Александр Шавкунов - Бастард

– Значит, пора домой. – Пробормотал Орландо. – Старик сам о себе не позаботится.

***

Он пошёл по песку, позволяя волнам омывать ступни. Первые тучи вгрызлись в луну, ветер усилился, остужая разогретое тренировкой тело. Орландо остановился, глядя на родную хижину, освещённую луной, будто тусклым солнцем. Сердце кольнул страх. Песок возле неё изрыт множеством шагов, а поодаль лежит… Серкано.

Без головы.

Над телом возвышается фигура в синем плаще, деловито прилаживающая жуткий трофей к поясу. Она подняла взгляд на парня, глаза блеснули, как у кошки. Выпрямилась, ложа ладонь на эфес шпаги. Серебряный свет искажает черты лица, придавая звериный вид. Под левым глазом пламенеет свежая рана, на груди, и шее видны чёрные пятна свежей крови.

В груди Орландо грохнул барабан, вторя ему, за спиной заворчал гром. Холодная лапа отчаяния, замешанного на ярости, схватила за потроха и рванула, оставляя на месте парня пустую оболочку. Вспышка гнева и молнии, бросила на песок угольную тень, протянувшуюся до ног убийцы.

Орландо не заметил, как скьявона оказалась в руке, а пальцы стиснулись до треска деревянной рукояти. Пламя, вспыхнувшее в груди, исчезло, оставив тянущую пустоту.

– А, ты, должно быть, воспитанник Серкано? – Спросил убийца, касаясь навершия эфеса шпаги указательным пальцем. – Впрочем, мы ведь уже встречались.

– Зачем. – Сказал Орландо, идя к нему, голосом ровным и без эмоциональным. – За что.

Гаспар разглядел круглые, как у совы, глаза цвета замутневшего синего льда. Движения плавные, но механические, как у марионетки. Кончик меча царапает песок, оставляя ровную борозду.

– Молодёжь. – Пробормотал посланник Папы, оглядывая два десятка метров между ними. – Чуть что теряют самоконтроль. Хочешь потанцевать? Почему бы и не…

За спиной парня в наползающих тучах шваркнул гром, Гаспар сощурился и едва успел отскочить. Клинок скьявоны взрезал воздух, там, где, долю секунды назад была шея. Орландо крутанулся, усиливая и ускоряя инерцией новый удар.

Гаспар качнулся назад… лицо ожгло тонкой полосой боли, от уха к подбородку. Шпага, лязгнув столкнулась с мечом, под косым углом. Орландо крутанул кистью и клинок скользнул под блок, прямо в сердце. Мужчина отпрыгнул, в левой руке появилась дага с широким щитком.

Разорвав дистанцию, Гаспар выставил перед собой клинок и кинжал, водя последним из стороны в сторону. Губы разошлись в улыбке.

– А ты быстр…

Прямой укол вспорол правое плечо, парень сместился в сторону, избегая контратаки. Клинок замерцал, разрывая ночной воздух со свистом. Губы кривятся и раз за разом выплёвывают единственное слово:

– ЗАЧЕМ!

Гаспар отбивает удары, кривясь от боли, кисти начинает ломить. Уличив момент, когда парень замедлится, отвёл клинок дагой и… взвыл от боли. Скьявона полоснула по рёбрам, вспоров камзол и плащ.

Ловушка! Откормыш Серкано только притворился, что устал!

– Ладно-ладно… – Просипел Гаспар, пятясь и выставив шпагу перед собой. – Признаю, ты хорош… куда лучшем, чем я думал, однако…

Шпага закрутила меч, рывком отвела в сторону и рассекла грудь Орландо.

– Тебе недостаёт опыта. – Закончил Гаспар, переходя в атаку.

Шпага замелькала, норовя выколоть глаза и пронзить сердце. Клинок скьявоны отбивает выпады, но Орландо пятится, не в силах контратаковать. Каждая атака – неминуемая смерть.

