Андрей Тоболов - Возвращение на Гиду

Тварь с полного размаха насадилась на него. Насадилась так глубоко, что я почувствовал ее смрадное дыхание у себя на лице и капли пены, что попали на мое лицо. Конец мне, сейчас тварь насадится до крестовины меча и откусит мне голову – подумал я. Но тварь уже визжала диким животным криком, мой удар для нее оказался неожиданно смертельным. Крик твари послужил передышкой для отряда. Не ожидавшие подобного отпора, райны отхлынули назад, а все уцелевшие бойцы смогли заново выстроить строй. Я использовал передышку, чтобы добраться до Ана. Вождь был изрядно поранен, он баюкал изломанную левую руку. Судя по тому, как были пожран левый наруч, железо райны прогрызали успешно. Но взгляд его святился надеждой.

– Твоя сила возвращается Андр. Никто из ныне живущих на Гиде людей, эльфов, гномов, не способен убить этих тварей одним ударом меча. Обычно, воины втроем или вчетвером сражаются с райнами и едва справляются, причем кто-то из них обычно погибает. Это если тварь одна. Если их много, спасения просто нет. То, что Райна погибла от одного удара мечом в грудь, я никогда не слышал. Возьми себе амулет солнца, раньше он принадлежал тебе. Он должен помочь нам в бою или мы умрем.

Оглядевшись, признал правоту вождя. Воинов в строю осталось не больше тридцати, трупов райн я насчитал восемь. У нас правда еще много раненых, но лечить их было собственно нечем, да и кому лечить, мы точно не переживем следующий бой. Райны, потеряли меньше половины своих, но уничтожили большую часть нашего отряда, помимо этого, изрядно ранив многих из нас. Кроме вождя, из знакомцев увидел только Анто. Он стоял в первом ряду с копьем. Кожаный доспех его с нашитыми железными пластинами представлял собой лохмотья, наручей не было, переломанный щит его лежал на убитой райне. Гидон и Сирон геройски прикрывавшие меня, были убиты, причем Сирон, похоже, удерживал райну с оторванной по локоть левой рукой, так как умер он от потери крови, давая мне возможность убить эту тварь. Гидона я нашел без головы. Точнее голова его висела только на лоскутах кожи. И для этого хватило всего одного удара лапой. Плохо, какая же силища в этих тварях. И как мне удалось ее завалить, ничего не понимаю, я бил, просто отмахиваясь, но убил с одного удара. Да и вторую райну, завалил подозрительно легко. Поворачиваюсь к Ану, памятуя наш разговор, растягиваю губы в улыбке:

– Ан, это очень важно, вспомни, как раньше молился А. Это очень важно. Ты прав, если мы не воскресим мою силу, то все умрем, и жертвы наши будут напрасны.

– Предки говорили, что ты накладывал руки на головы больных, безнадежным раненым, ты чертил знак солнца, на лбу, своей кровью. Что ты произносил при этом, никто из предков не понимал, а ты говорил им, что это тайный язык богов.

– Так, значит, все дело в моей крови. Похоже, она может творить чудеса. Быстренько себя осмотрел. Точно! На пальцах правой руки, есть порез от меча, порезался, когда пробовал остроту лезвия. Вот и понятно, откуда кровь моя на клинке. Понятны и чудеса с двумя убитыми тварями.

Быстро объясняю все Ану, не скупясь, режу ладонь, и кровью рисую знак солнца на оружии оставшихся бойцов и на лбу раненых. Быстренько иду к телегам, рядом со мной два новых бойца. Уже не спрашиваю их имен, нет времени, твари, придя в себя, снова идут в атаку.

Раздается звук рога, и оставшиеся твари прыгают на наш строй. И вот она, магия, я был прав! Первые же твари, неожиданно погибают на копьях. Чтобы не дать им опомниться, кричу «АААА, бей!» и весь наш отряд с дикими криками прыгает на оставшихся тварей. Не знаю, как мне это удалось, но засветившийся амулет, буквально превратил нас берсеркеров, все мы кинулись на черных, как один человек. Я чувствовал каждый меч, с каждое копье или кинжал любого бойца, радовался, когда мы убивали тварь, чувствовал боль, когда твари убивали кого-то из нас. Сколько это продолжалось, не помню и не вспомню. В один момент, амулет потух, все мы упали на землю. Силы наши иссякли.

Это была славная схватка, мы перерезали всех райн и пять их погонщиков. Райн я насчитал двадцать одно тело, сложно их живых считать, страшно, да и очень они быстро передвигаются. Вот тела их считать, – одно удовольствие. Погонщиков я пытался взять в плен, но воины, даже не пытались мне в этом помочь, тупо убивая их. Потом, после боя, они объяснили мне, что черные никогда ничего не рассказывают, даже под пытками. И при первой возможности, пытаются причинить любой возможный урон тому, кто его пленил. Держать в плену пленника, который ценой своей жизни, готов нанести тебе вред, опасно. Да и люди, не стремились хоть кого-то пощадить, сцены, когда черные воины захватывали деревеньку и на ходу отъедали у детей и женщин куски мяса, были у всех на памяти. Трофеи тоже были не велики. Хоть меня и прессовало земное животное по имени жаба, но смысла в трофеях не было. Оружие погонщиков нам не годилось, оно было смертельно опасно, как пояснил мне Анто, люди, кто пытался ими пользоваться, быстро умирали, единственное, что взяли из трофеев – печень всех убитых райн. Из нее делали эликсир, который давал дополнительные силы и энергию, но которым нельзя было часто пользоваться. Какие-то бесполезные враги, трофеев не добыть с них.

Из всего нашего отряда, относительно целых, на ногах, бойцов осталось всего двадцать три человека, Ан и я. Как, и предупреждал вождь, почуяв силу моего амулета, люди сломали строй и стали в одиночку сражаться сначала с райнами, потом с погонщиками. Прискорбно понимать, что несколько соратников погибли из-за моей глупости. Черт меня дернул заорать боевой клич А, который активировал амулет. Хотя не факт, что если бы не сломали строй, потери были бы меньше. Райны очень сильный противник, да и погонщики отбивались до последнего, не дорожили своей жизнью.

Ан ходил мрачный, чернее тучи. Он начал поход с полной сотней своих лучших бойцов, а сейчас у него в отряде бойцов была только треть от первоначального состава. На руках у нас было десяток тяжелых раненых, и в ближайшем времени, если не поможет моя магия, они встать в строй не могли. Лошади были убиты, не пожалевшая времени на них Райна, была мной за это уничтожена, телега в битве разломана и восстановлению не подлежала. Как уцелели двое раненых в этой телеге, просто не понимаю. Удивительно, но они оба не получили ни единой царапины. Повторно прохожу и рисую кровью знак солнца на всех раненых. Солдаты, тем временем, аккуратно собирают убитых товарищей к стене и заваливают их камнями. Сжечь на кострах, как велят обычаи их народа, нет времени, черные скоро будут здесь, да и костер неизбежно привлечет внимание. Ан, черный от горя, проходит вдоль строя и аккуратно срезает у каждого погибшего солдата прядь волос. Если я правильно понимаю, как сможет, проведет траурную церемонию и сожжет на костре.