Темный - Сны бродяги меж мирами

Я тоже старался профоргу глаза не мозолить. Он все время хотел загнать меня в профсоюз, а я всячески уклонялся. Сначала мне повезло, восемнадцати не было, а теперь надо бегать, семь рублей деньги приличные! Пять процентов в месяц за что? Ну, не сознательный я , каюсь! Я лучше эти деньги потрачу, чем помашу им ручкой. Ладно, не о том речь.

Занятия фехтованием пришлось перенести на единственный выходной, но Николай Семенович требовал продолжения тренировок. Объяснять зачем, он не хотел, сразу переводил тему на проявления силы. Все время требовал наблюдать и запоминать. Даже когда в лаборатории работали напоминал.

После первой сессии меня вызвали в деканат и представили молодого, серьезного мужчину.

– Авдей Зигмундович Денин, капитан.– Улыбка до ушей, вид своего парня и старшего наставника.– Ваш куратор.

Кто в детстве не смотрел кино про разведчиков? Где наши именно разведчики, а враги шпионы. Наверняка каждый пацан мечтал стать настоящим разведчиком, гордо смотреть нацистским палачам в их садистские рожи и твердо говорить нет на все вопросы! Чуть позже из взрослого мира приходит опасение или даже страх перед органами, но ореол таинственности еще притягателен. Мальчики знакомятся с участковыми, некоторые с детской комнатой полиции, кто-то и с отделением, но все еще остается мечта о особом отделе…

Особое отделение всегда стояло выше министерства внутренних дел, даже звания свои сохранили с царских времен без изменений. Лейтенант, капитан, майор, полковник и генерал, вместо младших, старших и командиров соединений в армии и полиции. Так что передо мной сидел офицер в чине выше чем у того же Пожарского. Божественный! Как не старорежимно это выражение, но именно небожитель спустился со своего Олимпа ко мне грешному. Что надо сделать? Убить, сбежавшего на запад, преступника? Отдать кровь по капле ради нашего вождя Керенского? Я готов!!!

– Петр Владимирович! У нас не так много времени, поэтому буду краток. Партийная ячейка охарактеризовала вас как умного, честного и преданного социализму. Вы должны подробно докладывать обо всех, подчеркну, обо всех разговорах, слухах, настроениях в вашей учебной группе и конструкторском бюро. Я зачисляю вас во внештатные сотрудники, для чего вы сейчас напишите заявление.

По мере того как он говорил, до меня постепенно доходило что он от меня хочет. Стучать… Барабанить, сливать тех кто рядом… Мы дворянские дети с детства во дворах получили науку, доносчику первый кнут! С блатными можно было говорить либо по понятиям, либо силой, а по понятиям дятлов режут. Ох уж это впитанное с детства правило, не верь, не бойся, не проси… Не знаю почему это получилось, как-то само, я кинул открытку. Радиоволны несут информацию, но иногда не нужно чтобы ее знали посторонние. Для этого наша служба в войну связь закрывала, налагали шум. Собственной силой закрывали. Закрытую передачу открывали, это и называли кинуть открытку, открыть смысл передачи. Вот сейчас я проделал тоже самое, но с человеком. Он говорил свой текст, а я сквозь него слышал совершенно другое. Даже то, что это очень напоминало телепатию, не улучшило моего состояния.

– Ты сопляк мне и на фиг не нужен, Можайского бы зацепить. Может из тебя и выйдет барабан, но ты ведь и так замазан, так что ты просто расходный материал, мелочь.

Упасть с Олимпа ожиданий в действительность, да еще всей мордой в дерьмо, это было отрезвляюще. Сначала хотел просто послать, затем немного подумал и решил сыграть в чужую игру по своим правилам. Страх навалился душной волной от понимания последствий, но вместе с этим появилась злость. Нет, ярость! Меня бросило в жар, но я заставил себя успокоиться.

– Прошу прощения товарищ капитан. Согласно статьи пятьдесят восемь, пункт пять, разглашение сведений о секретном бюро где я работаю карается смертной казнью или двадцатью пятью годами лишения свободы. Мне видится лишь два способа обойти эту проблему.– Давай рыбка, такая наживка перед носом у тебя!

– Интересно какие?– Капитан слегка обескуражен, чего это пацан артачится?

– Первый думается самый простой. Ваше имя появляется в списке доступа. Тогда я могу рассказывать вам все что заинтересует. Второй сложнее. Мне каким-то образом придется стать штатным сотрудником отделения и получить письменное задание.– Я не удержался и выдал посыл. Мы так текст заучивали на службе, вообще-то нарушение, но зато я и сейчас могу слово в слово все вспомнить. Что сработало, упоминание статьи или посыл, но капитан пробормотал, что так и правда будет лучше и стал собираться. Он вышел какой-то потерянный и я принял это на свой счет, ну потому что отказался стукачем стать. Я сидел в кабинете с ощущением осужденного на расстрел. Приговор объявлен, осталось только дату исполнения заполнить. Наверное мой вид был настолько красноречив, что наш декан молча открыл сейф и достал бутылку коньяка. Налил, подвинул мне рюмку, потом налил себе и быстро выпил не закусывая. Мне же в голову пришла идиотская мысль. Коньяк напиток благородный, так его пить нельзя…

– Петр. Вы что-то подписали? Не смотрите на меня так! Два проявления за несколько минут! Что я должен думать?– Он снова потянулся к бутылке, потом досадливо скривился.– Я потребую смены куратора. Вы ведь только что нашли выход, который я не увидел в свое время.

Декан опередил мою руку и схватил рюмочку, опрокинув ее в рот.

– Спиртное магам противопоказано! Особенно начинающим!

Я тихо прикрыл дверь, неужели и его тоже заставили что-то подобное подписать? Какой же выход я нашел? Точно не в коньяке, я ведь и попробовать не успел.

Мой рассказ Николай Семенович выслушал молча до последнего слова. Потом поднялся и прошелся скользящей походкой фехтовальщика из конца в конец. Поставил на плитку чайник и наконец сказал.

– Это было не очень разумно, но правильно. Не надо давать на себя давить, но находить точки соприкосновения с властью придется. Курировать таких как мы могут только хоть что-то в этом понимающие. Именно поэтому этот институт и создан. Теперь проведи экстраполяции и дай анализ на, скажем, следующий год.

– Э, что?!– Я ожидал чего угодно, но только не этой заумной задачи.– Ну…Для начала уточним период времени. От текущей даты или по календарным значениям?

– Время на обдумывание у тебя уже было, так что не стоит прибегать к недобросовестным трюкам.

Вот же! Время у меня было. Да я еле до трамвая дошел, чтобы на работу приехать! Чуть наряд не забрал, еле отбрехался. Хорошо коньяка не досталось, а то с запахом точно забрали бы. Хотя может меня бы раньше отпустило? Меня трясло всего от страха, от ужаса! Я посмел отказать человеку из Особого! Я всю дорогу представлял себе что будет, арест, ссылка, да что угодно! Время подумать, вообще-то да, время подумать было. Правда мысли какие-то чужие, холодные приходили, не похожие на тот горячечный бред страшилок, что я представлял.