Андрей Довгань - Крыса солнце жрёт. Книга 1

Сзади послышался топот быстро скачущей лошади, и через минуту мимо проскакал Казимир Астур. Мейнхард проводил его взглядом, вздохнул. На какое-то время спокойствие и равномерность движения были восстановлены, но достаточно быстро майор пронесся в обратном направлении. Шерстяной бордовый плащ развевался за его спиной. Поравнявшись с повозкой Мейнхарда в третий раз, Казимир наконец повел свою лошадь в такт всему отряду и обозу. Очевидно, что он проверял состояние колонны и отдавал необходимые распоряжения, так как скоро должен был состояться привал и обед. Солдаты ночью перешли границу и находились теперь на своей земле, можно было идти спокойно, время проводить праздно. Теперь спешить стало некуда. Настроение вояк приподнялось, они обменивались шуточками, вздыхали что вблизи нет поселений, где мог бы находиться более-менее приличный бордель, подбадривали друг друга наличием в обозе бочек с пивом.

Казимир оставался спокоен, словно изваяние. Его стальные серые глаза смотрели вперед, осанка в седле была ровная, он был похож на статую из гранита. Кончики усов хищно топорщились вверх. Нос с горбинкой придавал сходство с диким, горным ястребом, птицей величественной и опасной. Горные ястребы водились только на родной земле этого ветерана, в графстве Астуршир, входящим в состав Виртленда, а также были гербом его рода. Род Астуров не был самым богатым родом в королевстве, но был весьма почитаем и всегда верен короне. Мейнхард смотрел на майора, не отдавая себе отчета в том, что облик Астура привлекает его своей силой и мужественностью. Внезапно Казимир повернулся в сторону телеги и бросил сухим голосом:

– Я что, похож на деревенскую шлюху, которую ты хочешь весь вечер, молокосос?

Мейнхард резко отвернулся и покраснел. Он ощутил гнев, страх и странное чувство стыда.

– Твою мать, ты еще и трус?

Гнев Мейнхарда взял верх. Он не был слюнтяем и злобно посмотрел в сторону Казимира.

– Ах да, ты не трус! Ты – обыкновенный болван! Хочешь меня убить? – майор улыбнулся, словно оскалился, и подъехал ближе к повозке.

– Хочу, но пытаться не буду. Шансов у меня нет, я не дурак.

– Отчего ж? Я не прячусь за спины своих солдат. Дам тебе меч или саблю. Выбирай и вставай. Все будет честно.

– Я не дурак, я же сказал.

Улыбка майора стала еще шире. Он отъехал и уставившись вперед, спокойно продолжал двигаться в такт колонне.

– Ты не дурак, – молвил он, – но и не умен. Коли было б так, убил бы своих братьев до того, как они тебя продали.

– Чтобы отец повесил меня?

– Он повесит твоих братьев? Сомневаюсь, что они настолько позабыли про инстинкт самосохранения. Впрочем, как знать?

– Он при смерти. Иначе бы они не осмелились.

– Ну тогда, нужно было их убить сразу, как стало об этом известно.

– Я один, их трое. Да еще и челядь. Я же всегда рассчитывал только на себя. Так умнее, если не доверять врагам.

– Может быть, но будь ты и вправду смышлен, ты бы должен был научиться владеть оружием так, чтобы убить их быстро, не получив ни царапины. А потом тебе следовало бы сбежать и от их челяди. Ты умеешь владеть мечом или саблей искусно?

– Умею. Просто умею.

– Оно и видно, раз ты оказался тут. Учитывая твое положение, для тебя твоих навыков оказалось мало, значит это глупость с твоей стороны. Ты не берешь собственных слуг, не доверяя им, но безропотно отдаешь себя в руки целой толпе недругов, отправляясь с этими ублюдками на охоту. Это глупость с твоей стороны. Или может ты слишком благороден или перечитал романов о героях? Тогда ты еще глупее.

– Мне просто не повезло.

– Согласен. Но ты слишком беспечно доверился своей удаче, тем самым неоправданно усилив эффект от неудачи. Разумные люди так не делают. Ты все-таки или дурак, или просто сопляк. Решай сам, что именно.

Казимир пришпорил лошадь и ринулся вперед, оставив Мейнхарда, погруженного в свои думы. Любимый сын барона Вука понимал, что майор Астур прав. Впрочем, он догадывался, что все кончится плохо, но у него не было достаточно опыта и характера, чтобы это предотвратить. В сущности, он не был еще мужчиной. Да, братья могли его убить, но все-таки предпочли его продать, а не обагрять руки кровью. Шорох вывел Мейнхарда из состояния задумчивости. Парень, что лежал вместе с ним на телеге, перевернулся на другой бок и громко захрапел.

Спустя несколько дней отряд майора въехал в первый небольшой городок. Сотня солдат сопровождала обоз с двумя сотнями рабов. Кто-то из рабов шел пешком, кого-то везли на телегах. Отношение к последним в южном герцогстве Правия было достаточно терпимым и лояльным по сравнению с их правами в землях ханов, где прав в общем-то не было. Но, все-таки, это было рабство. После окончательной победы в войне с королевством Тюльпанов добыча была огромна и первыми вернувшимися были люди Казимира. Перед майором стояла задача распределить взятых рабов в городах и селениях по маршруту, которым основное войско будет возвращаться в столицу с контрибуцией, в числе которой была настоящая армия невольников и пленных. Мейнхарду и тем, чьим статусом он теперь обладал, предстояло ценой здоровья, а может и жизни, подготовить все необходимое для праздничной встречи армии короля. Городок назывался Ривильей. Встречали солдат хлебом, солью и вкуснейшим южным вином. Куратор Витос в течение часа беседовал с Астуром, после чего рабов загнали в заранее подготовленные бараки, а солдат отправили на квартиры.

Мейнхард ел вареную картошку и запивал овощной похлебкой. К вечеру их, наконец, решили покормить. Коек в бараке не было, только спальные мешки. Это был Юг, и погода стояла достаточно теплая, так что спать на земле было можно. Впрочем, те у кого здоровье послабее, все равно подцепят какую-нибудь заразу. Некоторые в итоге отправятся на небеса.

В барак вошло несколько солдат. У одного на груди был значок капитана. Два скрещенных меча. «У майора Казимира, – припомнил Мейнхард, – было два меча со щитом позади». Юноша старался быть наблюдательным, хотя природа от рождения не обделила его этим качеством. Капитан подошел, посмотрел на него, сплюнул и, причмокивая, сказал:

– Ты, вставай! Пойдешь с нами.

Мейнхард поднялся и поплелся за солдатами. Спрашивать их о чем-то было глупо. Так он решил. Его привели к двухэтажному, красивому зданию, с высокими окнами, которые были распахнуты, чтобы вечерняя прохлада проветривала помещения. На верхних этажах по стенам мелькали тени, отражаясь в неровно дышащем пламени свечей. Зайдя в дом, Мейнхарда провели по мраморной лестнице наверх. В просторной комнате, в самом центре, стоял небольшой резной круглый стол из красного дерева. За ним сидели четверо. Майора Астура и куратора Витоса Мейнхард узнал сразу. Двое других ему были незнакомы. Все повернулись к вошедшим.