Анна Тихая - Легендарный оборотень

-Какая цель? – резко вздрагивает Дума, стуча по стенке. – У тебя есть цель?

–Если ты так хочешь узнать, то не перебивай меня, – вздыхает устало Бефор, чувствуя, как белое пространство начинает на него давить. А потом гордо объявляет ей и всему белому помещению, – я должен спасти всех– вот моя цель.

–При том, что ты слабак… – задумалась она, – и только из-за цели они написали, что ты прошел Экзамен?

–Да, так и есть, – он отвечает просто, без какой-либо серьезности. – Иначе я не пройду в Турнир Академии, который будет через три месяца.

–Ты.. что?! Срочно нажми на стену напротив кровати и выходи в белый зал!

–Почему ты мне сразу не сказала? – изумляется Бефор, но был перебит.

–Живо!

Бефор делает так, как она говорит: подходит к стене, противоположной к кровати, нажимает и ждет. Стенка поднимается, а белый свет проникает из-под увеличивающейся щели. Бефор был крайне удивлен, когда вышел в зал. Это самое светлое помещение в его жизни и немного напоминает пустой рай. Воздух пропитан неизвестным запахом, но приятным и усыпляющим. Эта усталость мигом исчезает, как только он слышит ее голос.

–Бефор!

Кто-то хватает за его плечи и резко поворачивает на себя. Девушка в больничном платье, с цепями на руках, ошейником на шее, с бешенством смотрит на него красными глазами. Хоть она его слегка пугает, но между ними есть связь. Бефор знает ее. Точно, это Дума.

–Цепи? Почему у меня их нет? – не понимал Бефор и осматривал себя. Никаких цепей не было, как и причин их на него надевать. Дума трясет его за плечи, обращая внимание на себя и с яростью говоря свое:

–С ума выжил?! Хочешь стать Сильнейшим в Академии, когда на самом деле слабак? Много же ты о себе возомнил! – она бешено трясет его через каждые две секунды и цепи на руке звенят вместе с ней. – Ты слабее меня, но тем не менее заявляешь такое! ЧЕМ Я ТЕБЯ ХУЖЕ? – переходит она на крик, и отталкивает его. – ДОБРЯК БЛИН НАШЕЛСЯ! ПОЧЕМУ ТЫ ВООБЩЕ СЮДА ПОПАЛ, ПОЧЕМУ ТЫ БЕЗ ЦЕПЕЙ?ОСОБЕННЫЙ, ДА? ОСОБЕННЫЙ?!

Она орала на весь белый зал, дергалась от злости, вымещала на нем все эмоции. Бефор был в растерянности и просто не успевает действовать, как она уже хватает его за одежду и грубо дергает, рассмеявшись в истерике:

–ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ МЕЛКИЙ МАЛЬЧИШКА, КОТОРЫЙ НИЧЕГО НЕ МОЖЕТ! НЕУДАЧНИК, ПРИКРЫВАЮЩЕЙСЯ СВОЕЙ ДОБРОТОЙ! ДА ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ, БЕСПОМОЩНЫЙ ЩЕНОК? ЧТО ТЫ ВООБЩЕ ЗДЕСЬ ЗАБЫЛ?!

А вот это Бефора уже задевает. Теперь ясно, почему она здесь. Он мрачно опускает голову и закрывает глаза. Она говорит лишь истину, которая обижает его. Все внутри мечется и ноет, выворачивается наизнанку и болеет до ужаса. Бефор боится, что не выдержит этих оскорблений. Он пытается протянуть руку, но Дума сразу ударяет по ней, отскакивает на пару метров назад, нервно смеясь.

–ХА! ХА-ХА-ХА! ЭТО ВСЕ ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ? А ТЫ ВЕДЬ ДОЛЖЕН СПАСТИ ВСЕХ! ДА ТЕБЯ САМОГО СПАСАТЬ НАДО! ПОЧЕМУ ТЫ ТАКОЙ? – и тут она прекращает орать, только плачет. – Ты так говоришь, как будто ты это сделаешь. И неважно, что с тобой случиться, да? А я то думала что мы похожи…Почему ты такой?..

Она стискивает зубы, сжимает кулаки, обливается слезами. Бефор уже слышал эти рыдания, но только тихие и не видел их в живую. Мир вокруг до неузнаваемости размывается и остается четким ее плачь и дрожащий голос, проникающий прямо в душу. Он теряется в себе и боится этого больше всего на свете.

