чая на стол профессора, где был разбросан ворох бумаг. Ну как чая, одно слово только, а по факту трава-травой – осенние заготовки Петровича, настоящий чай в общине уже как месяц закончился.

– Илья, ты что делаешь? – начал было с возмущением Елисей Павлович, но прервался на полуслове. Его взгляд упал на формулу, часть из которой и прикрыл молодой учёный, поставив туда кружку, – Илья, да не может этого быть… Иди сюда, быстрее…

У профессора чуть сердце не остановилось от догадки, руки затряслись, словно у последнего пропойцы, проснувшегося после длительного запоя.

– Смотри. Это же самая распространённая и известная формула Альберта Эйнштейна, если, конечно, подставить хорошо знакомые нам знаки и убрать из неё ту часть, которую ты закрыл чаем. Илья мы же с тобой прекрасно знаем, что по своей сути масса и энергия – это одно и то же. То есть масса – это частный случай энергии. Энергию, заключенную в массе чего угодно, можно посчитать по этой простой формуле.

– А ведь Вы, Елисей Павлович, правы, – поддержал его молодой учёный, – однако перевести всю массу предмета в энергию можно только если вы где-нибудь найдёте столько же антиматерии. Походу вторая часть формулы как раз об этом.

– Вот-вот… С фундаментальной точки зрения закон сохранения энергии является следствием однородности времени, то есть независимости законов физики от момента времени, в который рассматривается данная система. В этом смысле он является универсальным, то есть присущим фактически системам самой разной физической природы, – Елисей Павлович с удовольствием выдавал прописные истины физики. Его ум, практически невостребованный за более чем полгода после катастрофы, пел от радости. Им достались бесценные знания, да сейчас они никому не нужны, от слова совсем, но в будущем, в далёком будущем, кто его знает?.. – При этом выполнение данного закона в каждой конкретно взятой системе, обосновывается подчинением этой системы своим специфическим законам динамики, вообще говоря, различающимся для разных систем.

– Согласен с Вами, – Илья, поддавшись азарту профессора тоже решил помечтать, – физика – такая клёвая наука, в которой ничего не исчезает бесследно. В том числе энергия. Вернее, особенно энергия. А Вы знаете Елисей Павлович, что отдельные учёные в частности считают, материя и дух являются формами проявления энергии.

– Хм, дорогой Вы мой, – вздохнув продолжил профессор, – это я сейчас наблюдаю воочию. Андрей Николаевич, наши ребятки, одарённые, подтверждают Ваше утверждение сполна. Они с лёгкостью свой дух (свою внутреннюю энергию) переводят в обычную кинетическую и иную энергию, которую можно измерить, пощупать, применить, – а затем немного задумавшись добавил, – а Вы знаете Илья я рад, что мне довелось попасть в эту передрягу. Провалиться или переместиться сюда. Это же рай для учёного, здесь что ни день то открытие. Красота…

– То есть, – Илья не обратил внимание на лирические отступления опытного коллеги. Его тоже начал захватывать дух первооткрывателя, по крайней мере первооткрывателя среди людей, – Вы согласны со мной, что во второй части формулы зашифрована антиматерия?! Но увы проверить этого мы не сможем, в домашних условиях её не добудешь.

– Да, мой юный друг. Наверное, с Вами можно согласиться, что полная энергия объекта высвобождается при взаимодействии материи с антиматерией. Однако антивещество стабильно не образуется в природе. По крайней мере ранее известные мне наблюдательные данные не свидетельствуют об обнаружении антивещества в нашей Галактике и даже за её пределами.

– Но ведь это не означает, что изобретатели кристаллов с ним не встречались, – не унимался молодой учёный. Его юный и не закостенелый мозг строил невероятные предположения, – мы же знаем с Вами, что при взаимодействии вещества и антивещества происходит их аннигиляция, при этом образуются высокоэнергетические фотоны или пары частиц-античастиц, с выделением огромного количества энергии. Вот они здесь в формуле скорее всего и запечатлены. В наблюдаемой нами части Вселенной существенных скоплений антивещества конечно не обнаружено, однако учёными всегда велись споры о том, состоит ли Вселенная почти исключительно из вещества, и существуют ли другие места, заполненные наоборот, практически полностью антивеществом. Вы же знаете – предполагается, что асимметрия возникла в первые доли секунды после Большого Взрыва.

– Согласен, – профессор, как любой учёный, был естественно в своём роде романтиком, но длительное руководство кафедрой научило его не поддаваться первоначальной эйфории, а переводить этот запал в нужное, более практичное русло, – Илья, предлагаю пока прервать нашу научную дискуссию и заняться расшифровкой добытых Танечкой текстов. Тем более, мы с Вами отдельные каракули уже можем обозначить хорошо известными нами с Вами символами.