Илья Плавильный - Святая война. Начало

Я спасу вас мои девчонки, вы будете жить.

Руки стали слабеть, сознание поплыло. По лицу, из глаз что-то текло.

Не успеваю. – приходит понимание.

Падший уже не бил меня, он стоял пошатываясь. Его кожа обуглилась и потрескалась. Из этих трещин текла чёрная, густая кровь. Волос не было, да и в место крыльев торчали обрубки. Но тварь была ещё жива.

Господь помоги.

Сзади почувствовал всхлип и прикосновение. Через меня или ко мне, потёк ручеёк силы…? Или любви…? Я узнал её…Теплая и такая родная. Катюшка, глупышка.

Усиливаю давление и как мне показалось взрываюсь. Не чувствуя опоры. И сам не в состоянии уже стоять. Падаю, увлекая за собой жену. И мы катимся. Не чувствуя, не слыша и вообще уже не существуя.

– Убит привратник.

– использовано сопротивление духу способностей (разрушение)

– использовано физическая сопротивляемость

– использовано сила

– использовано выносливость

– использовано дар создателя

– захвачена и поглощена осквернённая искра создателя.

– Поглощена искра создателя…

– Поглощена малая искра создателя…

– Поглощена…

– Вы ступили на путь… Вам доступно направление… Направление изменено …

– Первая печать закрыта. Путь начался…

Часть 2

Глава 1

– Он выживет? – первый женский голос.

– На всё воля Господа нашего! – первый мужской голос.

– Я сделала всё что могла! – второй женский голос.

– Марья, Яков, Михаил! Может можно ещё что-то сделать? – первый женский голос.

– Помолись дочка! Всё в руках Творца! Мы все дети его, созданы по образу и подобию его! Молись и услышит он! – второй мужской голос.

– Влады́ко, Вседержи́телю, Святы́й Царю́, наказу́яй и не умерщвля́яй, утвержда́яй низпа́дающия и возводя́й низве́рженныя, теле́сныя челове́ков ско́рби исправля́яй, мо́лимся Тебе́, Бо́же наш, раба́ Твоего́ Ильи… – первый женский голос.

* * *

… Я плыл по реке. Мысли текли медленно, лениво. Вода теплая, с неба светит солнышко – лето. Где-то не вдалеке плещется и гомонит ребятня.

– Илюша! Пошли обедать. – говорит не молодая, но такая знакомая женщина.

– Ну баб, я не хочу! – какой-то пацан лет десяти, с неохотой выбирается на берег. – Баб ну ещё чуть-чуть.

– Пошли говорю!

… Вода плещется, омывая тело, вокруг царит тишина и спокойствие. По берегу стелется туман. На мостке сидят с удочками, не молодой мужчина и ребёнок. Мужчина уже в годах, но ещё очень крепкий. – я узнаю его.

– Смотри. Клюёт, подсекай! – говорит мужчина, и ребёнок смеясь поднимает удочку с небольшой рыбёхой.

– Ура! Ура! – дед я рыбу поймал.

Река несёт меня дальше или это я сам плыву.

На берегу загорают парень и девушка, а в воде плещется мальчишка.

– Пап можно я залезу на трубу и оттуда нырну?

– Нет Илюш, там высоко.

– Ну пап. – канючит пацан.

Женщина что-то говорит мужчине, и они заходят в воду. Объясняя что-то пацану, они берутся с мужчиной крест на крест, за руки. И к ним залезает мальчишка, а они его подбрасывают в воду. Ребёнок выныривает и радостно кричит.

– Ещё! Еще давай!

Мужчина и женщина веселело смеются. Я узнаю их и тоже улыбаюсь…

… Солнце и вода умиротворяют. На берег из тумана выходит пожилой мужчина, он весь седой. Видно, что ему далеко за семьдесят, движения не торопливые.

– Илюшка хватит плавать! Вылазь давай! Не время ещё! РАНО тебе.

Я узнаю его – дедушка. Живой!?

– Внук. Рано ещё! – провожает он меня глазами.

В груди зарождается какая-то тревога. Пагода портится. Набегают тучи и поднимается ветер…

… На берегу стоит красивая, но очень грустная женщина. По её щекам текут слёзы. На руках она держит маленькую девочку, она беззвучно плачет. А по другую руку стоит молодая, высокая девчонка…

– Лера? … Вика? … Катя? …

Я начинаю грести к ним, но получается плохо. Течение ускоряется, а я гребу изо всех сил. Кричу им что-то, а они с надеждой в глазах бегут по берегу за мной…

Глава 2

– Просыпайся ведун, – услышал стариковский голос.

Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на странной поляне. Но какой-то неправильной, не реальной. Светло-серую землю покрывала ржаво-зелёная трава. По краю поляны росли ржаво-коричневые деревья, с жёлто-серыми листьями. Вообще во всём, что меня окружало, преобладали ржавые и серые цвета. Даже воздух и небо были серыми.

Передо мной стоял высокий, метра два с половиной, крепкий старик, одетый в длинный белый балахон, подпоясанный толстой бечёвкой. Он был слеп, во всяком случае глаза его закрывала повязка. Длинные седые волосы спадали ниже плеч. Длинная аккуратная борода, заканчивалась на уровне груди. В руках он держал длинную палку, со множеством веток в навершие.

Старик напоминал мудреца или волхва из сказок. Он весь лучился силой.

– Что…? Ведун…? – растерянно прошептал я.

Мысли текли ещё очень медленно и вяло, как после долгого сна. Всё окружающее воспринималось мимоходом. На автомате, не как реальность. Кисель в голове не желал развеиваться.

– Где это я? Кто ты? – продолжал я тупить.

У меня много имён…, некоторые зовут меня Харон! – ответил странный старик.

– Харон!? – выкрикиваю испуганно. – Получается я умер… Блин, чё теперь делать-то?

– Успокойся! – повысил голос старик. – Нет пока.

– Ммм. – только и смог выдавить я.

– Ты ведун или прозревший. Это те, кто дотянулся и применил – дар. Ну или искру Творца.

– Что? Какую искру?

– Что бы ты не хлопал глазами и не задавал тупых вопросов – попробую объяснить. – Ты находишься в междумирье или чистилище.

– Ещё лучше, – продолжал недоумевать я. – А как отсюда выбраться?

– НЕ ПЕРЕБИВАЙ! – прогрохотал старик.

Вжал голову в плечи, заткнулся. Звуковой удар ошеломил меня. А дедок то реально не простой.

– Хорошо, хорошо! Уже молчу.

– Как я сказал, ты находишься в междумирье, в одном из его карманов. Отсюда можно попасть в любой из миров, главное знать – КАК.

В любой из миров, бредит он что ли. – подумал я… Да какой на хрен Харон. Уже решил сказать юмористу, что обо всём этом думаю, как старик повернул ко мне голову и спокойно сказал.

– Это всё очень серьёзно мальчик, для твоего мира серьёзно. Так что слушай и запоминай.

И старик начал рассказывать про сотворение мира, про предавших Творца детей. Которых мы знаем под названием Сатана, демоны.

– Сатана, демоны, черти, бесы, – всё это падшие. Когда-то они все были его детьми, его созданиями. Это произошло на заре времён, когда вся вселенная была ещё молодой. Существует бесконечное множество миров и великое множество измерений.

Многомерность измерений, – повторил я про себя. Вдруг вспомнив, прочитанную мной книгу Тармашева – «Древний», там тоже описывались многомерные миры. Хотя там был завуалированный подтекст про клопов, которых пора сбросить со своего тела. Или он их называл социальными уродами.