Владимир Атомный - Ингви фон Крузенштерн 3

Может и ошибаюсь, но если укрепиться в концентрации, управлять великими объёмами должно получаться лучше. Придётся идти на поклон к Герде и порасспрашивать Сергия. У убийц моей родни не должно быть и шанса. Звать же кого-то с собой не могу и не хочу. Даже если мне после свершения мести суждено будет сгореть в жаре собственной мощи – это приемлемая цена.

– Игорь, есть ещё один вопрос, который нас интересует, – подъехал ближе Алексис.

– Говори.

– Твой друг Иван – чем он зарабатывает на жизнь?

– Это мой названный брат, мы скрепили отношения кровью, – поправил я. – Он вор. Сейчас в статусе главаря.

– Хм, – хмыкнул Александров своим мыслям. – Ты говоришь об этом на удивление открыто.

– Он хочет взять под контроль все серые дела в Петергофе и Санкт-Питербурге. Потом, возможно, его интересы переместятся в Москву.

– Большие планы для простого вора.

– Ты всё правильно понял. Какие будут предложения?

– Что же, раз вы так доверяете друг другу, то нам бы хотелось обсудить некоторое сотрудничество. Возможное, – уточнил Алексис, – если его не убьют.

– Надеюсь, этого не случится, однако, если всё же найдётся столь безрассудный человек – я вырву ему сердце. И всем причастным.

– Вряд ли мы сможем одобрить подобное.

Я помолчал, успокаиваясь.

– Этого и не нужно. Ни я, ни он не собираемся чинить Империи худо.

– Такое отец наверняка одобрит, – удовлетворился Алексис.

– Договориться с Иваном можно будет всегда. Из нас двоих – я самый несговорчивый.

– Так и передам, – слегка улыбнулся Александров и снова отдалился.

Конюху я дал несколько монет, чтобы поухаживал за кобылой лучше. Грёбаный дождь целый день, грязь проклятая – она хорошо потрудилась сегодня. Сам же сплюнул и пошёл к резиденции-штабу Геннадия Ортеговича. Остальные счастливо отправились по домам.

Караульные встретили как старого друга. Мы поболтали немного, пока один отправился уведомить о позднем госте. В своём стиле, Геннадий Ортегович вышел встретить лично:

– Заходи скорее, Игорёша, – заключил в объятья он, нисколько не заботясь, что своим мокрым плащом промочу ему домашнюю рубаху. Непонятно ещё, смыл ли дождь всю кровь. – Зиночка, завари чая скорее. Да поесть неси. Голодный же?

– Как шатун, – улыбнулся я.

– Ну и здорово. У нас как раз жаркое свежее. Рассказывай давай…

Результатами генерал-майор остался доволен. Когда дошли до описания поведения главы деревушки, разозлился, но я в меру возможностей успокоил. Всё же не надо лишнего насилия. Так-то понять можно – трупы вид имели ужасный.

– Теперь могу спокойно присвоить тебе звание капитан-поручика, – сообщил он. – Штабные крысы больно дотошные, а тут уже не станут спорить. Была бы моя воля, Игорёша, то полковника бы дал. И премию такую, что хватило бы на многое. Но как тут дашь, когда битву недавнюю пришлось на магический катаклизм списать.

У меня в груди потеплело. Даже с отцом не было таких отношений, а тут чужой человек, казалось бы.

– В этом нет нужды, Геннадий Ортегович. Спасибо Вам! Я рад, что вы знаете истинное положение дел. Простите за все хлопоты и неудобства! Подставляю я Вас.

– За одну только честность тебе медаль нужно дать, – расчувствовался он. – Хватанул графин с самогоном и от души плеснул себе в стакан.

– Сегодня можно и выпить, – бодро заявил я. – Как никак – событие.

С непривычки одолел только половину налитого и закашлялся. Рот горит, глотку перехватило, а Зверь внутри весь вздыбился из-за яда. Но ничего, я успокоил.

– Жалко их было, – поделился я. – Заблудшие души. Если бы не зверства, что учинили, то и убивать не стоило.

– Твоя правда, – горько отозвался Геннадий Ортегович и поиграл желваками. – За всем не уследишь. Вот и случается всякое. Какая-то вина есть и на мне.

– Может и так, – задумчиво отвечаю я, – если позволите, то поделюсь вот какими мыслями: вы и люди ваших правил, не позволяют нашей Империи скатиться в междоусобицу. Земли от моря до моря, на каждом клочке свой барин, а ведь не бузят. Сколько бы горя хлебнул народ, не держи Его высокопревосходительство всё в кулаке.

Геннадий Ортегович внимательно посмотрел, а потом грустно покивал мыслям.

– Молодой ты ещё, Игорёша, но в основе прав. Ну да не будем о плохом – сегодня ты отличился, потому давай ещё по одной и закусывай побольше. Понравилось жаркое?

– У свет нашего Императора не едал, но думаю точно не хуже, – тут же отозвался я и сунул ложку в рот.

– Ха! На больших приёмах там дерьмо всякое подают заморское. А вот когда узким кругом – да, есть чем покишкоблудить.

Посмеялись. Вскоре я уже шагал обратно. С неба моросит какая-то гадость, дует хищный ветер, грозящий хилому прохожему простудой, но меня качает на руках удовлетворение и лёгкий дурман от алкоголя. Всё растворять не стал – пусть пошумит немного. Да и Марина удивится, а то вожделение пуще прежнего возьмёт.

Иван и Катя были уже у себя, когда я пришёл в Удачу. Обеденный зал тоже почти опустел и лишь самые крепкие продолжали вечернюю попойку. Запахи жареного мяса, специй, вина и пива крепко пропитали всё. Марина встретила с книгой в руках и встревоженным взглядом. Сначала придирчиво оглядела, фыркнула на промокший плащ, забрав его у меня и тут же прильнула с поцелуем.

– О, да ты пьян!

– Это сюрприз, – улыбнулся я.

– Ну я удивлена, – хихикнула она.

– Подумалось, не буду растворять всё, что выпили с Его превосходительством. Может тебе понравится такой штиль.

– Хи-хи, – прыснула она. – Знаешь, вообще-то алкогольная вонь мне сильно запомнилась по отцу, да и потом тоже от всяких воняло, но я же ненормальная, так что да – нравится.

– Это хорошо, – притянул я её и крепко вдохнул аромат идущий от волос и шеи.

– Вы расправились с ренегатами? – спросила она, а потом легонько укусила за плечо.

В комнате нашёлся остывший травяной отвар, мы сели за стол и я пересказал всё в красках. Зная её тягу к крови, каждую смерть описывал в особых подробностях. И чем дальше, тем сильнее крепло пламя желания в ней.

Что там было дальше, как и куда мы тащили трупы Марине стало безразлично. Я встал и подхватил её на руки, ногами она крепко обвила меня, прижавшись лобком к члену. Под ночной рубашкой не оказалось белья и потому я скорее сжал сладкие булочки попы.

Какое же удовольствие вторгаться языком в горячий ротик Огнёвки. Влажный, вкусный, отзывчивый! Небольшим игривым язычком она отвечает мне и лишь чуть-чуть сопротивляется напору, вовсе не стараясь вытолкать, чтобы уже самой попробовать меня. Но вот я ослабил давление и позволил этому случится, ведь это тоже заводит и доставляет удовольствие.

Перехватил одной рукой за спину, когда Огнёвка нетерпеливо опустила руки сдернуть с меня штаны. Подвигал бёдрами, помогая, и тут же член скользнул по увлажнённому бутончику вагины. Марина подхватила его и нетерпеливо направила внутрь.