Владимир Комарьков - Хроники Арли. Книга 2. Кто я?

Я уперся глазами под ноги и тихо переваривал результат первого перехода: двадцать три дня! Вместо положенных восьми мы плелись по местным дорогам вчетверо больший срок: что это, как не настоящая катастрофа? Такими темпами проще вообще никуда не ходить, а осесть в любом городе и дожидаться появления князя. Какая разница, где пускать мир по откос?!

На улицах города лошадь практически перестала меня слушаться. Я безнадежно отстал от спутников, погрузившись в невеселые думы, поэтому, чтобы их догнать, мне пришлось спешиваться без чьей-либо помощи. Так себе зрелище, я вам скажу, – все равно что на пузе съезжать с горы. Полминуты позора, отчаянный рывок, и вот под моими ногами твердая земля, а горизонт перестал покачиваться перед глазами. Славно! Схватив поводья, я бросился вдогонку за Орриком, расталкивая прохожих.

Едва впереди замаячила широкая спина с перевязью меча, я заметил, что спутники, забыв обо всем, довольно оживленно препираются друг с другом. Вид принца, обычно молчаливого и сдержанного, а ныне бурно жестикулирующего в ответ на возмущенные крики Оррика, привел меня в изумление. Я прислушался к спору: с первых же слов выяснилось, что он шел о выборе гостиницы для постоя. Оррик настаивал на заведении с темно-зеленой крышей, пристройкой для лошадей и еще кучей зданий поменьше, а Аридил указывал на трёхэтажный особняк по другую сторону улицы, всего в двух шагах отсюда выходящей на городскую площадь.

Да что ж такое! Я выкраиваю каждую копейку, а они ведут разговоры о перинах и поросячьих боках! И это притом, что их «помощь» со стражей вообще ни в какие ворота не лезет. Если так пойдет дальше, жрать станет нечего примерно на полпути. В деле экономии надежды на спутников мало. Следовало заняться поиском ночлега самостоятельно.

– Эй, ты, – я поймал за рукав пробегающего мимо мальчишку: как известно, лучшего источника информации на всем белом свете нет.

Он недовольно ойкнул, оглядел меня с головы до ног, оценил мою кожаную обновку – да, я избавился от своих тряпок и теперь тоже поскрипываю в седле – и уже приготовился покорно слушать, как его взгляд наткнулся на что-то у меня за спиной. Аура над головой парня вмиг озарилась ужасом, меня окатила волна паники. Он резко дернул рукой, освобождая рукав: громкий треск холщовой ткани перешел в оглушительный мальчишечий вопль.

– Убиваю-ют! – пацан стремительно набрал скорость так, что уже через секунду пятки засверкали на площади. – Убивают!

Догнать его нечего было и думать. Не в силах скрыть досаду, я выругался. В свете последних событий из памяти вылетело, как могут окружающие реагировать на мой внешний вид, между тем, он вносил сильные коррективы во взаимоотношения с другими людьми, и это оказалось третьей по счёту головной болью, которую я упустил из виду. Возможно, в современном мире и пропагандировали толерантность, веротерпимость и прочее, здесь же все оказалось гораздо проще и одновременно сложнее: если ты отличаешься, значит, чужак, а где чужак, там и до врага рукой подать. Прямо как в школе: если ты не такой, как все, значит, есть на ком отвести душу.

Как-то не вовремя я задумался: на нас стали засматриваться. Хоть город и впечатлял обилием народа, столь разношерстного и по одежде, и по говору, и по достатку, но мы все равно выделялись из общего потока, как куски скал из русла горной реки. К счастью, люди по большей части глазели на эльфа, своей статью превосходившего любого из жителей города и его многочисленных гостей.

Он стройный мужчина и мог бы сойти за человека, если бы на его голове не выделялись неестественно длинные, заостренные к кончикам уши; но вовсе не они притягивали взор, а сверхчеловеческая грация этого крайне высокого, больше двух метров, существа, кроме того, несмотря на свой рост, природа одарила его идеально выверенными пропорциями, и фигура нечеловека отнюдь не смотрелась нескладной, наоборот, поражала своей мужественной красотой; и в довершение всех вышеперечисленных обстоятельств из-за его плеч выглядывало невиданное орудие смерти, глефа, пугающая обывателей своими не менее совершенными формами и хищным спокойствием смерти.

Впрочем, Оррик притягивал не меньше внимания. Звероватого вида здоровяк, комплекцией напоминавший гнома-переростка, ну, такого, каким в моем воображении должны были выглядеть гномы, весь увешанный оружием, словно витрина оружейной лавки, недобро посматривал по сторонам. От его взгляда шарахались не меньше, чем от коней благородных господ, периодически раздиравших толпу на две половины.

За ними обоими плелся я, и до поры до времени мне удавалось скрываться в лучах их славы. Но мое опрометчивое решение вырвало мою фигуру из тени, выставив на всеобщее обозрение. В один миг люди шарахнулись в стороны.

– Колдун!

– Горб, у него горб!

– Дети! Он заберёт моего ребёнка!

– Гоблин!

– Тролль!

Я мрачно смотрел, как вокруг образуется пустое пространство, как будто в момент отлива отступал океан. Эмоции я отключил, но вокруг скопилось столько народу, и их совокупная мощь была столь велика, что никакие блоки не помогали: меня словно придавило к земле вселенским смрадом. Так ощущался страх, идущий со всех сторон. Пока это был страх, но от «уноси ноги» до «давай ему наваляем» – рукой подать. Я хоть и ни разу не попадал в аналогичную ситуацию, но соображал, что к чему.

– Командир, уходить надо, – навис надо мной Оррик, тревожно поглядывая по сторонам.

Его опыта, видимо, хватало, чтобы понять, что ничего хорошего нас не ждет. Тут никакого искусства не хватит – элементарно задавят числом. Да и оно мне надо? Хорошенькое начало – положить половину города, так я впишу свое славное имя в историю гораздо раньше, чем превращусь в настоящего Убийцу.

– Командир, – он подергал меня за плечо, – не стой столбом.

Я же вместо того, чтобы искать выход, почему-то вспомнил, как научил его слову «командир». Теперь инквизитор при случае и без оного использовал его, чтобы обратиться ко мне. Всего моего могучего психотропного механизма при этом не хватало, чтобы понять, издевается он или говорит серьезно. Каждый раз получалось по-разному, но всякий раз чудилось, что он надо мной подтрунивает. Сейчас же в его голосе читалась неподдельная тревога и озабоченность. Похоже, он был не слишком уверен, что нам удастся уйти.

По большому счету до сих пор нас спасало наличие в компании лишь нашего ушастого друга. Расступившись, толпа обнаружила, что колдун не один, его сопровождающие – та еще парочка. На него показывали пальцами и тихонько перешептывались. Видно, его сородичи здесь нечастые гости. Оррик же выступал той самой соломинкой, которая пока что ломала хребет слону. Хоть за меч он пока и не брался, наличие такого количества оружия говорило само за себя. А я уже заметил, что колюще-режущий инструмент не в чести у местного населения. Кое-как им владела стража, и только. Оррик как-то обмолвился о наемниках, но я пока что никого такого не встретил.