– Это было забавно, малец. – Зарычал Гаспар, в пустое, лишённое эмоций, лицо парня. – Но пора заканчивать.

Дагой подцепил меч, вывернул, фиксируя клинок, и ударил точно в сердце. Орландо закрылся левой рукой, шпага пробила предплечье и оказалась зажата в подмышке.

– Попался. – Сказал парень.

Рванул врага на себя, откидываясь назад всем телом и всей силой ударил лбом в нос. Гаспар отшатнулся, выронив оружие и зажимая лицо ладонью. Меж пальцев струится кровь. Выпрямился, глядя на воспитанника сына.

– Занятно. Очень занятно. Пожалуй, я подарю тебе ещё день жизни. Советую убраться подальше отсюда и Рима. – На последних словах из темноты за его спиной выступили два десятка гвардейцев. Гаспар остановил их взмахом руки и бросил надменно. – Шпагу оставь, как сувенир. Уходим.

Когда последний плащеносец растворился в ночи, а тучи затянули луну, Орландо потянул шпагу из руки. На лице не дрогнул ни единый мускул, когда металл скрежетнул по кости. Отбросил оружие и, пошатываясь, подошёл к трупу наставника. Долго стоял, глядя на раны, шею и эспаду, сжатую правой рукой…

Рухнул на колени, согнулся, пряча лицо в тощей груди мертвеца и… заплакал.

Орландо со стоном привалился к дереву, ливень пробивается через крону, холодные струи бьют по макушке и плечам. Рубаха облепила торс, обрисовывая сухие мышцы, на груди и животе расплываются бордовые пятна. В пылу схватки не заметил, как шпага лизнула. Предплечье левой руки стянуто повязкой из обрывка плаща гвардейца. Парень затянул узел зубами, застонал, жмурясь от боли, и сполз на сырую землю.

Шум моря сплетается с дробными раскатами грома, будто камни сыплются на мостовую. Паутина молний растекается по тучам, обрисовывая город и выжигая в глазах толстые струи дождя. Шквалистый ветер гонит к берегу свинцовые волны, вдали покачиваются корабли со спущенными парусами.

Серкано любил такую погоду… Орландо всхлипнул и вскинул голову, прижавшись затылком к стволу. Гортань закрутил спазм рыданий, парень сжал челюсти и протяжно выругался. Он даже не смог похоронить старика! Просто переложил обезглавленное тело в кровать и завалил вход камнями и самодельным столом.

У мёртвых гвардейцев в кошелях нашлась пара монет и мешочек с желтоватым порошком. Шпаги Орландо с отвращением зашвырнул в море, повинуясь импульсу ярости. Верная скьявона прячется в промасленных ножнах, а эфес замотан в обрывок плаща.

– Нужно добраться до Скворци. – В который раз пробормотал Орландо, поглаживая повязку и морщась от боли. – Он точно знает, кто этот подонок и как его найти… он поможет!

До города осталось всего ничего, а логово скупщика на самой окраине. Парень поднялся, хватаясь за дерево, зашипел, предплечье пульсирует болью и ему вторит нога. Сгорбившись, побрёл по дороге, мимо пронеслась крытая повозка, кучер наорал, приняв за пьяного.

У ворот стражи нет, люди попрятались от ливня, Орландо без проблем добрёл до нужного подвальчика. Остановился у перекошенной двери, глядя на чёрную руку у порога. Осторожно приоткрыл и шумно выдохнул. Исполинский мавр лежит поперёк коридора в луже собственной крови, запёкшейся в багряный оникс. Смерть запечатала на широком лице изумление.

Скворци нашёлся, как и всегда, за столом. Сломанный, как нелюбимая кукла, сморщенный и с дырой вместо затылка. Орландо вечность смотрел на перекошенное лицо, единственного человека с которым общался Серкано. Который был так добр и угощал сладостями. Не просто так. Орландо прекрасно понимал, что скупщик пытается добиться доверия, чтобы использовать в будущем.