Алексей Войтешик - Чабор

Внезапно из темной чащи донесся шум. К месту схватки во весь дух неслась волчья стая. Раненый Белый, с трудом оторвав от снега большую голову, напряженно следил за ними.

Приблизившись, волки резко свернули в сторону, и Чабор с удивлением заметил, что они впряжены в длинные легкие сани!

– Эй! – окликнул юношу знакомый голос. – Не спи на ходу, время дорого!

Это был Говар! Он соскочил с саней и направился к рыси. Чабор, столько переживший за последние часы, попытался рассказать старику обо всем сразу…

– А тут ты на санях, – чуть не срываясь на крик, договаривал быстро Чабор, – а этот белый волк…

– Этого белого зовут Мах, – перебил Говар таким тоном, что юноша сразу умолк. – Запомни, Мах – волк непростой. Рысь зовут Хвоя. Помоги-ка перенести ее в сани, одному мне не справиться. Пришиб он ее, ну да ничего, скоро отойдет, это несерьезно. Давай, пошевеливайся, после обо всем поговорим…

Они погрузили рысь. Говар помог устроиться на санях Чабору, вспрыгнул сам и крикнул: «У-у-хай-я-а-а!!!»

Волки, которые до того момента безпрестанно вертелись в упряжи, тут же замерли. Говар сложил руки у рта воронкой и громко взвыл:

– Вай-ю-у-у!!!

Через миг ночное небо страшно задрожало от внезапного и сильного порыва ветра. Откуда-то сверху, подобно грому, раздались раскаты низкого голоса:

– Ты звал меня?

– Звал, вечный странник. Мне нужна твоя помощь!

– Я никогда тебе не отказывал, Дух Леса. Чего ты хочешь?

– Пусть эти сани доберутся к западному краю, и никто не найдет их следа.

– Что ж, – пророкотал голос, – будь пред вами тишь да гладь, а за вами – света не видать…

Сверху загудело так, будто кто-то на все небо замахнулся гигантским хлыстом.

– У-у-хай-я-а-а!!! – снова крикнул Говар, и волки неистово рванули с места.

Первым, свободным от упряжки, несся раненый Мах, сани мчались стрелой, а сразу за ними поднималась белой стеной страшная буря.

Вдруг Говар вдруг дернул поводья и остановил волков.

– Дальше сам, – быстро сказал старик, спрыгивая на снег и глядя вверх, на загудевшие верхушки деревьев. – Слушай внимательно: Мах останется с тобой, он проведет вас. Хвою оставим здесь, я о ней позабочусь. Давай же!

Они сняли с саней рысь и положили ее на снег.

– Дома, – продолжал Говар, подталкивая юношу обратно в сани, – распряжешь волков и отпустишь их. Упряжь и сани оставь у себя. Меня не ищи, время придет – свидимся. Прощай и поспеши. Если догонит Вайю – беда! Разбудить его легко, а вот успокоить…

«У-у-у! Хай-я-а!» – снова крикнул старик, и волки понеслись по лесу быстрее прежнего. Чабор вцепился в поводья и зажмурился. Снежная пыль больно секла лицо, смотреть было невозможно. Единственная мысль пронзала голову – не выпасть из саней: ни нагнать ведь потом, ни выбраться самому…

Когда они вырвались из леса, серые братья пошли медленнее, и юноша, открыв наконец, глаза, увидел впереди очертания Дïдова Капища. Догоняющий сани по пятам Вайю уже не пугал его. Нестерпимо ныли одеревеневшие от мороза пальцы, но это было пустое, главное – он подъезжал к дому…

– Глупая, бездарная пора… Этот снег, мороз… эта дурацкая тишина… Шайка, где Вурдал?! Шайка, черт тебя побери!

В ту же секунду из темного проема в стене появилось лохматое и уродливое существо.

– Я здесь, повелитель, – прогнусавило оно и поклонилось. – Что угодно повелителю?

