Александр Рудазов - Криабал. Апофеоз

– А если я тролль? – осведомился Плацента. – Тролль без оружия и человек без оружия – это, тля, совсем разные без оружия!

– С первого класса начинают люди и примерно им равные, – хмуро объяснила Джиданна. – Но разные виды оцениваются по-разному. Безоружным гоблинам дают только половинку, зато тролли начинают сразу с третьего класса. Огры – с четвертого. Великаны – с пятого.

– А волшебники?

– С волшебниками вообще все индивидуально. Мы очень разные, надо оценивать по конкретным способностям. Но если брать условно, в среднем, то студиозы и практиканты считаются вторым классом, бакалавры и специалисты – третьим, а лиценциаты – четвертым.

– У тебя четвертый класс? – уточнил Мектиг.

– Наверное, – пожала плечами Джиданна. – Я не знаю. Это условная шкала, приблизительная.

– Скажи-ка, дочь моя, а верно ли я понимаю, что и в дальнейшем волшебники получают классы сложности в соответствии со своими титулами? – спросил внимательно слушающий Дрекозиус. – У магистра пятый класс, у профессора шестой…

– Неверно, – мотнула головой Джиданна. – Дальше разрывы увеличиваются. Лиценциат – это уже не строго четвертый класс, а с четвертого по пятый, в зависимости от опыта и навыков. Магистр – с шестого по восьмой. Профессор – с девятого по одиннадцатый. Лауреат третьей степени – с двенадцатого по четырнадцатый. Второй – с пятнадцатого по семнадцатый. А первой степени – с восемнадцатого по двадцатый.

Мектиг, Плацента, Дрекозиус и даже вехот слушали с любопытством. Собственно, в Шиассе Джиданна уже излагала суть шкалы ПОСС, но там было как-то не до подробностей.

Совсем другое дело – здесь. Их полет тянется уже больше двух часов и продлится еще неизвестно сколько. Высматривание кобольда, который запросто может где-нибудь прятаться или вообще быть мертв, обещает затянуться. А узнать, насколько сложным противником конкретно тебя считают волшебники Мистерии – довольно-таки интересно.

Особенно это было интересно Мектигу. Обычно очень немногословный, сейчас он то и дело открывал рот. Называл все новых врагов, с которыми сражался, и спрашивал, какое у них место на шкале ПОСС. Втайне ему хотелось припомнить кого-нибудь с действительно высоким классом. Больше восьмого, который был у чудовищного нехедраха.

Но его ждало разочарование. Вероятно, его личным рекордом оказался морозный червь – жуткая тварь, роющая норы в мерзлоте Пустоземья. Морозный червь насылает страх и галлюцинации, и по шкале ПОСС имеет седьмой класс сложности.

Джиданну сильно удивило, что Мектиг одолел его в одиночку.

– Условно высшим классом среди точно измеряемых считается двадцатый, – подытожила Джиданна. – Именно такой класс у большинства паргоронских демолордов, величайших волшебников, лорда Бельзедора и Катимбера. Выше двадцатого – это уже божественный уровень, и там даже лучшие специалисты ПОСС не осмеливаются давать точные оценки.

– И все же я не понимаю одного момента, – задумчиво произнес Дрекозиус. – Ты утверждаешь, что каждый следующий шаг шкалы ПОСС однозначно сильнее предыдущего. Геометрическая прогрессия. Предположим, вдвое… можно это предположить?..

– Там нет четкого знаменателя, но можно грубо принимать его за двойку, – кивнула Джиданна.

– Превосходно. В таком случае, идя путем нехитрой логики, мы понимаем, что Антикатисто по силе равен двум в двадцатой степени безоружных человек. Два в двадцатой степени – это приблизительно миллион. Я не стану вычислять точное число, с вашего позволения, поскольку это не имеет никакого практического значения. Примем за миллион – тем более, как ты сама только что сказала, дочь моя, там не в точной степени удвоение, а скорее нечто приблизительное.

– Допустим, миллион, – пожала плечами Джиданна. – К чему вы ведете, отче?

– К тому, что лично мне довольно сомнительно, что даже целый миллион безоружных крестьян одолеет Антикатисто.

– Одолеют, если каким-то образом сумеют слиться в единое целое, – ответила Джиданна. – Некое гипотетическое сверхсущество с миллионом человеческих сил. Понимаете, отче, шкала ПОСС оценивает степень угрозы отдельных особей. А чем их больше, тем сложнее становятся расчеты, потому что появляется множество новых переменных.

– Два хирдманна сильнее одного, но не вдвое, – пробасил Мектиг.

– Ну да, я про это и говорю, – рассеянно кивнула Джиданна.

Объясняя насчет шкалы ПОСС, она одновременно удерживала сознательный контакт с Миллионом Мошек. Эта демоническая сущность успела распределиться по огромной площади, и у Джиданны все сильнее рябило в голове. Именно в голове, не в глазах. Сознание как будто расползалось в стороны, и она отчаянно надеялась, что треклятый кобольд скоро найдется.

Честно говоря, ей не хотелось тут находиться. Хотелось вернуться в свою убогую мансарду на как бы четвертом этаже, лежать на полу и смотреть в дальнозеркало, где все равно нет ничего интересного, но это хоть как-то убивает время.

Но чтобы туда вернуться, нужно совершать какие-то действия и проявить инициативу. А это лень… нет, даже не лень, а просто как-то напрягает. Легче плыть по течению, делая то же, что делают остальные. Возможно, в конце концов они все-таки заполучат если не Криабал, то хотя бы достаточный куш в золоте, чтобы до конца жизни не работать.

Джиданна всегда была крайне инертным существом. И не собиралась меняться.

– Я что-то вижу, – сказал вдруг Плацента, таращась в окно. – Какую-то блеваную кирню.

– Как интересно, – произнес Дрекозиус, прикладывая к глазу подзорную трубу. – Что это может быть, сын мой, не выскажешь ли предположение?

– Большой костер, – проронил Мектиг, глядя на черную проплешину.

– Да, снег растаял, как будто тут жгли огромный костер… Очень огромный… и еще там следы… Сын мой, ты можешь разглядеть эти следы как следует?

– Гигантская птица, тля… – задумался Плацента. – Или ящерица… гигантская ящерица… тля, какая гигантская…

– Дракон, – произнесла Джиданна.

– Несомненно, ты права, дочь моя, несомненно… – покивал Дрекозиус. – Такие глубокие следы и явно большое количество пламени… не побоюсь предположить, что тут побывал дракон, причем на диво крупный… А ведь именно такого, на диво крупного дракона я имел честь зреть во сне, когда тот кобольд похитил Рваный Криабал…

– И чо теперь, тля? – шмыгнул носом Плацента.

– Думаю, я выскажу общее решение, если попрошу нашего демонического друга нести нас в ту сторону, – елейно улыбнулся Дрекозиус. – Кажется, дракон проследовал именно туда.

4033 год до Н.Э.

Пятьдесят тысяч индивидов собрались на площади Иллюзорных Цветов. Пятьдесят тысяч граждан Парифатской республики явились послушать Бриара Всемогущего. Пятьдесят тысяч разумных существ обращали к нему свои чаяния и надежды.