Вадим Мирасов - Истории Бесконечности

Элли резко остановилась и звонко рассмеялась.

– Наши отношения были далеки от родственных. Я дам тебе ещё один шанс угадать, а ты подумай хорошенько.

Мёрд почувствовал в груди щемящую тоску, от которой на глазах вот-вот готовы были появиться слезы.

– Ты… ты была моей женой? У нас были семья и дети? – Мёрд пристально смотрел на Элли, желая помнить о прошлой жизни. В глазах Элли он увидел ничем не прикрытую тоску.

– Да, мы любили друг друга и должны были пожениться. Но ты ушел из жизни гораздо раньше, и мы всего этого не успели. А я дожила земную жизнь до конца, у меня был и муж, и дети.

– Значит, ты умерла позже меня… Но почему тогда ты встречаешь меня здесь, а не я тебя?

– Потому что не пришло твое время, и ты ждал своего часа.

Мёрд задумчиво смотрел на журчащую воду в фонтане. Прекрасный райский сад с давно знакомыми и доселе невиданными деревьями и кустами, весенним буйством цветов, необычайно «вкусный» воздух. Такое красивое пение птиц редко услышишь на Земле. Мгновение экстаза и блаженства охватило все вокруг. Мёрд даже забыл, о чем он думал, и просто начал созерцать красоту мироздания.

Его забвение прервало прикосновение Элли. Она нежно взяла Мёрда за руку и повела за собой. Вопросы, мучившие его, куда-то исчезли. Кто он и кто все эти люди? Где это? Может, он действительно умер и попал на Небеса? Ему стало все безразлично или он обрел Истину – было неважно.

Элли усадила Мёрда за длинный стол и пошла за едой. Напротив сидел рыжий парень и уплетал лепешку с сыром. Их взгляды встретились.

– Привет, – улыбнулся рыжий и протянул руку.

– Привет, я – Мёрд, – он нерешительно пожал протянутую руку. – Ты тоже ничего не помнишь?

– Я? Нет, я помню свою земную жизнь. И здесь я уже давненько. Нравится мне здесь, – произнес незнакомец, с любопытством разглядывая Мёрда.

– А кем ты был в прошлой жизни?

– Я был герцогом и так удачно, что жил и правил до старости. Уверен, что в твоем веке все изменилось. То есть, в том времени, где ты жил, до того как умереть, – поспешил пояснить парень.

– Хотел бы я что-то тебе на это ответить, но я ничего не помню. А как тебя зовут?

– А-а. Да, такое бывает, когда умираешь не своей смертью. А здесь люди живут очень долго, почти целую Эру. Когда им бесконечная райская жизнь надоедает, они идут на Битву, где рано или поздно погибают. Поэтому, возвращаясь на Землю, они ничего не помнят, прямо как ты сейчас. Единицы умирают здесь своей смертью и воспоминания доставляют им немало хлопот в дальнейшей земной жизни, – усмехнувшись, он добавил: – И меня зовут Ульрих.

– А Бог? Он действительно существует? – вдруг осенило Мёрда.

– Бог? Да, Верховный, так его здесь зовут. Он в Цитадели. Правит Белыми землями.

– Подожди, хочешь сказать, он как человек? Я думал, Бог – нечто неосязаемое, как дух или что-то в этом роде.

– Верховный… Да, можно сказать, что он человек. Просто он очень старый и древний, прожил не один десяток Эр. И он несколько раз умирал своей смертью здесь. Бог не дух или какая-то неосязаемая субстанция. Но люди на земле часто путают эти понятия. Вот, например, Порядок или законы жизни, природы – это совершенно другое. Порядок превыше всего, даже Верховного.

– О, я вижу, ты уже завел себе новых старых друзей, – Элли подошла с едой и напитками.

– Это – Ульрих, – пробормотал Мёрд.

– Я знаю, – улыбнулась Элли. – Он хранитель Библиотеки. Мы уже давно ждем твоего возвращения.

– Ты его знаешь? Вы вместе? – растерялся Мёрд.

– Нет, Мёрд, мы друзья. Я не трогал твою Элли, но присматривал за ней, будь спокоен, – Ульрих рассмеялся.

– Так ты меня знаешь? А почему сразу не сказал? – Мёрд переводил недоуменный взгляд с Элли на потешающегося Ульриха и обратно.

– Хотел подольше посмотреть на тебя такого. Забавно получилось.

Вновь собравшееся трио старых друзей обедало дольше обычного. Им было о чем поговорить.

После трапезы Ульрих показал Библиотеку. Заинтригованный, Мёрд достал несколько манускриптов, чтобы лучше узнать свой новый мир. После прочтения трех или четырех томов ему показалось, что он начинает верить, наконец, в реальность происходящего.

Утро нового дня не предвещало ничего хорошего. Воины Света готовились к новой битве с ордами тьмы. Их мрачные лица отражали все чувства, что испытывал каждый из стражей Света. Кто-то из них умрет в сражении, другие останутся жить до следующего кровопролития, но никто не знал, к какой категории себя отнести. Их мучили неизвестность и ожидание.

Разбуженный еще на рассвете криками и беготней, Мёрд был задумчив как никогда. Его обуревали размышления о возможности прекратить бесконечную бойню и вероятности вновь потерять Элли.

«Если я выживу, нужно попытаться совершить невозможное. Кто бы что ни говорил, я верю, что способен закончить Войну Бесконечности. Я хочу сделать это не только ради себя и Элли, но и ради тех, кто может умереть, так и не вспомнив самого себя», – решение, которое Мёрд принял еще ночью, укрепилось в сознании.

– Ты готов? Я понимаю, что мой вопрос глупый, но… – тихий голос любимой вернул его в реальность.

– Я вернусь, и ты не потеряешь меня снова. Я не потеряю тебя, – с этими словами Мёрд притянул стройное тело к себе и пылко поцеловал. Он любил Элли сильнее, чем мог себе представить, поэтому хотел видеть ее счастливой, а не грустной, как сейчас.

Прозвучал горн, оповещая о приближении черни. Мёрд на прощание еще раз поцеловал Элли, а затем последовал за остальными воинами к вратам города. Он присоединился к отряду, стоящему в первых четырех рядах, откуда можно было видеть надвигающуюся тьму.

Отсчитывая удары сердца, Мёрд ожидал, когда первая волна черни столкнется с его армией. Мгновение, и сражение началось. Легионы Воинов Света и орды тьмы сошлись в очередной раз в смертельной битве. Безобразные тлеющие твари, чернее ночи, разрывали людскую плоть. Мечи сверкали, рождая вопли и стоны. Центурион, окруженный тьмой, сражался как Ахиллес, не знавший поражения. Герой древнего мира направлял его меч. Разящий, так он был прозван чернью. Темные чудовища разрушали вековые стены крепости. Вечностью казалась эта ночь.

Мёрд сражался, не жалея сил. Он знал, что если отвлечется, даст слабину, то чернь непременно воспользуется этим. Взмахнуть клинком, рассекая уродливую пасть, уклониться от когтистой лапы, развернуться кругом, проверяя тыл. Мёрд повторял эти действия столько раз, что уже не задумывался над ними. Все его тело пело в такт смертельной битве.

Но случайно брошенный взгляд на окруженного со всех сторон Харди стал решающим для Мёрда. Он успел уклониться от уродливой лапы, однако пропустил удар другой твари справа. Жгучая боль разлилась по всему правому боку, замедляя движения и делая воина хорошей мишенью для черни.