Владимир Атомный - Ингви фон Крузенштерн 3

Группу собрали весьма интересную: из Александровых – ещё одного брата Снежаны Алексиса; из Абдуловых – незнакомого мне Дмитрия, сына Вениамина Игоревича, нашего гимназийского замглавы. Ну и ещё двое ребят для усиления. Интересно, почему Геннадий Ортегович включил в отряд представителя враждебного рода? Может старший Абдулов надавил?

Руководителем будет Пётр Петрович, который тоже оказался на совете. Вместе с нами рыскать он не поедет, но докладывать будем ему, а не генерал-майору. Думаю, это они между собой поделили обязанности, так как большие товарищи.

Алексиса я видел всего несколько раз и никогда особой разговорчивостью он не отличался. Крупный телом, хмурый, темноволосый и с густыми бровями на мужественном лице. По слухам, хорошо владеет рукопашным боем. Как маг выступает в чине, среднего по силам, Гридня. Мы почти родня, потому идти в бой с таким напарником мне в радость.

Чего не сказать про белобрысого Абдулова: этот тоже Гридень, но слабее. Может на что и из рукопашки способен, но точно не знаю. Высокий, с невзрачным лицом. Тем не менее, придётся как-то уживаться.

Двое из поддержки, ожидаемо воздушники и выступают в чине слабых Воев. Тоже хорошо.

– Ну и касаемо главенства, – прочистил горло Геннадий Ортегович, – в бою подчиняться будете Игорю, хоть он и поручик покамест, а вы, – поочерёдно посмотрел он на Алексиса и Дмитрия, – капитаны.

– Капитан-поручики, – неожиданно уточнил Алексис, видимо, чтобы я правильно понял, какова разница.

– Если мы выше по чину, то почему ему? – бросил Абдулов.

Пётр Петрович потемнел лицом, на что хозяин кабинета ответил выразительным взглядом.

– Во-первых, это мой приказ, – спокойно отозвался Геннадий Ортегович, – во-вторых, но это уже для вашего лучшего слаживания: Игорь пользуется моим полным доверием. В бою вы можете полностью рассчитывать на него.

Алексис успел заговорить раньше Абдулова:

– Не имею возражений, Ваше превосходительство. Игорь сильный воин, это известно. Для нас честь быть под его командованием.

Я метнул благодарный взгляд. Вот уж сказал, так сказал братец Снежаны. Хорошо понимаю, что все они и сами с усами, но вот так, при генерал-майоре и его ближайшем соратнике Петре Петровиче – это широкий жест.

На том кончили. Выступать велено завтра, сутки даны на сборы и подготовку. Так как на меня пудовой тяжестью легла ответственность, нужно выдать распоряжения:

– Пойдёмте на улицу, подумаем и обсудим.

– О чём? – отрывисто бросил Абдулов, рванувший было прочь.

– Нужно решить во сколько и где соберёмся, как поедем, с чего лучше начать…

Тот поморщился, но смолчал. От Алексиса вообще никаких реакций, он словно верный арбалет под рукой – у графа отличная школа.

Вышли из холла Академии, огляделись на широком каменном крыльце. Я указал на вместительную беседку неподалёку. Погода с утра была нежно-ясной, но пока мы беседовали, с моря надуло тучу, что вот-вот разродится.

Перво-наперво выудил кисет и туго набил трубку, затем с наслаждением затянулся и оглядел новосозданный отряд: Абдулов – тёмная лошадка; Александров средний – верный соратник; парни-воздушники хорошая подоплёка в случае чего.

– Можем сразу верхом поехать, – предложил я, – но если критично, то пересядем на лошадей в городе.

– Верхом? – непонимающе посмотрел Абдулов. – Я поеду экипажем до Санкт-Питербурга, как выяснится, где у них логов, выступлю вместе с вами.

Теперь уже моя очередь удивляться. Пара Воев никакого виду не подали, как и Алексис.

– Хочешь сказать, не станешь вместе с нами их искать?

– Это же очевидно. Для чего тогда, по-Вашему нам выделены помощники, – посмотрел он на воздушников.

– Может на “ты”? – дёрнул я щекой.

Он поджал губы.

– С волками жить – по волчьи выть. Ладно уж, потерплю царящее здесь бескультурье.

У меня ненадолго отпало желание говорить. Тут бы дать ему в благородную морду для науки, но нельзя. Корчит из себя непонятно что… на бой же идём, какие тут условности?

– Если они попадут в засаду, – зло проговорил я, ткнув пальцем в двух притихших Воев, – или невовремя поймут, что нашли лагерь магов – им конец. Ты что же, предлагаем мне рисковать их жизнями?

Он всем видом показал, что, мол, такова жизнь.

– Боевые потери.

“Мразь!” – захотелось мне крикнуть. “Что ты знаешь про потери в бою, подонок?!”

– Дим, короче, я тут с тобой спорить не хочу, – намерено сфамильярничал я. – До Питера едь на чём хочешь, но там ты сядешь на коня и вместе с нами поедешь месить грязь по соседним заводям и болотам. Ежели восхочется тебе не делать этого, то по окончанию задания я напишу Его превосходительству отчёт, где отмечу твою полную боевую непригодность. Ферштейн?!

Он покраснел, эфир завозился вокруг, но я смотрю прямо и готовый хоть сейчас показать ему, кто сильнее, причём в русском стиле.

– Я тебя понял, – желчно отозвался Абдулов, – но и ты учти, что отец узнает, как ты разговариваешь с представителем сильнейшего рода.

Мне остро захотелось напомнить, как его батя позорно отказался от дуэли, но лучше будет не говорить подобного. Всё же мы не наедине. Как-нибудь потом, да и зачем мне враг в отряде?

– Хорошо, хорошо, – даже для себя неожиданно, мирно отозвался я. – Прости, если обидел. Не знаю, как тут на Юге принято, я же с Севера. Можешь смело назвать меня варваром и списать на это, но раз сейчас я главный, то и делать будешь, как скажу. Хорошо?

У него прояснился взгляд, видимо, объяснение вписалось в картину мира. Кивнул. Я же поймал заинтересованный взгляд от Алексиса, но этот уголёк быстро погас и маг снова обратился в молчаливого гридня.

– Вы ориентируетесь по времени? Получится к девяти часам собраться на выезде из Петергофа?

В итоге договорились. Жалко, конечно, что снова нужно куда-то ехать, но и довольство не просто так Империя платит. Служба есть служба. Вон, Алексис вообще всё спокойно воспринимает.

Тем не менее, у меня есть в распоряжении почти целый день. Туча над Петергофом не задержалась и поспешила прочь. Пока не надуло новых, надо пойти погулять с Мариной.

– Завтра опять уезжаю, – выдохнул я, заглянув в лазурные глаза. – Объявились какие-то ренегаты в области Питербурга.

– А они сильные? Может и мне с тобой? – заинтересовалась Огнёвка.

– Ну, Ортегович сказал, что это просто неудачливые ребята из родов послабее. К сожалению, на них уже смерти и насилие. Теперь только суд на месте. А так, было бы здорово дать им новую путёвку в жизнь.

Я задумчиво посмотрел на шустрых половых, что расставляют столики и плетёные кресла возле знаменитой кофейни. Поманил Марину.

– Дураки, – заключила она. – Я знаю про что ты говоришь: им не нравится перспектива ближайшие десять-двадцать лет лизать задницы более одарённых или просто чьих-то родственников. Хочется чувствовать власть, а быть в услужении не хочется.