Андрей Бонцевич - Тысяча шагов на север

Слова эти Эла не порадовали. Спать в наглухо закрытой палатке без отопления, на холодной земле, и всю ночь опасаться нападения волков? Едва ли такую ночь можно будет назвать спокойной. Нет, нужно придумать что-то посерьезнее и безопаснее.

– А если поставить палатку прямо на санях? – предложил он.

– Хм, – Карр задумался. – Только нужно будет затащить внутрь рюкзаки. Да, тогда обойдемся без подложки.

– И волкам сложнее будет добраться до самой палатки.

– Мудрая мысль, сынок. Так мы и сделаем.

Трос палатки был сделан из какой-то неизвестной, но очень плотной и тонкой веревки. Он весело и звонко пружинил при натяжении и, казалось, мог выдержать вес десяти таких палаток. Эл не переставал удивляться новым открытиям, сделанным им в северных землях, и иногда у него проскакивали странные мысли о том, что не так уж здесь и плохо. И еще он уже несколько раз задавался вопросом о причинах столь давней и упорной вражды между народами Тысячелетнего Леса и Поднебесных Гор. Маг порывался спросить об этом у Карра, но всякий раз замолкал в каком-то непонятном стеснении.

Когда палатка плотно встала на сани, отчего те стали напоминать какой-то необыкновенный шатер, Эл начал чувствовать, что такое северная ночь. Вне дома, без ласкового огня печи она уже не казалась романтичной и прекрасной, скорее наоборот – демонической и беспощадной. Он вспомнил шелест зеленых крон над головой, запах хвои и грибов, журчание воды в тонких ручейках между замшелых валунов, и невыразимая тоска сжала его сердце. Все-таки здесь он оставался чужаком. Врагом. Нежеланным гостем.

Эл забрался в палатку, а Карр плотно застегнул все крючки, обрамлявшие вход, и стянул какие-то веревки. Сразу же путников окружила плотная темнота, к которой глаза едва ли смогли бы привыкнуть, но вскоре Карр ударил кремнем о что-то металлическое и затеплил малюсенький факел.

В этом неровно мерцающем свете палатка показалась неожиданно просторной, несмотря на приваленные к одной из стенок рюкзаки. Под самым пологом Эл разглядел узкие оконца, затянутые белой сетчатой тканью, через которые в палатку попадал свежий воздух. В очередной раз он удивился разумности северных мастеров, и тут же подумал о том, что вести войну с такими смекалистыми людьми очень непросто, а значит должна быть на то очень серьезная причина.

Карр тем временем погасил факел, погрузив палатку в кромешную тьму, немножко поворочался и засопел.

А Эл никак не мог заснуть. То ли из-за волнения, то ли от того, что несколько часов дремал в санях, он даже не мог заставить себя закрыть глаза. В ночной тишине в голову приходили разные мысли, и среди них было очень мало хороших. Эл вспоминал солнце, проглядывавшее сквозь густые ветки, многоголосье птичек, шум дождя, и проклинал тот день, когда его понесло смотреть на купающихся фей.

Внезапно его острый слух уловил какое-то странное потрескивание. Эл замер в напряженной неподвижности. Доносившийся издали звук напоминал шаги какого-то большого и грузного человека. Олени, привязанные к саням, тревожно зафыркали, тоже почуяв опасность. К месту стоянки шел зверь! Эл нащупал в темноте Карра, ткнул его в бок и прошептал:

– У нас гости! Просыпайся!

Северянин зашевелился и через несколько секунд зажег факел. Он прислушался и шепнул:

– Ох, не нравится мне этот звук.

– Не похоже на волков, кажется.

– А это и не они. Выходим, сынок, придется драться.

Карр развязал выход и снял крючки с ткани. В лицо Элу ударил острый морозный воздух, несущий с собой тяжелый запах хищника. Старик выбрался из палатки первым и стал пристально вглядываться в темноту. Эл замер, прислушиваясь к приближающимся шагам.

– Плохо дело, – шепнул Карр. – Это медведь-землекоп. Но откуда?

Огромная черная тень с грозным рычанием метнулась к саням. Олени заголосили, опуская головы и наставляя свои гигантские острые рога на незваного гостя. Карр легким движением вытащил из скрытого в толстой куртке кармана кинжал. И только Элу нечем было защититься.

Медведь подошел ближе, двигаясь то вправо, то влево, полукругами. В каждом его движении ощущалась неимоверная сила и непререкаемая уверенность в победе. Хищник пришел за добычей.

Судя по всему, медведь решил сперва разделаться с защитниками, а уж потом беспрепятственно задрать оленей. Но если Карр оказался хоть как-то готов к такому обороту дел, то Эл стоял в нерешительности. А огромная туша тем временем подбиралась все ближе. Было видно, как под черной блестящей шерстью перекатываются чудовищных размеров мускулы. Эл сглотнул слюну. Этот враг превосходил силами всех четверых.

Даже в темноте было видно, как поблескивают в пасти медведя огромные острые клыки. Зверь не торопился нападать. Уверенный в своих силах, он играл с жертвами, наслаждаясь ужасом, который вселял. У Эла пересохло горло.

Кинжал Карра выглядел весьма угрожающе, но едва ли сухой старик мог бы нанести удар необходимой силы и точности, хотя во взгляде северянина Эл увидел невероятную ярость и неизвестно откуда взявшуюся несдерживаемую ненависть.

Эл быстро оценивал перемещения медведя и старался понять, куда будет направлен его первый выпад. В любом случае, дело сильно пахло жареным. Если зверь прыгнет, не устоит никто. Эта громадина могла смять любого в мгновение ока. Рассуждая здраво, Эл понимал, что шансов на выживание нет.

Решение пронеслось в голове мгновенно. Конечно, раскрывать способности не хотелось, но другого выхода просто не было.

Ровно в ту самую секунду, когда медведь, внезапно подобравшись, подпрыгнул для смертельного броска, Эл выставил вперед раскрытую ладонь и выкрикнул быстрое боевое заклинание. Чудовищного зверя отбросило назад, словно тряпичную игрушку. Он громко и визгливо заорал, ударившись спиной о ствол толстой высокой сосны, и сквозь этот вопль отчетливо послышался хруст ломающихся костей. Медведь упал на бок, и даже во мраке северной ночи было видно, с какой ненавистью он смотрел на несостоявшихся жертв. Жуткое хриплое дыхание становилось все реже, и вскоре затихло совсем.

Все произошло так быстро, что никто даже не успел испугаться. Олени пофыркали, помотали головами и успокоились, и только изредка поглядывали на лежавшего под сосной мертвого медведя.

Карр медленно убрал кинжал обратно в потайной карман и уставился на Эла. Тот сделал вид, что ничего необычного не произошло.

– Боевой маг, значит, – хмыкнул старик после долгого молчания. – Что же, правильно сделал, что не стал говорить об этом при встрече. А я-то, дурак, все ломал голову, как ты осмелился в одиночку среди морозной ночи вот так просто постучаться в дом к горному мастеру? А оно вон что, оказывается.