Сэм Хейн - Страж Мироздания: Новый Рассвет

20 дней до конца: Университет Массачусетса.

Прибыв в Мискатонский университет в Массачусетсе, мы были поражены его громадностью. Огромная лужайка с несколькими фонтанами располагалась во внутреннем дворе. У входа же стояли две статуи льва, на несколько метров возвышаясь над нами, когда мы проходили по ступеням к дверям, у которых уже стоял солидный человек в пиджаке и галстуке. Он ждал нас. И по мере того, как мы подходили к нему, становилось определенно видно, что он был уже почтенного возраста. Его седые волосы и лысина, просвечивающаяся среди них, а также морщинистое лицо и голубые глаза смотрели на нас из-под очков.

– Добро пожаловать в Мискатонский университет! – поприветствовал он нас.

– Спасибо профессор Рейвен! – сказал профессор Штайн, протягивая руку.

– Вы прибыли как раз во время, пойдемте за мной! – старик открыл дверь, и мы вошли в помещение.

В этом институте было все, что только можно представить. Различные реликты древности, кости динозавров, мумии людей и животных – одним словом, все было здесь.

– Вы, ребята, можете осмотреться, пока я переговорю с профессором Рейвеном! – сказал профессор Штайн, и удалился следом в другое помещение.

Мы прошлись по институту, который больше напоминал музей, нежели какое-то учебное заведение. Различные картины, чучела животных, артефакты древности красовались в залах, которые мы посетили. Каждый зал был отведен под определенную тематику или же период культур. Здесь было многое.

Прошло какое-то время, и к нам присоединились профессора Рейвен и Штайн. Мы отправились вместе с ними в один из лекционных залов, с большим голографическим экраном.

– Профессор Штайн рассказал мне, что произошло в Каире. После того, как пирамида скрылась в песках, на Антарктиде, у шведской станции, в леднике, неожиданно раскрылся проход. Сейсмические датчики засекли это. По всей планете прокатились точки, но эпицентр оказался в Антарктиде. Никто с этой станции так и не вышел на связь и не доложил об этом.– профессор Рейвен нажал на панели, и по голографическому экрану расплылись снимки со спутника. – Смотрите!

Мы вгляделись в экран. На карте, с отмеченными станциями, были хорошо видны разломы, уходящие вглубь ледника.

– А теперь посмотрите! – Рейвен нажал кнопку, и изображение изменилось, создавая модель.

– Это какие-то каналы! – сказала Джейн.

– Именно! И они ведут куда-то вглубь ледника. Судя по пещерным рисункам, что мы нашли в горах Тибета, они указывают на то, что там есть…

– Проход! – перебил я профессора Рейвена.

– Вы очень догадлив, юноша. – сказал Рейвен. – Мы с твоим отцом в свое время сделали много открытий. Ты ведь Адам Пизли, не так ли?

Я кивнул.

– Когда-то мы с вашим отцом изучали многое, и не многая часть коллекций было добыто именно им. Вот это были времена открытий! – с ностальгией в голосе произнес Рейвен. – И я не думал, что его сын пойдет по его стопам.

Профессор Рейвен нажал на кнопку, и на голограмме появилась старая фотография, где стояли 2 человека рядом, у ворот храма Тибета.

– Ну да ладно. Ведь мы собрались здесь не за тем, чтобы обсуждать личную жизнь. Я хотел бы, чтобы вы отправились на шведскую станцию, и разузнали о происходящем там. Все это проделывается в рамках научного исследования, и полностью будет спонсировано.– закончил Рейвен.

– Вы можете рассказать, кто на нас начал охотиться? Ведь в Каире был странный человек. Или кто бы он там ни был? – задал вопрос Стэн.

– По тому, что поведал профессор Штайн, я осмелюсь предположить об ассасине, из довольно древнего ордена. Они приверженцы культа Рассвета. Упоминаний у нас, к сожалению, нет. Но о них ходят различные слухи. И возможно, многие мировые заговоры – это их рук дело. – сказал Рейвен. – Будем надеяться, что они больше нас не потревожат. Так что, вы согласны провести небольшое исследование в Антарктиде? Готовы к сотрудничеству?

