Войцех Сомору - Циян. Сказки тени. Том 1

– Вы! Откуда у вас это?

– Да что ж тебе ещё надо, демон?.. – почти взвыл Дэлун, отпрянув от Кана.

– Ты пришёл в себя, или ещё полечиться нужно?

– Пришёл-пришёл, отстань уже от нас. Мы поняли. Ты не хочешь искать друзей, сам-себе-на-уме-сынок-шэнми.

– Я не… – Кан запнулся и махнул рукой. – Да плевать мне на это. Свитки! Свитки о допросах торговцев из Канрё – откуда они у вас?

– Прихватили копии у дяди. Интересно же! Говорят, Канрё просто завалено золотом и драгоценными металлами, надо же знать, что искать в трофеях.

– Трофеях… – Кан замер, а затем свернул свиток и со всей силы ударил Дэлуна по щеке. – Какие копии?! А если это подлинники?! А если они не попали к руководству? Вы вообще понимаете, что натворили?!

– Да там нет ничего важного!

Цинь заморгал, не веря своим глазам. Нет, они не предатели, они – настоящие идиоты с юга. Это лицо, полное изумления, не могло так искусно лгать.

– Так… Так… Небо, за что мне это… Твой брат пришёл в себя?

– Ага… – Цзян появился из-за плеча брата. – Да что тут происходит?

– То, что вы можете попасть на виселицу за предательство, – Кан потёр переносицу и всучил оба свитка Дэлуну. – Значит так. Марш к дяде за добавкой и подбросьте ему эти свитки на видное место. Раз ещё не ищут вора – он такой же идиот, как и вы. И спросите его о… трофеях. Намекните на них, пусть сообразит и передаст генералу. Справитесь?

– Да что там в этих свитках?!

– Наша погибель, – мрачно заявил Кан, пытаясь найти чистый пергамент и чернила. – Мне нужно написать отцу, срочно. Пошли вон!

Когда двое братьев исчезли из шатра, обратно вполз протрезвевший младший, но Кан на него совершенно не обращал внимания, поглощённый письмом.

– Кан… Послушай, – Вэй рухнул обратно на матрас и потянулся к кувшину с водой, – ты можешь думать о нас что угодно, но мы же не дураки… Я слышал разговор. Что случилось? Может, объяснишься?

– О, вы как раз не дураки, вы хуже. Как и ваш дядюшка, не обративший внимание на самую очевидную вещь, – Цинь не отрывался от письма. – Вы вычитали про золото и совсем не заинтересовались, почему торговцы Канрё наладили пять путей с Чанкином.

– Ну наладили и наладили.

– Вы на своём юге вообще не изучаете историю или географию? Ты в курсе, чем славится Чанкин?

– Военной системой.

– И огненными кристаллами, олух, – Кан тяжело вздохнул, перечитывая письмо. – Канрё не могли не готовиться к войне. Это было неизбежно. А как бы ты отбивался от Империи, если между вами река? Не проще ли всего закидать нас огненными снарядами издалека и закончить конфликт? И всего-то надо – договориться с Чанкином о поставках. Завтра нельзя начинать атаку.

– Ты… шутишь, Кан?

– Ни капли. Начнём наступление завтра – нас поджарят. И как мне донести это до генерала?

– Да так и расскажи, что от нас подслушал!

– Не выйдет. Генерал – дядя Бая…

– Бая?

– Старый враг, всё детство друг друга избиваем. Он быстро придумает, за что меня отправить за решётку. Ещё и отцу письмо пришлёт перед тем, как наши трупы переправят в столицу, если повезёт, – Кан свернул свиток и принялся капать на него воск, чтобы поставить печать от фамильного кольца. – Значит… Значит, так. Когда вернётся Дэлун, надо будет отправить его к генералу.

– Ты с ума сошёл!