–Я тоже хочу быть такой…хочу измениться в лучшую сторону! Я торчу тут же ДВЕ НЕДЕЛИ! – Дума заныла как волк-одиночка на луну. – Знаешь, как мне одиноко?! – тут она пытается потянуть руки в разные стороны, но цепи ей не позволяют. – Эти цепи уже СВОДЯТ МЕНЯ С УМА! Я БОЛЬШЕ ТАК НЕ МОГУ. ТЫ ГОВОРИШЬ, ЧТО ДОЛЖЕН СПАСТИ ИХ?

Дума умоляюще вскрикивает на весь Изолятор изо-всех оставшихся сил, поддаваясь вперед, зажмурившись, выдавливая из себя все чувства и обливаясь горькими слезами отчаяния:

–ТАК СПАСИ ЖЕ МЕНЯ!

Рука притягивает ее и обнимает. Чужое тепло обволакивает и успокаивает, становиться своим и родным. Тихий выдох окрашивает окружающий мир в чисто белый, топит в своем безграничном пространстве и заставляет потеряться во времени. Проходит наверно целая вечность, прежде чем Бефор, обнимающий Думу, вновь говорит таким тоном, будто прощает ее за всю злость и принимает всю истину:

–Я услышал твою просьбу.

–Спасибо, Бефор… – шепчет Дума и прижимается к нему как можно ближе, забирая его тепло и превращая в свое. Она громко ревет, цепляется за него, сильно царапает его, выплескивает все плохое прямо на Бефора и начинает успокаиваться, когда одиночество отступает. Немного хнычет и вздрагивает, но не надолго. Бефор молча принимает все. Когда по ее волосам платинового цвета опускается рука и гладит, она забывает про все на свете. Жаль, что все иллюзия и ничто не вечно.

–А что было потом? – уткнувшись в его грудь, спрашивает она. – Потом ты пошел на дуэль?

–Да, но прежде чем мы начали, Мардеро нас поймала с поличным и вырубила. Конец.

Дума удовлетворенно хихикает и закрывает глаза. Вот она уже сладко спит в его объятьях. Белые ресницы, теплое дыхание, длинные непослушные волосы и беспомощный вид, действующий на него расслабляюще. Голубые глаза Бефора тоже закрываются, и он готов уснуть прямо в стоячем положении, но его опять прерывают на таком сладком предчувствии сна. Он даже не слышит и не смотрит , но все равно чувствует присутствие еще одного оборотня, который появляется из ниоткуда. К ним медленно подходит сестра Мардеро.

–Отпусти ее. Тебе пора выходить.

–Я без нее никуда не пойду, – твердо решает Бефор и не двигается с места, прогоняя сон. Он пару раз зажмуривается, покрепче прижимает Думу и ее цепи к себе и подавляет потребность зевнуть. Он обязательно исполнит ее просьбу – таковы его принципы. Медсестра оказывается совсем близко.

–Срок Думы еще не истек. Если она выйдет отсюда, то только совершенно другим человеком. Таково будет ее наказание за бегство.

Медсестра осматривает спящую Думу ласковым взглядом, на миг заглядывает в глаза Бефора и сразу убеждается в том, что у него нет ни капли сомнений. Это очень удивительно, ведь ее жизнь в прямом и в переносном смысле в его руках. Такая верность своим словам поражает медсестру и она кивает:

–Будь по-твоему.

Нежным касанием Медсестра усыпила Бефора, который так и не смог вспомнить, что произошло дальше.

Прошла спокойная неделя. Все погружены в свои дела и не замечают других, они зациклены только на себе. Многие готовятся к письменным тестам и зачетам, и всем не до развлечений. В воздухе витает определенное напряжение, которое образуется только усердной учебой.

Коридор так и веет этим эмфатическим воздухом, через который проходят занятые ученики, куда-то постоянно спеша или разговаривая. Но для нее это лишь звуки и театральные куклы. Точнее – представление. В куклы засовывают руки, словно в перчатки, и начинают трясти ими, двигать их разные части тела, поворачивать, когда говорят лица без рта, и заставлять парить в пределах длины руки. В общем, управлять спектаклем. Она правда любит спектакли.