Андрей Ватагин - Героями не рождаются 2

– Жаль, я уж было обрадовалась, что мы тебя там забыли, – проворчала Героиня. – Что не идёшь со своими дружками?

– Тогда ты останешься здесь одна.

– И?

– Ну…

– Что за детский сад? – Обречённо выдохнула Героиня, прикрыв глаза ладонью.

Здание Министерства Иностранных Дел впечатляло. Не могу сказать, что оно прямо нависало над окружающими строениями, наоборот – смотрелось оно очень органично. Мог ли я подумать, что мой выбор пятилетней давности в конечном итоге приведёт меня сюда? Если бы мне кто сказал, что выпускником заштатного, пусть и довольно престижного в нашей части страны ВУЗа, без каких-либо начальствующих родственников, друзей семьи и прочих связей, заинтересуется столь солидное учреждение, я рассмеялся бы ему в лицо. И тем не менее, вот он я, стою на пороге пафосной высотки, расположившейся на Смоленской площади, и залипаю на табличку с советским гербом и надписью, доказывающей, что это не какая-нибудь досадная ошибка, а самая настоящая реальность.

Полагаю, всему виной моя практичность и мой же перфекционизм. Положившись на первое, я сделал выбор, а благодаря второму сумел отличиться. Я бы даже сказал: выделиться. Факультет международных отношений Победоградского Гуманитарного Института предоставлял именно те знания, которые были нужны мне более всего. Углублённые История и Политология, неплохой набор иностранных языков, Социология с Психологией и – самое интересное! – Риторика с Ораторским искусством! Мимо такого набора предметов я попросту не мог пройти. И пусть вступительные экзамены отличались повышенной сложностью, пусть конкурс за место оказался чрезвычайно высок, я конкретно так закусил удила и пробился в число всего двенадцати счастливчиков, которым удалось поступить.

Дальше же я с энтузиазмом постигал все те науки, которые мне готовы были предоставить. Очень увлёкся языками. Увлекаться языками – вообще полезное дело для мироходца. К тому же, наш разум довольно восприимчив к их изучению, во всяком случае, проблем с изъяснением передо мной не стояло ни разу за все прожитые мной жизни. Ещё в самой первой я неплохо знал английский. В этой же – к нему добавились немецкий, французский, китайский и японский. То есть, остальные самые распространённые языки мира. Я овладел ими на весьма приличном уровне, к тому же продолжал постоянно совершенствоваться. Конечно, не забил я и на прочие предметы.

Не то, чтобы я совсем не думал, каким образом распорядиться полученными знаниями – намётки и соображения у меня имелись – однако же за пару месяцев до выпускных экзаменов меня вызвали к ректору, который отрекомендовал меня сотруднику МИДа, прибывшему в Победоград чтобы лично сделать мне то самое предложение. Стажировка с последующим трудоустройством. Подобный поворот меня тогда буквально ошеломил. Нет, ну кто я и что такое МИД? Это было для меня крайне непривычно и… в некоторой степени противоестественно. Я даже предался поднявшей голову паранойе и какое-то время следил под Пологом за тем госслужащим. Попутно, кстати, уберёг его от ограбления каким-то Отморозком. В конце выяснилось удивительное – одарённого студента и впрямь решили пристроить к делу, пока он не пристроился сам куда-нибудь на сторону. Такие дела…

Настоящая задница, по нервотрёпке вполне сравнимая с написанием дипломной работы, началась после того, как я дал положительный ответ. Собеседования, тесты, анкеты, сбор целых гор документов и прохождение медицинского обследования. И я выдержал всё это, чтобы оказаться сегодня здесь. Войдя в огромный холл, я прошёл через металлоискатель, предъявил документы охраннику и назвал ему цель визита. Придирчиво осмотрев мой паспорт и коротко переговорив с кем-то по телефону, он объяснил мне путь до кабинета, в котором меня ожидали.

Прежде чем идти дальше, подошёл к одному из огромных зеркал, что были здесь установлены, поправил галстук, пригладил ладонью короткостриженые волосы и убедился, что на пиджаке нет лишних складок. Только после этого я, стараясь не вертеть головой по сторонам, двинулся к лифту. Каблуки лакированных туфель звонко цокали по мраморному полу. Если я чем и отличался от вальяжно и спокойно расхаживающих здесь людей в строгих костюмах, так только своим ростом да выправкой, привитой мне на военной кафедре. Всё-таки школьная форма – определённо очень полезная вещь, помогает привыкнуть к деловому костюму, так сказать, с младых ногтей. Даже не представляю, как неловко я бы себя чувствовал, не будь у меня подобной практики. Галстук-удавка, натирающие брюки, стесняющий движения пиджак и всё такое.

Шестой этаж встретил меня латунной табличкой с интригующей надписью «Департамент международного сотрудничества по вопросам глобальной безопасности». Если проще, то сотрудники именно этого отдела осуществляют контакты с Ассоциацией на территории нашей страны. И один из них настолько заинтересовался моими успехами, что лично прибыл в Победоград, чтобы со мной познакомиться. Ну и другими важными делами заняться, свидетелем которых я стал, пока потворствовал своей паранойе. Именно с ним мне предстояло сейчас встретиться.

Оказавшись на перепутье коридоров, устланных ковровыми дорожками и с обеих сторон утыканных дверьми с табличками, я заозирался. Потратив некоторое время на ориентирование, благо помимо всяческих картин на стенах были развешены и указатели, я нашёл нужный кабинет, надпись на котором гласила: «Зам. Нач. Северов П. И.». Постучав и дождавшись приглашающего возгласа, я прошёл внутрь.

– Доброе утро, Павел Ильич, – первым делом поздоровался я.

Довольно крупный мужчина с намечающейся проседью в волосах, мощной челюстью и прямоугольными очками без оправы поднялся мне навстречу и приветственно протянул руку.

– Здравствуй, Севастьян, – пророкотал он своим глубоким голосом. – Как добрался? Уже устроились на новом месте?

– Да, всё отлично, – ответив на его крепкое рукопожатие, кивнул я.

Уже два дня, как мы в Москве, и всё это время только тем и занимались, что обживали свою квартиру. Убирались, распаковывали вещи, дожидались доставки остальных вещей, отбивались от излишне навязчивой опеки моей тётки Варвары Васильевны, что смотрела на нас с Аней с явным неодобрением. И дело было вовсе не в том, что, воспользовавшись поводом, мы с моей девушкой, наконец, съехались вместе – преодолена новая высота в наших отношениях! – сколько в том, что своим приездом мы развалили её бизнес по сдаче нашей квартиры.

На самом деле, эта жилплощадь принадлежала раньше моей матери. Переехав с отцом в тогда ещё Мрачногорск, она не стала её продавать, мудро рассудив, что недвижимость в Столице лишней не будет, и попросила своего старшего брата, дядю Семёна, время от времени за ней присматривать. Однако же его предприимчивая жена настояла на том, чтобы квадратные метры не простаивали, и начала сдавать жильё. Половина платы переводилась нам. Хотя, глядя на эту женщину, я постоянно ловил себя на мысли: «А половина ли?». В любом случае, приехали мы с Аней, и теперь ни о каких посторонних жильцах не могло быть и речи.