– Мне угодно… черт! Я не знаю, что мне угодно!

– Господин, – прогнусавила в ответ Шайка, – сейчас зима и…

– Заткнись! – вспылил Бардак. – Я не хочу слышать ни о зиме, ни о том, что в это время всегда бывает так. Ты хоть представляешь, сколько таких зим я пережил? Сотни! И всегда одно и то же. Ведь жизнь не кончается зимой?

– Но, хозяин…

– Что «хозя-а-ин»? Запавету, небось, его подданные зимой скучать не дают?

– Не думаю, что занятия Запавета придутся вам по душе, повелитель.

– Я тебя не для «думаю» держу! – взъярился Бардак.

Шайка непонимающе пожала коростливыми плечами.

– Что же хочет мой повелитель? – завела она старую песню, добавляя к противной гнусавости капельку раболепства, что еще никогда не мешало при общении с царем Темнолеса.

Тот, чувствуя в голосе слуги приятную нотку, поостыл:

– Повелитель хочет развлечься, поболтать. Где Вурдал? Что с ним? Почему не приходит? Давай, расскажи мне.

– Повелитель, Вурдал ни с кем не говорит о своих делах. Никому не известно, где он сейчас.

Бардак вздохнул:

– Плохо. А если он мне срочно понадобится?

– У хозяина есть Волшебный рог.

– Вот дурища-то! – рассмеялся царь. – Ведь сбежится весь Темнолес, а мне нужен только один Вурдал. Рог! А ты мне на что? Я сам тут должен за всеми следить?

– Воля ваша, повелитель. Я разыщу Вурдала, – Шайка поклонилась, собираясь выполнить приказ.

– Стой ты, – с досадай остановил ее Бардак. – Тебе до самой весны его не найти. Пока ты на своих кривых культях доскачешь…

Вконец захандривший царь снова шумно и глубоко вздохнул. Его злые желтые глаза лениво уставились на огромный дубовый трон, высившийся, словно скала, посреди темной царской пещеры.

Да, у него было царство, слуги, богатство, власть. Единственным его проклятием была скука.

– А скажи мне, Шайка, что слышно в лесу? – со слабой надеждой на развлечение спросил царь, тяжело усаживаясь на трон и всем своим видом указывая на древность своих суставов и их плачевное состояние. Его лицо выражало немыслимые муки, и только глаза царя Темнолеса говорили о том, что это просто игра.

Шайка облегченно хрюкнула: в лесу всегда что-нибудь было слышно, даже зимой.

И она неспешно начала выкладывать все известные ей новости из Светлолеса и Темнолеса. Десятки ссор, небылиц, различных слухов, споров, а на десерт что-нибудь эдакое, невероятное с точки зрения Шайки, и этот самый «десерт» всегда был наиболее ожидаем хозяином.

Так было и сегодня. Шайка привычно выложила все, что слышала за последнее время и в конце, как бы невзначай, упомянула о том, что в Светлолесе был какой-то маленький переполох, но ей, дескать, и самой не ясно, откуда там ветер дует… Так же вскользь она прогнусавила, что этот шум появился после того шума, что был у Ямаловых камней, а уж там был не просто шум, а настоящий гром…

И глупая рабыня снова перешла на ссоры белок и синиц.

– Постой, не трещи, – жестко остановил Бардак болтовню Шайки. – Повтори, что там за шум был у Ямала?

– Ну, стоит ли доверять? Новости, принесенные на хвосте сорокой, не стоят внимания великого царя, – угодливо поклонилась Шайка.

– Ты забываешься, мохнатое чучело!

Насмерть перепугавшаяся Шайка едва смогла открыть рот:

– Э-э-э, мои достоверные источники… белки там, сороки…

– Короче!

– В общем, тараторят – что-то вроде грозы было, где-то под вечер, – промямлила полуживая Шайка, уже почуяв грозу над собственной головой.