Александр Федоров - Двадцать пятая Руна. Хроники Паэтты. Книга VI

Собственно, это был общеизвестный факт, и Бебберс, который позволил себе на мгновение позабыть об этом, теперь совершенно стушевался. Он понял, что оказался в безвыходном положении. Пусть он и сам был весьма влиятельным человеком, но понимал, что с Гильдией Теней ему не тягаться. Попытайся он заступить ей дорогу, и всё может закончиться не только похищенными гроссбухами.

– Верно ли я понимаю, что Гильдия Теней поддерживает господина Сарвона в качестве наилучшей кандидатуры на трон Палатия? – после некоторых раздумий спросил Бебберс.

В этом вопросе не слышалось особой горечи, хотя, казалось бы, должно быть унизительно осознавать, что иностранная организация так бесцеремонно вмешивается во внутренние дела Палатия. Однако правда была в том, что Гильдия Теней была вполне международной организацией, несмотря даже на то, что штаб-квартира её действительно находилась в Латионе. Однако же здесь, в Палатие, равно как и в Кидуе или Пунте, да даже и в самой Саррассе нашлось бы немного людей, готовых открыто бросить ей вызов. И в каждом из государств Паэтты существовали отдельные представительства Гильдии и целая сеть агентов.

– Гильдия считает, что Палата способна сама избрать себе хорошего короля, – дипломатично ответил Кол. – Но мы высоко ценим качества господина Сарвона и будем приветствовать решение Палаты, если оно окажется в его пользу.

Признаться, у Кола слегка кружилась голова. Впервые он мог говорить от имени всей Гильдии, впервые он принимал поистине судьбоносное решение, не оглядываясь на наставника, главу своего Цеха и даже Командора. От волнения захватывало дух, но Кол чувствовал, что ему это нравится. Никогда прежде он ещё не испытывал такой власти, и осознавал, что теперь всегда станет искать подобных ощущений.

Формально это решение, разумеется, не было его решением. Он лишь выполнял волю Соланы, тем самым выполняя также и волю Командора. Но сам факт того, что он решил столь важный вопрос, не ожидая чьего-то одобрения и разрешения, будоражил его кровь.

– Что ж, я понял вас, мастер, – наконец кивнул Бебберс. – Упаси меня боги от того, чтобы встать на пути Гильдии Теней! И я не премину возблагодарить Арионна за то, что сейчас вы говорите со мною, а не с беднягой Пермолини, и что не мне было суждено послужить примером того, как вы ведёте дела.

– Вы – мудрый человек, сударь, – покровительственно кивнув, Кол поднялся на ноги. – Такие советники потребуются будущему королю.

По скисшей физиономии Сарвона мастер Теней понял, что перегнул палку, но, откровенно говоря, его это мало волновало. Дальнейшая судьба палатийского трона пусть беспокоит того, кто его занимает. Как только Сарвон займёт это место – остальное уже будет неважно. Во всяком случае, до тех пор, покуда он будет соблюдать договор, заключённый с Соланой.

***

Весть о скорых перевыборах короля прозвучала для непосвящённых громом среди ясного неба. И вовсе не потому, что нынешний монарх Гарлад, прозванный Долговолосым, был особенно выдающимся, но всё же для подобных пертурбаций обычно требовался достаточно весомый повод.

Недовольство Палаты Гильдий нынешним королём объясняли его невнятной политикой в отношении Симмерской республики. По Шинтану поползли слухи, что фанатики вновь нападают на восточные земли, прибирая к рукам всё новые территории. Однако Кол точно знал, что это ни на йоту не соответствует действительности. Эти слухи были в том числе и его заслугой, хотя основную роль в них сыграли Кобри и Кроха.

Впрочем, наивно было ожидать каких-то особенных потрясений в обществе из-за внезапного низложения короля. Палатийцы относились к своему монарху скорее как к декорации, нежели к человеку, имеющему реальное влияние на проходящие в государстве процессы. Если объявлены перевыборы – значит, Гильдии в короле что-то не устраивает, и значит, новый государь будет лучше предыдущего.

Вот уж кто был действительно потрясён – так это сам Гарлад. Несмотря на всю свою декоративность, положение короля имело множество замечательных преференций, терять которые не хотелось. Однако вскоре выяснилось, что его сторонники в Палате находятся в явном меньшинстве. Лишь немногим более трети заседателей открыто выразили свою готовность голосовать против неожиданного выскочки, остальные же, как правило, смущённо помалкивали и отделывались туманными фразами. Так что для искушённого политика вроде Гарлада всё уже было ясно.

Когда подошло время голосовать, громче зазвучали те претензии, что предъявлялись нынешнему королю Палатой. Предсказуемо его критиковали за нерешительность во внешнеполитических делах, а также внезапно стала проскальзывать мысль о том, что пора бы уже сесть за стол переговоров с Латионом. И в связи с этим всё громче зазвучало имя Сарвона. Вот где пригодилась его воинственная риторика относительно сектантов! Не говоря уж о том, что люди на площадях то и дело теперь припоминали его былую благотворительность.

В общем, всего через несколько дней после того, как город узнал о готовящихся выборах нового короля, он как-то незаметно для самого себя вдруг проникся глубочайшей любовью к господину Сарвону, и всем казалось, что лучшего правителя просто не придумаешь.

Колу было чудно́ наблюдать за этим, ведь он родился в стране, в которой лишь один человек может по праву называть себя королём. Но, по крайней мере, начало миссии он, кажется, исполнил без нареканий. Солана будет довольна.

Он встретился с Сарвоном накануне судьбоносного заседания Палаты, и даже несколько удивился. Этот обрюзгший, кажущийся вечно недовольным человек сейчас излучал энергию и даже, казалось, помолодел. Рядом с ним находился незаменимый Кобри с лицом, расплывшимся от улыбки. Похоже, он уже мысленно примерял на себя ленту государственного канцлера или, на худой конец, секретаря.

– Что ж, сир, похоже, мы победили, – без тени иронии поклонился Кол Сарвону, заранее именуя его королевским титулом.

– Голосование случится лишь завтра, тогда и станет ясно, – осторожно ответил тот, руководствуясь то ли кокетством, то ли суеверным страхом спугнуть удачу.

– Я слышал, что творится на улицах, – усмехнулся Кол. – Победа у вас в руках. Должен сказать, господин Кобри, вы – истинный гений дворцовых переворотов. Всего несколько дней – и Шинтан словно позабыл, что покамест его королём всё ещё является бедолага Гарлад.

– Это обычное дело, мастер, – благодарно улыбнулся Кобри. – Короли в Палатие давно превратились в разменную монету для политических игр. Прошу прощения, милорд… – спохватившись, он смущённо поклонился Сарвону.

– Ничего, друг мой, – кисловато улыбнувшись, отмахнулся тот. – Ты всё верно сказал. И будь добр – напоминай мне об этом время от времени, чтобы в какой-то момент я не стал воспринимать всё это слишком уж всерьёз.