Алексей Войтешик - Чабор

Снова прозвучал Голос:

– Теперь ничего не бойся. Все уже поправимо.

Внезапно сверху раздался оглушительный удар грома, и высоко в туманном небе послышался слабый свист. Чабор поднял голову и увидел, как, прошивая невиданным светом сырую пелену воздуха, падал вниз огненный сокол. В следующий миг страшный удар сорвал тушу пиявки с груди мальчика. Большая и сильная птица, спустившись на землю, стала неистово рвать черное отвратительное тело, разбрасывая зловонные желеобразные куски в стороны.

Затем сокол взмахнул крыльями, засиял, как само солнце, и исчез. Поднявшийся от взмаха его крыльев ветер гнал прочь колдовской туман, постепенно очищая небо. Страшные грибы, пронзаемые могучими лучами дневного светила, стали таять на ветру, словно снежные шапки. Они корчились, клонились к земле и, превратившись в черную зловонную массу, исчезали.

В лесу стало слышно слабое пение птиц, радующихся долгожданным солнечным лучам. Чабор все так же стоял в стороне и с болью смотрел на изуродованную черной пиявкой грудь лежащего без сознания того, другого Чабора.

– Пока еще рано, – сказал Голос. – Если вернешься сейчас, погибнешь.

– Но как быть?! – в отчаянии спросил мальчик.

– Будет лучше, если ты сам все исправишь, а я тебе помогу. Только не теряй времени.

Чабор тут же с горечью подумал о том, что наверняка уже ничего вернуть нельзя.

– Ты сможешь, – уверенно продолжал Голос, – прежде всего, ты должен понять, что у тебя сейчас нет тела, оно стало пустым. Его нужно заново наполнить жизнью. Прямо перед тобой дорожка, видишь?

– Вижу, – ответил Чабор, удивляясь тому, что на самом деле в лесу появилась тропинка.

– Лети над ней до Родника. Перед ним остановись и жди. Вскоре возле него появится прекрасная дева-легиня. Это Джива – Хозяйка Родника. Скажи ей:

Хозяйка тайн людских,

Легиня вод Светых,

Хранительница Божьих Сил!

Позволь искупаться в твоем Роднике…

Как только дева-легиня пустит тебя к воде, ныряй. Твое тело, а ты его сразу обретешь, станет прозрачным, потому что наполнится чистейшей водой. Выходи на берег. Джива даст тебе выпить очень горький напиток. Пей его. Все, до последней капли, что бы ни случилось – пей!

Трижды Хранительница Чаши Вечной Жизни будет подносить тебе кувшины с питьем: горьким, соленым и безвкусным, которое тебе покажется сладким. Все должно выпить, а как выпьешь, поклонись деве и возвращайся.

Чабор сделал все, как ему сказали. Когда он вернулся, то не смог узнать ту самую поляну возле болота. Вокруг росли цветы, светило солнце, и величие этого света просто невозможно было постичь.

Его прежнее тело лежало на пригорке и сияло.

– Я здесь!!! – закричал мальчик голосом, полным счастья.

– Здесь!.. Здесь!.. Здесь!.. – вторило ему эхо.

Последнее, что помнил Чабор, это безконечно великолепный Свет и блаженство его Великой Силы…

Прошло семь долгих лет с того самого дня, когда Чабор был на волосок от гибели. Многое изменилось с тех пор. В памяти возникали картинки далеких ныне дней, когда после его появления в Дïдовом Капище напасть за напастью сваливались на голову Атара. А после посещения их незваными гостями Чабору долго пришлось лечить грудь. Ее испещрили многочисленные чирьи и язвы. Прав оказался сайвок Таратор: не раз приходилось лекарю идти в лес на поклон к лесным жителям.

Тогда уходящего к дальней кромке леса старика провожал взглядом несчастный мальчик, а сейчас у окна Капища, глядя во двор на безконечно белый и чистый снег, стоял задумчивый юноша.

Ничего не осталось от неопрятного и сырого «вчера». Ушли в мир иной пес и кот, а новые котята и щенки почему-то больше не приживались. Сильно постарел Атар.

Чабор поднял взгляд к небесам. Ветер, выбившийся из сил за последние дни, где-то мирно спал, давая возможность легким, невесомым снежинкам свободно парить над окаменевшей землей. Странное, удивительное, а порой даже жуткое прошлое Чабора осталось лишь в воспоминаниях. Повзрослев, он относился к ним с большим трепетом. Конечно, о многом он знал лишь из рассказов Атара, но от этого былые события не теряли для юноши своей значимости.

Сейчас же, глядя на снегопад за окном, Чабор пытался вспомнить хоть что-то из своего детства. Все напрасно. С усилием он мог вызвать в памяти лишь неясный образ матери.

– Дедушка! – оторвавшись от окна, нарушил тишину Чабор, – я пойду в лес, слышишь? Смотри, как на дворе здорово, идем со мной.

Старик отвел взгляд от пергаментного свитка:

– Иди, Чабор, – ответил он со вздохом. – Оно и верно, негоже тебе, молодому, сидеть целый день дома.

– А ты? – спросил юноша, спешно взяв с лавки опашень и подпоясываясь.

– Куда мне за тобой? – махнул слабой рукой Атар. – Дай Бог найти силы, чтобы вокруг Капища обойти.

– Ладно ли так в старики рядиться, деда? Вот перемахнешь хотя бы век, тогда и скрипи, как Ивашова телега, а пока и думать не моги про старость.

– Век? – устало улыбнулся Атар. – На то и человек, что чело у него твердо служит только век, а дальше – стариковы полати, – дед постучал себя худым пальцем по лбу, – как у дитяти…. На кой всем долго землю топтать? Хотя, – он бережно погладил мягкую кожу свитка, – в этих письменах говорится, что ваши Предки легко проживали один круг 20 20 Круг лет – 144 нынешних года. лет. Вот ведь… Казалось бы, я уж достаточно пожил, и многое знаю, а вон гляди-ка ты. Спасибо старосте – что ни день, то что-нибудь новое. У парсов одно, у вас, видишь, другое.

Вот же хитрец этот Иваш. Уж не знаю, правда ли то, что все эти свитки старосты передают друг другу? Но зачем они им… – снова погружаясь в чтение, пробормотал старик уже себе под нос. – Ведь наверняка никто из них этого не читает. Подумать только, где мысли Иваша, а где Мудрость этих писаний. Ты чего это? – выныривая из увлекших его рассуждений, вдруг всполошился Атар. – Я уж думал – ты ушел, а ты стоишь тут, слушаешь мою болтовню. Иди, упарился, небось, стоять одетым. Только помни: хоть в лесу ты как дома, а… сам знаешь, как бывает.

– Хорошо! – крикнул Чабор уже с порога.

Он часто уходил в лес, а дед-звездочет почти всегда оставался дома, читая свитки со священными письменами или листая звездные карты. Помня об указанной ему в давнем видении смертельной точке и вычислив ее фатальную неизбежность, он целиком сосредоточился на своем воспитаннике, цепляясь за каждый миг, который должно было использовать.

Атар был терпеливым и мудрым учителем. Получив на скончании века такого благодарного ученика, он мог быть и достаточно требовательным к нему, но и не особенно-то неволил юношу. Чабор же учился в охотку, не понимая только одного: зачем его Учителю прочитанное однажды нужно было перечитывать снова и снова?