– А что это будет для нас? – поинтересовался Стэн.

– Мы постараемся впоследствии предоставить вам больше информации по интересующим вас аспектам, а может быть и большее, не говоря уже о хорошей квалификации для вас. Ведь, как я понимаю, вы сейчас направлены на практику?– говорил профессор Рейвен.– Это все вам будет зачтено. И, быть может, там, в Антарктиде, мы найдем что-то большее.

– Такая возможность выпадает не каждым,– ответила Джейн,– Я всегда хотела что-нибудь найти первой. К тому же, Адам, это будет не совсем честно, ты уже побывал в древнем городе, и я бы хотела своими глазами увидеть что-нибудь. Я согласна.

– Именно,– поддержал ее профессор Рейвен,– Вам достанется роль первопроходцев в этом исследовании. Вы согласитесь сделать очередное открытие?

Мне и Стэну тоже было интересно это все, потому мы согласились довольно быстро. Но все же было интересно, почему именно мы были выбраны для такого. Чем мы заслужили такое расположение?

19 дней до конца: Антарктида.

Путь был не близким. Вертолет то и дело трясло в воздушных ямах. Но он все же продолжал свой полет. Я, Стэн и Джейн были одеты в теплую одежду. На куртках были прикрепленные небольшие наплечные камеры с ночным и инфракрасным режимом. На головах, к шапкам, были прикреплены фонарики. Мы были уже на подлете. За окнами вертолета был сильный снегопад, и солнце почти скрывалось из виду. Пилот объявил посадку, и мы пристегнули ремни к креслам. Начало трясти еще сильнее от ветра кружившего бурю за пределами машины. А затем вертолет тряхнуло. Пилот посадил машину на небольшую размеченную площадку, перед зданием станции.

Мы отстегнули ремни безопасности и встали с кресел. Стэн повернул рычаг, отодвинул дверь, и его чуть не сбил ветер, ввалившийся в салон. Пурга была такой, что на расстоянии метра ничего видно не было. Пилот вышел к нам из кабины, сообщая о том, что будет дожидаться нас здесь, в вертолете.

Как только мы покинули салон, он закрыл за нами дверь. Включив фонари, мы направились к заметенным и чуть обледенелым ступеням с площадки. Габаритные огни не светились, обозная площадку, да и сама станция была тоже обесточена. Поэтому пришлось идти почти на ощупь. Спустившись с площадки, мы уперлись в большую железную антенну. Джейн нашла кабель, частично утопающий в сугробе, и мы отправились вдоль него, к самой станции. Вскоре мы пришли к ее дверям. Сначала мы немного осмотрели замерзшие окна, и пришли к выводу, что тут нет никого. Я и Стэн приложились к дверям. Они открывались наружу, и были немного завалены снегом. Все же отворив небольшой проход, мы все вместе вошли внутрь.

Сбросив с себя снег, развязав лица и сняв очки, мы смогли теперь изучить обстановку в полной ее мере. В коридоре было темно и даже очень тихо. На станции царила пустота. Идя вперед по коридору, мы заметили открытые двери практически во все помещения. Или же станцию покидали в спешке, или же здесь что-то произошло. Воздух здесь был пропитан гнилью и разложением. Ощущение было таковым, что это не была станцией, а морг. Только ни одного тела не было в округе. Пока Джейн отправилась в зал управления, я и Стэн зашли в комнату, где располагался генератор. Я стал крутить ручку стартера, пытаясь запустить генератор, а Стэн нажимать на кнопки запуска. С пятой попытки нам все же удалось включить его. Генератор, урча и трясясь на своем постаменте, стал распространять электричество по всей станции. Все лампы включились, и даже прожектора на улице. Мы присоединились к Джейн, которая сидела уже в кресле подле радиоприемника. По данным координатам профессора Рейвена, она пыталась установить связь с университетом. Радио верещало, трещало и пищало, но вскоре выдало свой результат, когда из него раздался голос профессора Рейвена: