Леонид Зайцев - Вестник смерти – 3

– Если этот человек представляет для меня угрозу, тем более назовите его и характер угрозы. И если всё окажется так, как вы говорите, я избавлю вас от страхов с ним связанных за полцены. Раз это и моя проблема тоже, то и расходы пополам!

Мой собеседник извлёк из кармана пиджака носовой платок и протёр внезапно покрывшийся потом свой лоб и жирную шею.

– А если вы, узнав о ком идёт речь, решите не заключать сделку? Где гарантия, что ему не станет известно о моей попытке его… позаботиться о нём?

– От кого?

– Да хоть от вас. Вы же тогда не будете связаны контрактом!

Он вспотел ещё сильнее, наверное, испугавшись теперь собственной дерзости, и снова принялся обтираться.

– В таком случае нам говорить больше не о чём.

Я постарался произнести это так, чтобы собеседник почувствовал, как глубоко оскорбил меня своим предположением.

На самом деле этот человек меня очень удивил. Не так-то легко даже весьма состоятельному господину выйти на контакт с посредником для предложения работы Вестнику смерти. Мы не даём рекламу и не распространяем визитки с адресами и телефонами. Кроме того всем известна наша традиция не оставлять живых свидетелей. Поэтому обычно уже одно то, что кандидат в клиенты смог продвинуться так далеко говорит о его уме и личной храбрости. Но сейчас передо мной стоял трус, да ещё и весьма недалёкий. Видимо всё же придётся сделать оргвыводы в отношении человека его рекомендовавшего.

– Вы отказываетесь?

Толстяк от неожиданности даже перестал трястись и потеть. Он уставился на кабинку так, будто мог видеть меня сквозь закрытую дверцу.

– Вы хоть знаете, о каком гонораре идёт речь?

Конечно я знал. Предварительный размер вознаграждения потенциальным клиентом оговаривается ещё на предварительном этапе с посредником. Окончательную сумму устанавливаю уже я сам в зависимости от статуса цели, сложности исполнения заказа и расходов которые потребуются на подготовку. Однако бывали случаи, когда я соглашался работать, так сказать по бартеру, как в деле о «Зубе Тигра», или за символическую плату в один золотой, как в случае с Генри Монтгомери. За Тигра мне обещали легализацию и амнистию. (Чего так и не произошло). А Генри я фактически заказал сам себе. Можно сказать из личной неприязни. Хотя он и приходился сводным братом Изабелл.

– В курсе, – подтвердил я.

– И всё равно отказываетесь от сделки?

Похоже, этот субъект реально не понимал, с кем имеет дело.

– Я не привык повторять дважды.

– А если я утрою сумму?

Лет сорок с небольшим назад в начале моей карьеры на Земле в нынешнем качестве я возможно и соблазнился столь внушительными деньгами. Вестники тогда вообще не брезговали никакой работой. Ведь мы лишились своего мира, а отомстив виновному в этом – ещё и возможности законно зарабатывать себе на жизнь. Но теперь состояние моих финансов вполне позволяло браться лишь за те заказы, которые меня устраивали. И то лишь с целью не утратить навыки и не потерять форму.

– Разговор окончен, – не терпящим возражения тоном произнёс я. – Уходите.

Толстяк продолжал топтаться на месте. Видимо никак не мог поверить в окончательный отказ. Ведь в бизнесе такая тактика известна. Отвергнуть соглашение, но снова вернуться к нему, если другая сторона поднимет ставку. Только это был не тот случай.

– Если желаете, могу вас проводить.

Несостоявшийся клиент весь побелел от такого предложения. За стенкой снова хихикнула Белла.

– Нет-нет! Не утруждайте себя! Я найду дорогу.

Голос у него дрожал как и ноги, когда он пробирался к выходу из церкви уже не обращая внимания куда наступает своими эксклюзивными туфлями.

– Так ты хочешь сказать, что это мог быть он?

Честно говоря, мне бы такое и в голову не пришло. Тот чудак собственной тени боялся. Куда ему было бросить нам вызов.

– Ну, ты тогда ему не только отказал, но и унизил, – напомнила Белла. – Люди такого склада, как он, бывают весьма злопамятными.

– Да он же трус!

– Но хватило же ему трусости обратиться к Вестнику Смерти, – парировала она. – И так же из трусости он мог решиться от нас избавиться. Просто устал бояться.

А почему бы и нет? Я задумался. Этот человек обладает огромными финансовыми возможностями и связями. К тому же в этом случае ему не пришлось принимать личное участие. В отличие от той памятной встречи со мной. А храбрость, как известно, возрастает прямо пропорционально расстоянию от опасности.

Либо моя жена научилась читать мысли, либо всё оказалось написано на моём лице. Она засмеялась.

– Нет же, дорогой! Не думаю, что за взрывом стоит он. Откуда ему знать, кто находился в той исповедальне в церкви? Это мог быть даже не Вестник, а подставное лицо. С какой стати ему покушаться именно на нас?

– Тогда к чему ты вообще его вспомнила?

– На самом деле я вспомнила не его, а кое-что из им сказанного.

Белла прикоснулась губами к трубочке и втянула в себя сразу четверть порции своего коктейля. Глядя на неё мне вдруг сильно захотелось хоть на время забыть обо всём на свете кроме этих вишнёвых губ. Никуда не денется от нас этот неизвестный пока противник. Можно же иногда просто насладиться моментом, ведь даже вестники не живут вечно.

Но жена всё испортила, вернув стакан с напитком на барную стойку и продолжив озвучивать свою прерванную мысль.

– Помнится, он заявил об опасности, которую человек, мешающий ему жить, представляет для тебя.

Я недовольно поморщился.

– Глупая попытка добиться согласия на почве якобы общих интересов.

– А если нет?

– Тогда ты сама себе противоречишь, утверждая, что он не мог знать, с кем именно говорит!

– А вдруг знал?

Вот же беда с этими женщинами. Не удивительно, что в науке почти не существует теорий ими созданных. Мужчина, раз утвердившись в чём-то, будет до конца отстаивать свою точку зрения. А слабый пол вот вам, пожалуйста – меняет мнение, словно наряды в примерочной кабинке!

– Откуда, скажи на милость, он мог это знать? – стараясь не показывать раздражения, спросил я. – Не от посредника же, мир его праху.

Она пожала своими красивыми плечами. Тонкий шёлк кимоно только подчёркивал изящество их линии.

– Возможно от того самого «опасного» человека.

– Звучит нелепо, – проворчал я.

Действительно, тогда выходило нечто несусветное. Негодяй сам подсказал толстяку, к кому обратиться, с целью заказать свою ликвидацию!

– А этот мифический злодей, откуда меня мог знать?

Изабелл развела руками.

– Утверждать, что никто в мире кроме самих вестников не знает тебя, было бы преувеличением, – произнесла она.

И была, по сути, права. Порой я всё же допускал ошибки и нарушал собственное правило никогда не оставлять живых свидетелей. Навскидку можно вспомнить старого полковника – командира наёмников. Он здорово помог мне в деле с Генри Монтгомери, и я в благодарность не убил его. Или бойцы, оставшиеся от отряда Тигра после победы над Канцлером. Случались и другие. Но эти были из совсем недалёкого прошлого. Любой из них мог проболтаться пусть даже ненамеренно. Полковник, к примеру, в силу преклонного возраста. Старые вояки любят вспоминать свои подвиги и рассказывать о них любому, кто готов слушать. А люди Тигра как мне помнится, весьма уважали хорошую выпивку. После гибели своего командира могли разбрестись по параллелям. Возвращаться им было некуда. Их мир, как и мой, однажды уничтожили, испытав на нём новое биологическое оружие. А алкоголь очень располагает к беседе. В общем, источников информации для пытливого целенаправленного исследователя вполне хватало.