Влад Волков - Вампирские истории

– Что?! – озлобленный взор Данеи сменился удивлением, и янтарные глаза с фигуры рыцаря-аристократа переместились на собственного супруга.

Сердце больно кольнуло и оно будто бы сорвалось в ледяную пропасть где-то внутри, где сонм ранящих льдинок разыгравшегося вихря начинал своё шествие по уголкам души, омрачая прежние знания о собственном супруге. Шокирующее известие принять было очень непросто, однако оно свалилось настоящим безжалостным откровением, сейчас сдавившим её силу и волю под глыбой печали и разочарования.

– Дани, я… – замялся тот, опустив голову.

– Она, вон, даже мужа своего толком не знает! – усмехнулся Локдеран, – Бойня на Кричне тоже его рук дело. Ты успела сбежать, а родители нет, верно? Воспитана дядей в монастыре, но не знающая, кто поднял ту проклятую нечисть, что стёрла родную деревню с карты Гростерна навечно!

– Я же… был молод, амбициозен! Дани, я не хотел… – оправдывался он.

– Молчи, – со слезами проговорила девушка, потрясённая услышанным, прижав руку к заболевшей груди, а другой ладошкой прикрыв себе рот покачивавшейся из стороны в сторону головы, не веря своим ушам.

– И этот невозможный союз отрёкшегося от силы некроманта и отрёкшейся от святой веры монахини ещё и породил дитя! – рассказывал рыцарь, затем нагнувшись к рыжему гному и процедив так, чтобы остальные не слышали, – Может, хватит есть, Борус?

– А что, мы уже дерёмся? – опешил тот, нащупывая в специальных держателях-ножнах свои верные маленькие топорики свободной рукой.

– Уже пора бы, но они пытаются нам зубы заговорить, – также тихо говорил тот, – Не спускай глаз с дома, чтобы девчонка из погреба не сбежала. И хватит постоянно жевать, а то мне кажется, у тебя ошибка в имени и звать тебя следует не «Борус», а «боров».

– Так сыр же, ваша светлость! Набираюсь сил, заряжаюсь энергией перед битвой! – откусывал тот кусок за куском от крошащегося и спадавшего мелкими частичками по косам его бороды сыра.

– Всё вокруг уже им пропахло, – негодовал рыцарь-аристократ.

– Хотите кусочек? – дружелюбно делился тот, протягивая ароматный желтовато-рыжий ломтик.

– Господь всемогущий, да нет же, просто убери и не чавкай! Будь начеку! – взмолился Локдеран.

– Я не господь, ваше превосходительство, я Борус! – продолжал тот жевать сыр, поглядывая внутрь оставшейся конструкции избы, пока длинноволосая лучница уже приводила в себя своего брата, оглушённого недавно разломанной лютней.

– Давай, братишка, всё хорошо! Поднимайся. Этот треклятый менестрель же не пробил тебе череп. Увижу ещё раз, вонжу свой кинжал ему в горло! – сверкал оливковый женский взгляд, выискивая среди недовольной толпы того барда, – Будем дома, сделаю тебе твой любимый чай с малиной. Купим себе новые одинаковые колчаны, как ты предлагал! – гладила она его по платинового оттенка причёске, пока тот медленно открывал глаза и очухивался после обморока.

– Ты дала жизнь тому, перед кем трепетали веками… – тем временем качала головой чародейка, глядя на рыдавшую мать девочки.

– Да, я родила её, – подняла взгляд эта светловолосая женщина, – Я подарила жизнь!

– Ты принесла столько горя и смертей, о которых даже не догадываешься! – морщилась некромантша.

Сама Мирра слушала всё это, и насколько позволяли щели, пыталась наблюдать. Однако же, когда всё действие разворачивалось на улице, следить за происходящим из секретной коморки подвала, в которой она скрывалась, по большей части удавалось только на слух.

– Нечистое отродье, Разрушительница миров, Несущая смерть, – затрепетали взволнованные мужские голоса эпитетами из пророчеств, – Вон из деревни! Прочь! Прочь! Она и нам бед накликает! Так вот из-за кого моя жена захворала! Вот почему гусеницы пожрали листья моих яблонь! Вот отчего коза третий день есть отказывается! – желали они винить во всех своих бедах и несчастьях теперь исключительно семью некроманта, уж почти год как живущую с ними бок о бок.

– Этот союз не мог, не может и никогда не должен существовать! – мелодично звучал Локдеран, – Есть закон, запрещающий монахиням вообще выходить замуж, за исключением сана настоятельниц монастырей. Есть закон, запрещающий свадьбу любого клирика на некроманте! Корона всё делала, чтобы на землях империи Гростерн царил мир, чтобы пророчество о ключе, выпустившем демонов, никогда не сбылось!

– Её следовало убить в младенчестве, – соглашалась Адель, – Сразу же, на месте! Не нужно вот этих соплей про то, как невинный ребёнок собирает в поле цветочки, играет с другими детьми и никому не вредит. Будто вы даже не догадываетесь, что может скрываться за невинным личиком. Но вы сбежали! Улизнули от стражи закона! Мы нашли вас лишь четыре года спустя, когда вы уже слишком привязались к этому ребёнку…

– Нашему с ним ребёнку, тварь ты бездушная! – крикнула ей Данея, сгибаясь от переполняющих эмоций.

– Ты зря отрёкся от тёмных сил, братик, – поглядела чародейка в глаза Фриса, – Она бы тебе весьма помогла в её защите, – резким уколом обсидиановый кинжал, схваченный с ножен на бедре под скрывающей юбкой, вонзился тому в живот, пронзая зазубренным грациозным лезвием буквально насквозь.

– Фрис! – крикнула, глядя на это, его супруга.

– Тебе не спастись, – тихо произнёс он сквозь боль, превозмогая нараставшую гибельную пульсацию с глубокой раны.

Но едва чародейка вынула кинжал, как в спину некроманту ударил луч яркого света из ладоней Данеи, и окровавленная прорезь на коже сама начала вдруг затягиваться, оставляя ту, да и остальных, кто это видел, с настоящим изумлением на лицах. Даже открывшаяся правда о его вине в смерти родителей не смогла унять в женщине любовь к собственному мужу и желание защитить, как его самого, так и их совместное дитя.

– А монашка-то многому научилась, ваше превосходительство, – отметила про ту Адель, повернувшись к Локдерану.

– Оставьте свой цирк и бесконечную болтовню, – торопил Зик, – Здесь лучший отряд империи, величайшие герои, уже побеждавшие и не таких колдунов, и не таких чудовищ! Ганс, Хорлен, Сирильда, Борус! Сколько они уже сделали для Короны! Я, в конце концов, не последняя фигура в Северных Королевствах! Я, вашу мать, архимаг, а не какой-нибудь зачарователь амулетов! – всполохнул вокруг него ореол гигантского огненного сокола, – Прекратите уже трындеть и давайте уже покончим с этим!

– У вас нет ни шанса, – в поддержку сказанного поглядела тёмная чародейка в глаза брату.

– А тебе стало легче? Хоть немного? Что ты почувствовала, вонзая в меня свой нож? – спрашивал тот, – Отомстила за сына? За кого-то ещё? За то, что бросил тебя, когда должен был спасать любовь всей своей жизни? Думаешь, мне легко дался этот выбор? Но я его сделал и прошлого не вернёшь. Я спасал свою беременную и отчаявшуюся супругу. И знай, вернись я во времени с десятки и тысячи раз, то поступил бы также.