Валерий Гуминский - Найденыш. Притяжение Силы

– Пасть захлопни, – предупредил Дыня. – Вы двери хорошо рассмотрели? Кол вам ничего не говорил, что она под защитой? Начнем ломать – плетение враз сожжет всех, кто рядом стоять будет. Впрочем, если хотите поджариться – ломайте. А я потом загляну.

Последний аргумент сработал лучше всего. Никто не хотел своей смертью обогащать Дыню, пусть даже он и считался авторитетным пацаном. Наивные, они думали, что за дверью настоящий бункер со слитками золота или драгоценностями! Григорий слышал разговоры копателей, выдвигавших версии о происхождении «нычки». Всерьез говорили, что здесь одно время маньчжуры организовали перевалочную базу для сокровищ, награбленных на русской стороне, но тут же противоречили себе версией о кладе монахов. Все это развлекало Гришку, маявшегося от ожидания. Единственно, что напрягало: Дыня не был таким упертым бараном. Разглядел руны, решил напролом не лезть, а прорубить в срубе дыру. Так, стоп! А может, он одаренный?

Наконец, парни с лопатами отошли в сторону и дружно задымили сигаретами. Дыня с курящим напарником, которого, как оказалось, звали Колом, приблизились к двери и внимательно ее осмотрели. Гришка напрягся. Дыня с необычайно важным видом прислонил руку к полотну и так стоял несколько секунд. Неужели вскроет защиту?

Гришка перевел дух. Кишка тонка! Да и откуда у безродного Дар? Не видно у него искры. В такой безнадежно мрачной ауре один негатив, всполохи агрессии и ненависти. Серьезно искалечен. А значит, опасен. В первую очередь его нейтрализовать надо. Лечить? Кто будет этим заниматься?

Нет, руны не засветились. Дыня отлип от двери и отошел на три шага назад, засунул руки в карманы штанов. Что-то думал. Взгляд его не предвещал ничего доброго для неожиданной преграды.

– Ну, ломаем? – нетерпеливо спросил Кол. – Чего ждем?

– Смотрю, с какой стороны лучше крушить, – снова цыкнул Дыня. – Дверь защищена… Хотя столько лет прошло. Видно, что старая очень.

– Ну да… – охотно откликнулся один из парней, держащий топор. – Чтобы под такой толщей песка сруб похоронить – лет сто-двести надо.

– А я о чем и говорю – старая она, – Дыня не мог решиться на последний шаг. Все-таки в душе он понимал риск от взлома. Пацанов может поубивать, а это привлечет внимание полиции. И прощай сокровища!

– Не советую лезть к двери, – раздался голос с верхнего уреза холма.

Все разом вскинули головы, удивленно разглядывая высокого человека в черной куртке. Капюшон был надвинут до самой переносицы, и его лица никто разглядеть не мог. Хотя голос молодой.

– А ты кто такой, зема? – удивленно спросил Дыня, делая еще пару шагов назад, как будто прикрываясь напарником в наколках. – Иди стороной, не вмешивайся.

– За вас беспокоюсь, баранов тупоголовых, – был ответ.

Публика оскорбленно заворчала.

– Любая попытка взлома грозит смертью, – предупредил человек в капюшоне. – Вам это надо?

– Может, я его завалю? – прошептал наколотый, притрагиваясь к животу. – Место дикое, зароем где-нибудь в глубине острова.

– Угомонись, Кол, – отмахнулся Дыня, опасно сузив глаза. – Я этого субчика хочу пощупать сам, перышком пощекотать. Он же все видел.

– Видел, видел, – насмешливо ответил незнакомец. – И я хорошо слышу ваши желания. Еще раз по-хорошему прошу: покиньте остров и забудьте сюда дорогу. Эти места не для вас. Серьезные люди за ним присматривают. Не переходите им дорогу.

– А если не уйдем? – Кол сузил глаза. – Хочешь показать, какой ты перец? Вали отсюда, пока при памяти!

– Блин, откуда вас понарожали? – тихо вздохнул Григорий и повысил голос: – Сами напросились. Потом не вякайте.

Дыня вроде бы незаметно показал движением двух пальцев наверх, и двое с топорами, играя в разведчиков, тихо испарились с места. Идея была простой: обойти с боков незнакомца и повязать его для вдумчивого допроса. Человек в капюшоне рассмеялся, но с места не сдвинулся.

Когда на вершине холма появились парни с топорами, они сразу же бросились к незнакомцу. Подскочили к нему – и вдруг обескураженный голос одного из них:

– Дыня! Это голограмма! Проекция!

– Так я и думал, – хмыкнул Дыня, оборачиваясь. – Волхв, что ли, пожаловал? Ну, здорово!

– Здорово, Дыня! – ответил стоявший напротив него такой же человек в капюшоне. – Мало одному тебе каторги, так теперь и пацанов туда тянешь?

В руке Дыни появился нож. Он плавно выскочил из рукава, перетек в ладонь и блеснул клинком меж пальцев.

– Братан, ты бы ушел отсюда, – предупредил он. – Я дурной, на перо посажу – мне ничего не будет.

– Так начинай, чего грозишь? Нож вытащил – бей. Забыл это правило?

Дыня понял, что его провоцируют, чтобы выставить перед пацанами обычным треплом. Теперь нужно доказать, что вся его бравада – не напускное, а настоящее, с чем он пошел на первую свою ходку, пусть и малолетнюю. Трусом Дыня не был, но убивать людей не приходилось. Резал, да, но не до смерти. Теперь же ситуация другая. Там, за дверью, может ожидать такое богатство, которое вознесет его в обществе воров, а если грамотно все рассчитать – и сословие сменить. А тут стоит какой-то хмырь и все портит. Пусть даже и с хваленой Силой.

– Сам напросился, – предупредил Дыня, шагнув вперед. Его не испугало то обстоятельство, что человек был волхвом. Подумаешь, любитель плести заклинания. Нож отправит на тот свет любого. Главное, не попасть под магический захват.

К его удивлению, человек не стал ничего делать. Он просто стоял и ждал, когда Дыня подлетит к нему и ловким, скрытым движением сунет лезвие в плоть. А дальше… Дыня не понял, как оказался на земле. Просто в один момент его ноги оказались выше головы, а спина соприкоснулась с мягким песочком. Внутри что-то екнуло от чувствительного удара. Переведя взгляд на руку, где должен быть нож, увидел, как два пальца неприятно обвисли и смотрят в разные стороны. Это что, перелом? Боли не было, но Дыня взъярился, взлетел вверх и бросился на противника.

Григорий понял, что пока можно обойтись без Силы. Дыня, несмотря на свою худобу, врагом был отменным. Хищным, гибким и безжалостным. Не боялся ничего, кидался на любого противника, даже не закрываясь, беря звериной злобой и ненавистью. И получил мощный тычок пальцами в горло, одновременно с этим пропустив болезненный удар в коленную чашечку. Боль залила тело, и Дыня завалился ниц, хрипя от удушья.

Кол, видя такое непотребство, выхватил у оторопевшего товарища лопату и, размахивая ею, как боевой дубиной, ринулся на Григория. Лопата улетела к реке, а сам Кол пристроился рядом с Дыней, пропустив хук справа. Подбородок взорвался болью, зубы щелкнули, как у голодного пса, и прикусили язык до крови.

Оставшаяся четверка копателей не решалась приблизиться к разбушевавшемуся незнакомцу, играючи уложившему обоих авторитетов. Но даже лежащие на земле, они могли видеть, как поведут себя остальные. Обвинение в трусости – не самое страшное, что могло ждать беглеца. Дыня и на пику мог посадить.