Александр Забусов - Славянин

–Мы на острове, а ходу дальше нет.

Колган почесал лысую голову, исподлобья глядя на атамана лишенного фарта. Зря он так посмотрел. Прозор такого взгляда простить не мог. Свет полной луны, словно призрачным днем отбеливал два десятка фигур сгрудившихся подле старшего.

Как выбраться? Ростовчане перекрыли горловину в «мокром мешке». Сами в болото до рассвета точно не сунутся, но и Прозору с остатками ватаги дальше ходу нет.

В лунном мерцании кажется, что болотистая земля в любую сторону простирается далеко, усеяна маленькими, густыми сорняками и скелетами высоких, рваных деревьев, чьи ветки высунулись из воды словно длинные, скрученные руки, лишь сам остров пупком чуть возвышается над мутью бездны. Миг… и темные, густые облака скрыли луну. Шепот за спиной…

–Мы все здесь погибнем! Не выберемся! Утром придут ростовчане и порубят нас!

…заставил мысли бежать вскачь. Прикрикнул:

–Молчать! Выберемся! Всем отдыхать!

Подозвал Колгана.

–Ищи тропу, Колган.

–Атаман, с острова тропа только назад есть. Зверь дальше не ходит, я проверил уже.

Поразмыслил. Впереди смерть. Позади… Позади ростовчане, а значит тоже смерть. Выход один. Чтоб не захлебнуться и не утонуть в этом грязевом дерьме, так лучше продать свою жизнь подороже, захватив с собой хоть кого из врагов. Спросил:

–Утром ростовчане могут на остров выйти?

–Почему нет? Мы ведь вышли. Звериная тропа указана ясно.

–Ладно. А ты по темноте обратно выведешь? Только чтоб тихо!

–Сам выйду. С тобой, тоже. А чтоб всех… Нашумим.

–Понятно. Как только тучи затянут луну, выходим.

Колган кивнул.

Прозор разделил отряд на три части, «железной рукой» прекратив недовольные шепотки.

–Первыми по тропе пойдем мы с Колганом. Снимем часовых. Через полчаса после нас выдвигаются Гусь, Третьяк и Стоян. Они для усиления будут. Еще через полчаса, остальные…

Колган повел по тропинке, ведущей по болоту. Прозор споро двигался за провожатым. Оставшаяся ватажка наблюдая за тем, как две фигуры скрылись в ночи, задалась вопросом, а что если утонут. Что тогда? Чап-чап! Хлюп-хлюп! Едва различимы звуки под ногами.

–Тише, Прозор! Дыши спокойней. Ногу из воды полностью не вынимай.

Чап-чап! Прошептал:

–Еще тише.

Через указанный срок, трое назначенных отправились следом, но не торопились. Ночь! Затянутый грязью след едва был виден. Да и то, выглянувшая поганка Луна, заставила замедлиться. Страшно! Чап-чап! Хлюп-хлюп! Все трое были уверены, что видят какие-то темные тени и фигуры на болоте, но пока Бог бережет – ничего не происходило.

Наконец, Колган с Прозором увидели темнеющий лес и возвышающийся над болотом берег. Дошли, что-ли?

–Тише! Отдыхаем. Востанавливаем дыхание. – Зашептал проводник. – Дымком от костра потянуло. Люди в лесу хоронятся, но нам повезло, лесовика с воями нет.

–С чего решил?

–К болоту приблизились, а вот звериную тропу не нашли.

–Так может…

–Тише. Сейчас медленно пойдем, на берегу по-левую руку уходим. Оттуда поглядим, как тройка наших выберется. Если тревогу не подымут, я их приберу…

Выбрались. В кругу света под соснами, у мерцающего костра мельтешили тени.

–Не спят.

–Тише. Отходим.

Мужчины стояли молча в темноте, напрягая глаза, и ожидая, что подойдут следующие ватажки и может быть произойдет что-то ужасное. Хлюп-хлюп! Идут. Когда разошлись облака и выглянула луна и свет на секунду озарил землю, оба заметили троих своих, тенями замерших перед косогором твердой земли.

–Чего встали?

–Тише, атаман! Кажется не заметили. Сейчас я их скраду. Будь здесь…

Колган привел всех троих. Запыхавшихся, вымотанных, злых, еще не отошедших от страхов ночи на болоте.

–Отдыхайте. – Распорядился Прозор.

Усталые люди попадали под деревья, сейчас их голыми руками брать можно было. Колган объяснил атаману их дальнейшие действия.

–Как увидим остальных, тут-же уходим. За моей спиной держитесь, нам бы только лошадей раздобыть и по-тихому их увести.

–Согласен…

Чап-чап! Хлюп-хлюп! Два десятка оружных татей не могли идти тихо. Даже дышали люди шумно. Кажется , что с появлением людей сама тьма воскресла и выбралась из болота наружу черной слизистой жижей. Сидевшие на берегу люди Прозора посмотрели самое начало уничтожения ростовчанами своих невезучих товарищей, расслышали громкие вопли и крики ужаса. Затем тучи снова закрыли луну, и все вокруг потемнело. В этой темноте тонули в болоте пронзенные стрелами ватажки, плата за жизнь атамана и его приближенных…

-5-

Часто случается, что именно с пустяка

начинаются самые важные в мире вещи.

Харуки Мураками.

Хорошее нынче выдалось лето, земля давно подсохла, а весенние паводки на реках сошли к привычному уровню воды, и без проливных дождей не поднимались. Днем гридням в доспехе воинском жарко, ночью прохлада заставляет лишь под утро слегка кутаться в мех, не придвигаться поближе к костру. Оно конечно и в походе на землю лапник подсунуть нужно и укрыться, иначе обвеет ветерком, а земля тепло с тела потянет. Пообвыкся Лиходеев, своим средь всех стал. Воины поднесут молодому, весь день бегавшему на посылках у взбалмошной княжны, кусок слегка прожаренной убоины. Няньки добрым словом приветят, опять же боярышни взглядом окинут, словом зацепят, а бояре так и вовсе не замечают, кажется считают пустым местом, а он тому и рад. Тенью прошмыгнет у отдельного костра, там ухо навострит, здесь прислушается к тихому разговору.

–Не хочу, сыт я, дядько Ставр, – мотнул головой, отказавшись от краюхи хлеба с копченым мясом на ней.

–Охо-хо, – осуждающе произнес десятник обычной сторожи, к гриди и нурманам касательства не имеющей, воин преклонного возраста. – Зовсим сынку оголодаешь в дороге. Воину первое дело поесть от пуза потребно, чтоб сила в теле была. А, ты? Приедем додому, что боярин скажет?

–Все добре будет.

Лиходеев запахнул на себя волчью шкуру мехом наружу, с изнанки подшитую пестрой материей, опять отвлекаясь, глянул в ночную темноту. Средина июля, уже ночи не такие и темные, просто сосны при дороге отбрасывали тень на всю поляну, на которой расположился стан свадебного поезда. Снова думы полезли в голову, никуда от них не убежать. В какое время живет?

Бросил поленце в костер, с интересом наблюдая, как один из языков огня неторопливо и последовательно протаптывает себе дорожку по коре на стволике дровины. Пламя резче полыхнуло, окутало огнем все поленце, в один миг, догнав прожорливого собрата, с аппетитом потрескивая, выпустило в ночную мглу сноп искорок. Рядом у костров разместились воины охранной полусотни. У самого края под лесом, ощущалась плотная масса лошадей, пофыркивающих, издающих сотни разных негромких звуков.