Василий Криптонов - Гром гремит дважды. Гамбит

– Может, и зря, – отозвался я, глядя в окно. – А может, и нет. Как по мне – пусть лучше сам себя прикончит. Тебе оно надо – руки марать?

– А мне теперь такие головняки нужны? – огрызнулся Джиан. – Только из этой задницы выбрался, зажил, как человек, и вот…

– Ты работаешь на клан, – напомнил я. – У тебя теперь вся жизнь – «и вот». Завтра скажут кишки себе выпустить – изволь подчиниться. А тут пока всего лишь какой-то жалкий Тао… Стоп, ты куда едешь?

– Домой, не? – бросил на меня взгляд Джиан.

– Отставить домой. Сегодня надо поработать сверхурочно.

– Начинается…

– Тебе мало платят?

Джиан тактично промолчал. Платили ему нормально. Мне платили ещё больше. На своих клан не экономил.

– Давай к отелю. – Я назвал отель, принадлежащий клану. Тот самый, в котором мы жили, когда приехали на турнир. Джиан поморщился – воспоминания были не лучшие. Там как минимум убили Вейжа.

– Надолго?

– Как пойдёт. Думаю, за час должен управиться.

Я достал из кармана пиджака телефон, просмотрел сообщения. «Готово», – оповещало одно из них. Кратко и чётко. Отлично.

– Делать-то чего будешь? – психовал Джиан. – Мне напрягаться? Движок глушить?

– Движок глуши, – разрешил я. – А вот расслабляться не надо. Я ведь сказал – смотри по сторонам. И не кури на работе! – Тут я повысил голос. – Куришь – опускаешь стекло, опускаешь стекло – становишься уязвимым. Дурацкие привычки убивают людей чаще, чем ты думаешь.

– Да я живу на этой работе!

– Вот и бросай курить, вставай на лыжи.

Джиан многозначительно покрутил пальцем у виска.

Я промолчал. Нередко у меня прорывались такие вот фразочки из прошлой жизни, имеющие значение на родном языке, но, увы, ничего не говорящие никому из моих нынешних товарищей.

– Пластырь купи, – сказал я, когда Джиан затормозил у отеля.

– Какой ещё пластырь?

– Никотиновый.

– Это для слабаков.

– Обещаю, насмехаться не буду. В нашем деле главное – результат, а как ты его достигнешь – вопрос десятый. Всё, давай, скоро буду.

– Угу…

В вестибюле отеля меня уже ждал тот самый человек с папкой, который освобождал нас из обезьянника и с которым я потом приезжал в Цюань. Господин Вейшенг.

– Прошу, – кивнул он, пропустив обмен приветствиями, и нажал кнопку вызова лифта.

– Трудно было найти? – спросил я.

– Нисколько. Он жил по прежнему адресу. Было немного трудно уговорить его приехать, но я постарался. Однако он всё ещё в дурном настроении.

– Да что вы говорите…

Когда он, интересно, бывал в хорошем настроении? Когда пересматривал «Калигулу»?

Мы вышли на седьмом этаже. Вейшенг подвёл меня к нужной двери и приложил к замку ключ-карту. Послышался тихий щелчок.

– Я буду неподалёку, – сказал Вейшенг. – На случай, если тебе ещё что-нибудь понадобится.

Я кивнул и толкнул дверь.

– Наконец-то! – послышался знакомый голос. – Сколько можно ждать? И позвольте полюбопытствовать, по какому такому праву…

Он осекся, разглядев меня. Что-то внутри у него заклокотало. Я закрыл за собой дверь.

– Присаживайтесь, господин директор Ган, – сказал я, указав на стул. – Это я попросил, чтобы вас привезли сюда. Хочу немного поболтать, если вы, конечно, не возражаете.

Юн, как мог, старался выяснить, кто такой Кианг. Он раздобыл все списки членов клана и конфиденциально их просмотрел. Я этих списков не видел, потому что Юн хотя и доверял мне, но не до безумия. Результатом поисков стал вердикт: в клане Чжоу никакого Кианга нет. Вернее, парочка нашлась, но даже беглого взгляда хватило, чтобы понять: никакого отношения к таблеткам они не имеют. Один был уличным бойцом без излишка мозгов в голове. Таблетки он никогда не принимал в принципе и даже не знал об их существовании. На работе избивал людей, заставляя их отдавать долги, а в свободное время либо бухал, либо курил траву.

Второй Кианг работал бухгалтером в борделе, был примерным семьянином и тоже не подходил нам никак.

После гибели Нианзу я, как мог, старался участвовать в расследовании, даже в расследованиях. Меня интересовали смерть Вейжа и внеклановые связи Нианзу. Те, кто вёл его расследование, по моему настоянию проверили и его звонки, и электронную почту, но везде была девственная чистота. Если Нианзу и поддерживал с кем-то контакт, то делал это с умом.

Не удалось пролить свет и на убийство Вейжа. Да, его, выслушав мои соображения, посмертно «повесили» на Нианзу. Однако вопросов по-прежнему было больше, чем ответов. К примеру, меч, которым убили Вейжа, исчез. Предполагается, что его забрал Нианзу. А для чего забрал?.. Почему?.. Загадка.

Я подробно описал меч. Он походил на тот, которым Нианзу убил себя, но – только походил. Клинок, который вонзили в спину Вейжа, был короче, у́же. Не говоря уж про иероглиф на навершии. У Нианзу был «тигр», а на том мече – «птица».

Услышав про иероглиф «птица», Юн странно задумался и на целый день исчез, после чего показал мне на телефоне фотографии двух мечей с такими иероглифами. Я внимательно рассмотрел оба и покачал головой – не то. Абсолютно.

«Чьи они?» – спросил я, возвращая фотографии.

Юн усмехнулся: «Двоих других претендентов на регентство. В случае, если бы твой дух оказался не птицей, и расследование потребовали бы провести более тщательно, Нианзу подставил бы кого-то из них».

Я мало что понял в этой чехарде с мечами, но Юн, убедившись, что я действительно не в курсе, сказал лишь, что учитель в своё время мне всё объяснит. И направил к своему личному учителю – Делуну. Который, в свою очередь, сказал, что до мечей мы доберёмся позже, а пока важнее всего – перемещать фишки из одной руки в другую.

В общем, следствие зашло в тупик на обоих фронтах, и я уж было приуныл, когда вдруг вспомнил разговор с директором Ганом. Давнишний разговор. Я тогда только прошёл испытание на борца в школе Цюань, проснулся в палате и сразу же увидел этого хмыря. Обозвал его Киангом. И, что самое интересное, директор выказал полнейшее понимание того, о ком идёт речь. Сказал что-то вроде: «Я польщён такой честью, но я её не заслуживаю». А потом заявил, что со мной придётся ещё долго работать – и ушёл. Больше мы к этому разговору не возвращались, и никакой «работы», по сути дела, не было.

Я не сразу вспомнил об этом случае по одной простой причине: искренне верил, что чего бы там ни слышал краем уха директор Цюаня, при помощи главы клана мне удастся выяснить в разы больше. Однако Юн не помог мне практически никак, и пришлось сделать этот шаг назад.

Директор Ган переживал не лучшие времена. По моей просьбе его выкинули из Цюаня, и клан больше не брал его на работу. Тем не менее найти его сумели и привезти в отель – тоже. Даже если клан не имеет над человеком формальной власти, остаётся власть неформальная.