Кирилл Сызранцев - Порочный Избранник

В этот раз Гедеону ничего не снилось. Он просто был во тьме, окутанный ею, словно жертва паука в коконе. Придя в себя, он осмотрелся по сторонам. Его взору предстал большой просторный бревенчатый дом. Скудное, скромное убранство внушало по-настоящему домашний уют. За стенами завывал порывами ветер. Деревья стонали под его натиском, готовые сломаться, несмотря на свои воистину исполинские размеры. Где-то вдалеке завывала волчья стая, разжигая страх к внешнему миру. Дом состоял из одной единственной комнаты, разделённой на небольшие отделы с помощью всевозможных занавесок. Видно было, что здесь не хватает женских рук, в доме хозяйствовал мужчина. Но он был хозяйственным, домашним. На большом дубовом столе лежало немного еды. Пара птичьих ног, жаренных на огне, со слегка хрустящей корочкой сверху, и небольшим количеством крови внутри. Именно так и любил Гедеон, с первым куском, жадно съеденного мяса, задумавшийся о столь неожиданном совпадении. Рядом с тарелкой стоял большой ковш, наполненный до краёв ядрёным квасом. Закончив со своей трапезой, Гедеон не на шутку встревожился отсутствием хозяина избы. И ещё он безумно хотел свежий ароматный кофе и, хотя бы одну сигарету. Дверь в жилище отворилась. На пороге, весь промокший, содрогаемый от холода, колыхаемый ветром, стоял старец. Его длинная подпоясанная одежда, бывшая белоснежной в первую их встречу, была покрыта кровавыми пятнами. Старец крепко держал посох, а в его глазах уже не было ни намёка на бывшую некогда доброту. В них сияла злоба, смешанная с чистым гневом. Он всё так же казался слепым. Его повязка, собиравшая волосы, отсутствовала. Длинные седые мокрые пряди свисали вниз, прикрывая часть лица. С них стекала вода. Левая рука старца, на которой днём красовался браслет, была вся в крови, стекавшей ровной, беспрерывной струёй. На его лице был безумный оскал, полный лютой ненависти, порождённой болью. Ровные зубы, неестественно белоснежные, будто готовы были пронзить любую плоть каждого, кто посмеет встать на пути. За его спиной, на улице, зловеще свернула молния. В её свете старец показался, не без того испуганному Гедеону, истинным злом.

– Сгинь, – прошипел старец Гедеону, – иначе окажешься там, где и должен быть!

Гедеон совершенно не желал ссориться с этим стариком, тем более в такую ужасную ночь. Закрыв дверь и заперев её на массивный металлический засов, старец поставил посох к стене. Убрав волосы с лица, он взял первый попавшийся кусок материи, аккуратно сложенную на широкой деревянной скамье. Теперь, когда волосы не мешали ему, он, слегка прихрамывая, направился к столу. Сняв одежду, он аккуратно уложил её на одну из табуреток. Его тело было сильным, подтянутым, не соответствуя возрасту. Кожу покрывали различные символы, образуя всевозможные плетения. Левая рука была словно разрезана, даже скорее разорвана! От самого плеча до кисти была огромная кровоточащая рана. Старец, подняв правую руку над раной, начал водить ею, что-то быстро нашёптывая. Для Гедеона это было сродни безумию. Но рана начала медленно затягиваться, прекращая кровоточить.

– Чего глазеешь? Неужто целителей не видел, мертвец недоделанный? – прошипел старец на Гедеона.

– Нет, не видел, – растерянно ответил он.

– И говор иной у тебя, не наш. Откуда ты?

– Сначала скажите, где я! потребовал Гедеон.

– Лес Кехе срединных земель.

– Где это? Какая область? Где ближайший город?! –бесцеремонно перебил его Гедеон.

– Ответил я на вопросы твои, так и ты, добр будь, ответь на мои. Иначе вон из жилья моего! – требовательно сказал старец.

– Меня зовут Гедеон. Я из города Пенза.

– Лжец! Нет такого города! Я знаю все города четырёх провинций! А за ними уже ни один живой человек живым не останется. И имя твоё странное, – смягчился старец, окончательно залечив руку.

– Спасибо, что помогли.

– Помог? Я сражался за тебя, твою жизнь, незаслуженную. И лишь какое-то спасибо? Что означает оно?

– Благодарность, – ответил Гедеон, удивлённый реакцией собеседника.

– Так молви правильно, иль гневить меня удумал?

– Не местный я, простите.

– Началась кровавая охота в этих местах. Два светила ночных кровавые стали, пробудили они зверей местных, да не только их. Не вижу с тобой ни меча, ни молота, значит не воин ты. Чаровник из тебя тоже не вышел, коли целительную волшбу не ведаешь. По утру решишь, куда путь держать. А ныне разрешаю у меня ночь тёмную свирепую переждать. Да приглашаю остаться у меня, пока охота кровавая не завершится.

– И сколько ждать?

– Семь дневных светил и восемь ночных. Но ответ по утру дашь, не сейчас…

С этими словами старец, взяв посох, отправился в одну из секций, отделённых занавеской. Там стояла большая кровать. Гедеон лёг туда, где и проснулся. Утро вечера мудренее…

Глава 3: «Первый учитель»

Яркий солнечный луч бодро проскользнул по лицу Гедеона. За окном было уже светло. Оглядевшись по сторонам, Гедеон не заметил старца. На столе стояла деревянная тарелка, наполненная мелкими кусочками вяленного мяса. Рядом был большой ковш, до краёв наполненный ядрёным квасом. Гедеон с огромным аппетитом уплетал еду, оставленную заботливым хозяином. Тяжёлая дубовая дверь медленно отворилась, издав протяжный сухой скрип. На пороге стоял старец. Его лицо источало некий покой, словно святые с икон. Яркий солнечный свет озарял его голову, отчего создавалось впечатление, будто над старцем сияет нимб. Его одеяние было белоснежным. Словно и не было никаких ранений прошлой ночью. Всё также уверенно держа длинный деревянный посох, он вошёл в дом, приветливо улыбнувшись. Гедеон так и не понимал, как он видит, ведь его глаза были белые, словно варёные. И он не моргал. Даже не двигал глазами, что пугало Гедеона до слабой, едва заметной дрожи по всему телу.

– Свет добрый, Гедеон, – протяжно сказал старец.

– И вам, старче, не хворать, – бодро и весело ответил юноша.

– Старче, молвишь? Я силою обладаю большей, нежели ты. И хвори не берут меня. Ладно, яствуй. А после из избы выходи, не гоже при светиле ярком потчевать на печи. Да и ответ не получил я от тебя.

– А можете объяснить, что вообще происходит? Где я? Не место, а, наверное, мир. И кто вы?

– Неужто не ведаешь ты? Аль потешить меня решил?

– Не ведаю. Не мой мир это. Не так говорят у нас, и нет трёх лун на небе. И раны не заживают прямо на глазах! – быстро тараторил Гедеон, руки которого мелко дрожали.

– Ох, отрок, неужто послан ты? – сказал старец, медленно оседая на скамью. – Мир Йекум наш предки назвали, но ныне зовут по-разному. Позабыли род свой многие, отреклись от Богов древних, да природу не слышат. Вот и гибнем вместе все. И Тьма и Зло приходят в мир, меняя обличья. Но никто не приходил к нам в теле людском.