– Я думаю рационально, олух. Небо, ненавижу эту подковёрную возню! Но вы – никто для него. Я имею в виду – не столичные соперники. Есть шанс, что он его послушает, потому что нам нужно начинать рыть траншеи, а не готовиться форсировать реку, понимаешь? А не послушает, что более вероятно… – Кан встал. – Останется молить Небо о том, что отец доберётся сюда быстро.

– Ты Аманю пишешь?!

– Это не шутки. И я понятия не имею, у кого ещё искать поддержки в этой дыре, – Кан помедлил и покосился на Вэя. – Ложитесь в шатре, хватит игр. Вы должны выспаться. Дэлуна я тоже не задержу. Завтра будет жарко.

– Говоришь, как будто старый вояка, Кан. Да может, это просто твоя подозрительность…

– Я молю Небо, чтобы это была именно она, Вэй, – выходя из шатра, Кан устало посмотрел на звёздное небо. – Не хотелось бы, чтобы мы все погибли из-за глупости.

«Дорогой отец, я молю Небо о твоём здравии! Прости за столь неожиданное письмо, но я должен поделиться с тобой историей моего первого похода. Я познакомился с братьями Чжан: истинные сыны юга, они обладают потрясающей глупостью и непосредственностью, как и их дядя, перехватывающий записи торговцев. Только представь себе: они чуть не проворонили сообщение о том, что Чанкин поставляет огненные кристаллы Канрё, но Дэлун, хвала остаткам разума в его голове, донёс эти сведения генералу. Тем не менее, я уверен, что наступление начнётся в ближайшие дни, но не могу себе представить, каким образом мы будем форсировать реку под залпы огня с неба. Как ты понимаешь, моё звание не позволяет задать этот вопрос генералу Вану, и мне очень нужен твой совет.

Пока ещё живой и надеющийся вскоре тебя увидеть, твой сын».

– Ваше Величество, при всём моём уважении к генералу Вану, это безумие.

Аманю казалось, что письмо сына горит в кармане, и ему стоило чудовищных усилий соблюдать приличия. В то время как они с Императором прогуливались в тени клёнов по дворцовому парку, Кан мог быть уже буквально сожжён, и это совсем не соответствовало желанию Аманя научить сына жизни. Он не беспокоился за него в обычном бою – несмотря на показное пренебрежение, отец зорко следил за учёбой сына, не раз беседовал с его учителями. Кан даже не подозревал, как часто его заставляли прыгать выше головы только потому, что об этом просил Амань с вежливой улыбкой и живой тенью, от которой хотелось сбежать любому нормальному человеку. Его сын, его дочь, его семья должны выжить, – это он знал точно, даже если этот упрямый подросток собирается рисковать головой. Но Амань был уверен в нём. Конечно, шэнми видел для наследника совсем другую карьеру, но был слишком умён, чтобы не понимать: он сам растил Кана так, чтобы тот принимал решения только своим умом. Теперь же приходилось пожинать плоды собственного воспитания. Но огненные кристаллы Чанкина совершенно не входили в его планы, как и Ван. Шэнми слишком хорошо знал эту военную семью, чтобы быть уверенным – наступление на Канрё не отменят, скорее Ван утопит всё войско в Хонгха, но принесёт победу. Невыносимая глупость.

– И что же ты предлагаешь, Амань? – Император остановился, повернув голову к шэнми. Забавно, все так боялись этого Циня, но единственный, кого маг мог назвать своим другом, стоял сейчас перед ним и видел скрытый за вечной маской страх за сына. Сына, с которым он не может общаться столько, сколько хочет, иначе проклятье сведёт его с ума. Которого сам отправил на войну, и они оба знали, что это только начало. Император думал о том, что Амань, принёсший ему сокрушительные победы в прошлом, уничтожавший армии, танцующий в подковёрной войне дворцовых интриг с ухмылкой, точно лжебоги Калирама, не был на самом деле готов к тому, чтобы получать такие вести.